— Да, — откликнулся Крис. — Именно он. Ему не нужна моя прежняя сила. Детская шкатулка с лягушками никогда не дастся ему в руки, потому что он вырос быстрее, чем она успела ему пригодиться.
— А кто ее найдет? — спросил Кайдо, глядя на карту, покрытую сетью трещинок.
— Хороший вопрос, — очень серьезно ответил Крис. — Надеюсь, что никто и она канула в лету. Я никогда бы не решился выбросить ее просто так, но не было другого выхода. Анн подстроил бы ее под себя, превратил наших лягушек в пыль, и неизвестно, кто пришел бы им на смену.
— Плохо, — искренне сказал Кайдо и умолк.
Деревце над ними легонько зашуршало. Ветер отогнал в сторону черные тучи и обнажил подкладку — серое, невыразительное небо.
— Это не плохо, — проговорил Крис, пальцами кроша зеленый воск на горлышке бутылки. — Это значит, что мы окончательно отвязались от прошлого.
Кайдо, не глядя, подставил зеленый стаканчик под открытую бутылку, поболтал вино туда-сюда и искоса посмотрел на Криса.
Крис развернулся и погладил рукой тоненький шелковистый ствол.
— Привет, Древо, — весело сказал он. — Расти большим и… никогда никого не отпускай.
Он выплеснул вино у подножия деревца, и Кайдо поступил так же, а потом они оба встали и пошли по периметру поля, ненадолго задерживаясь у каждого разрушенного барака. Вслед за ними вскипало веселое буйное пламя, оранжевое снаружи и золотистое с фиолетовыми искрами изнутри.
Ветер чуть потеплел.
Шесть гигантских костров пылали, отражаясь в куполах церкви. Древо трепетало листьями, и когда они вернулись к нему, то увидели Игорька. Он сидел, сложив руки на коленях, и безмятежно рассматривал бушующее пламя костров. Оранжевые блики плавали по его лицу, искры светились в совершенно белых, бумажно-белых волосах.
— Да, — с уважением сказал Кайдо. — Ты действительно не дохнешь.
Развернулся и, примерившись, принялся руками раскапывать жирную рыхлую землю.
Крис поправил узорный уголочек завернувшейся скатерти, сел рядом с Игорьком и подал ему наполненный вином стакан.
Они долго сидели молча — веселые костры трещали, обливая ярким золотом то по локоть грязные руки Кайдо, то лицо Криса и его плечи, закрытые тонкой кольчужной сеткой. Игорек протянул руку и из груды виноградных листьев и ягод достал тугое, словно налитое изнутри медом яблоко. Прозрачная кожица с нежными прожилками.
Яблоко так и застыло у него в руке — яма, которую рыл Кайдо, приобрела очертания могилы.
— По Запределью мечется один, — сказал Крис, неподвижным взглядом уставившись в лилово- желтую сердцевину ближайшего костра. — Любитель чистых листов. Впиши в него все, что положено. Не жалей. Гни под себя. Он неплохой парень, но слишком зеленый. Ломай его, озадачивай, из рук не выпускай — из максималистов получается лучшее оружие.
Игорек повернул голову и посмотрел на него со слабым любопытством.
— Не бойся теперь, — сказал Крис. — Имеешь право.
Игорек кивнул.
— Готово, — выкрикнул Кайдо и вылез из ямы.
Крис смотрел на Игорька и кусал губы. Игорек тоже смотрел на него в упор, и молчаливое единение, связавшее их, заставило Кайдо отступить на шаг.
Это была не его территория — не его, великолепного, но все-таки просто оружия. Вершители пытливо искали в глазах друг друга знание и единение — общая субстанция, вглядывающаяся в свои же глубины.
— Странно. Неужели это все в обмен за одну жизнь… — вполголоса сказал Игорек.
У него синие искры плясали в глазах.
— За твою жизнь, — сказал Крис и отвернулся.
