Л. Корниловым, тело которого те даже… вырыли из могилы и повесили.
Ледяной поход прошли многие харбинцы и маньчжурцы. Назову только одно имя — Николай Павлович Веселовский-Выговский, оставивший воспоминания (его статья '25 лет Ледяного похода' // Луч Азии, 1945, № 5/131). Биографом В. О. Каппеля за границей был полковник В. О. Вырыпаев.
28 января 1920 г. белые части подошли к селу Тулун — уже в пределах Иркутской губернии — и здесь о смерти командующего узнала основная масса бойцов. Армия сохраняла высокий боевой дух и боеспособность. А. Несмелов отмечает эти качества каппелевцев, и он совершенно прав, когда в том же стихотворении 'Понужай' пишет:
Навстречу каппелевцам на станцию Зима из Иркутска был выдвинут заслон из 4 тыс. красных бойцов. 30 января этот отряд был наголову разбит, и мало кому из его состава удалось уйти живым.
Путь на Иркутск был открыт, и 2 февраля каппелевские войска подошли к городу. С. Н. Войцеховский предъявил Иркутскому ВРК ультиматум с требованием о выдаче ему Колчака и других арестованных, снабжении своей армии продуктами (на 50 тыс. чел.) и фуражом (на 30 тыс. лошадей) и выдаче 200 млн. руб., в том числе 50 млн. золотом, — в обмен на бескровный обход Иркутска Белой армией, целью которой был объявлен уход в Забайкалье.
Требования белого командования следует признать завышенными. Находившийся в тюрьме А. В. Колчак, узнав о них, воскликнул: 'Войцеховский погубил меня!' Однако судьба его была предрешена еще ранее.
Ультиматум 'белых' был отклонен, и каппелевцы начали бои за город, встретив упорное, отчаянное сопротивление.
Обстановка в Иркутске складывалась крайне угрожающей для 'красных', и в этих условиях местная губчека представила ВРК список из 18 чел. 'классовых врагов' для их немедленного уничтожения. Список возглавляли Колчак и Пепеляев. Расстрел их стал делом решенным.
Руководивший расстрелом председатель ЧК Чудновский так рассказывал о последних часах адмирала Колчака: 'Председатель ревкома товарищ Ширенков [А. А. Ширямов. — Г.М.] принял мое предложение убить Колчака без суда. Я… рано утром 7-го февраля вошел в камеру Колчака. Он не спал. Я прочел ему постановление ревкома, и Колчак меня спросил: 'Таким образом, надо мною не будет суда?' Должен сознаться, что этот вопрос застал меня врасплох. Я ничего не ответил и спросил его только, не имеет ли он какую-нибудь последнюю просьбу. Колчак сказал: 'Да, передайте моей жене, которая живет в Париже, мое благословение'. Я ответил: 'Хорошо, постараюсь исполнить Вашу просьбу'. Колчак и находившийся тоже в тюрьме министр Пепеляев были выведены на холм на окраине города на берегу Ангары. Колчак стоял спокойный, стройный, прямо смотрел на нас. Он пожелал выкурить последнюю папиросу и бросил свой портсигар в подарок правофланговому нашего взвода… Наши товарищи выпустили два залпа, и все было кончено. Трупы опустили в прорубь под лед Ангары…' (цит. по: Капитан 2-го ранга Чириков Н. С. Верховный Правитель Адмирал А. В. Колчак // Морские записки, Нью-Йорк, т. ХХ. № 1–2 (56), с. 42–43).
Так погиб замечательный полярный исследователь, командующий российского Императорского Флота адмирал А. В. Колчак, Верховный Правитель России, честный и непримиримый боец за нее — Единую и Неделимую, — втянутый в бурный водоворот политических и революционных потрясений в Сибири и на Дальнем Востоке. Светлая личность этого человека и его скорбная кончина сделали его одним из крупнейших деятелей Белого движения.
Каппелевская армия, узнав о гибели Верховного Правителя, прекратила штурм Иркутска и обошла его, завершив последний этап Ледяного похода переходом через замерзший Байкал.
И. И. Серебренников называет его Вторым Ледяным походом… С утра 10 февраля от села Голоустного на лед Байкала вступили первые колонны Каппелевской армии. Вступили
И после долгого, казавшегося бесконечным пути — впереди забрезжил свет. Еще немного, и замелькали огни станции Мысовая Забайкальской железной дороги, где для приема больных и раненых отступавшей армии уже стояли поезда атамана Г. М. Семенова.
Во второй половине февраля 1920 года, писал И. И. Серебренников, каппелевские колонны Белой армии вошли в семеновскую столицу г. Чита. Сибирский Ледяной поход продолжался пять месяцев, до Читы дошли самые сильные, самые стойкие и выносливые… Это были каппелевцы — 25 тыс. закаленных бойцов.
Вторая группа под командованием полковника Сукина (11-й Оренбургский казачий полк, части 3-го Барнаульского стрелкового полка, другие), проделав за зиму огромный кружной путь по таежной глухомани Северного Прибайкалья, пришла в Читу в составе 4–5 тыс. чел.
Тяжелейшие жертвы были принесены не напрасно. 'Белые' сохранили основной костяк боевых сил, высокую боеспособность, спасли от гибели своих жен и детей. В этом и был смысл всех лишений и страданий Сибирского Ледяного похода Белой армии. После прихода в Забайкалье каппелевские части составили 2-й и 3-й отдельные стрелковые корпуса войск Российской Восточной окраины. Войцеховский был назначен командующим армией — при главкоме Семенове.
В память Сибирского Ледяного похода был выбит орден участника похода. Он состоял из серебряного тернового венка — символа страдания за Россию — и обнаженного золотого меча — знака того, что борьба за Россию еще не закончена. Я поместил изображение этого ордена на обложке своей книги 'Российская эмиграция в Китае'. В структуре ордена очевидна его преемственность с орденом южнорусского Ледяного похода (золотой терновый венок и серебряный меч). Орден был памятью отступления, и поэтому в обиходе его называли 'Понужаем'.
По прибытии в Читу каппелевцы 22 февраля похоронили своего командира в ограде читинской церкви. При оставлении ими в сентябре города останки генерала в цинковом гробу были перевезены в Харбин и при большом стечении народа перезахоронены у северной стены Св. — Иверского храма. Над могилой была зажжена негасимая лампада.
Хранившие память о своем командире, делившем с ними все невзгоды, его боевые товарищи стремились поставить на могиле В. О. Каппеля памятник. По свежим следам событий это было сделать трудно: продолжалась гражданская война и после Забайкалья каппелевцы, которых после разгрома Семенова китайские власти пропустили на территорию Приморья, сражались против 'красных' еще и в этом крае…
Были собраны народные пожертвования, и памятник воздвигнут в 1929 г. 28 июня он был освящен правящим архиепископом Мефодием, в окружении тысячной толпы. Памятник представлял собой гранитную глыбу с каменным же крестом над нею, у основания которого изваяна эмблема каппелевской армии — меч в