Договорились.
После Крис сам уложил на дно ямы ноутбук, наметив изголовье. Кайдо схватился за концы скатерти и свернул вино и яства в узорный узел. Его сунул в противоположный конец ямы, и туда же Игорек уронил свое яблоко. Оставалось совсем немного. Древо позади замерло. Крис поискал по карманам и вынул несколько монеток с неровным обрезанным краем.
Игорек опустил руки.
Кайдо сделал шаг вперед и обнял его со спины, а когда отпустил, выплеснулась кровавая паутина, и нежные листочки Древа стали блестящими и алыми.
Игорек медленно осел на край ямы, зажимая пальцами шею, с которой сползала, накреняясь вбок, беловолосая голова. Костры взвизгнули, выбросив наверх тучи пепла и искр.
Тело медленно обрушилось в яму, и Крис разжал ладонь. Монетки запрыгали по комьям земли, увлекая их за собой, и вскоре могила закрылась полностью, словно зашитая рана, и даже шрама не осталось. Напоследок Крис начертил на ней одному ему известные знаки и сказал вполголоса:
— Твои пароли действительны только в Запределье…
Кайдо посмотрел на свои руки и опустился возле Древа. Крис сел рядом — спиной к спине.
Молча, неподвижно Законник провел ночь под Древом Жизни вместе со своим мечом, на кромке которого еще дымилась кровь. В темноте угасающие костры светились, как прищуренные глаза. Белесые призраки поднимались из-под земли и бродили туда-сюда, не приближаясь. Туман шел от леса, таща за собой горький запах хвои, позже — утренней свежести. Кайдо поерзал, вынул из кармана колоду и выложил карту.
— Солнце, — сказал он, рассматривая витиеватые лучи на кусочке истрепанного картона.
Потом костры угасли окончательно, а из-за кромки поля показался огненный край поднимающегося солнца.
— Так и есть, — хрипло сказал Кайдо. — Оно вернулось.
— Значит, лето все-таки наступит, — отозвался Крис.
— Ты знал, что так будет, с самого начала?
— Нет, — покачал головой Крис. — Меня просто когда-то провели точно таким же путем, но повтор я узнал только к середине. Были некоторые несовпадающие детали…
— Кто провел? — с удивлением спросил Кайдо. У него в голове не укладывалось, что кто-то мог быть выше Законника.
— А кто подарил мне карту метро? — спросил Крис.
Под лучами солнца зазолотились купола церкви, и Крис смотрел на них, смотрел внимательно и благодарно, а потом вдруг болезненно дернулся, словно его полоснули лезвием по глазам.
— Вот и все, — устало сказал он, поднимаясь.
Кайдо тоже встал и мрачно уставился на него, угловато держа плечи.
Туман пополз между ними, смешиваясь с дымом погасших костров.
— Прощай, — сказал Крис, глядя куда-то вдаль. — Ты мне не нужен.
И его плечи тоже согнулись, а руки бессильно повисли.
Кайдо задрожал от обиды, но смолчал. Наклонился и в последний раз подставил затылок под ладонь своего хозяина. Крис медленно сжал его волосы, ощущая кожей твердую драгоценную рукоять.
* * *
Телефон звонил. Мелко дрожа, подпрыгивала трубка, в черном лоснящемся боку отражалось голубоватое светящееся зеркало.
Крис поднялся, откинув верблюжье одеяло, и побрел по комнате, натыкаясь то на трельяж, то на уголок столика. Следом топал невидимый негритенок.
— Свечи, — шепнул ему Крис.
Свечу негритенок снял с подоконника, на котором теперь стоял еще и плетеный горшок с растением, листья которого напоминали лиловых бабочек, а цветы — сонных эльфов, медленно кружащихся на шелковых зеленых нитках.
Сонные эльфы встрепенулись и снова опустили крылья. Свеча зажглась и круглым шаром поплыла
