– Э-э-э, нет, Лебиус, не обучишь, – маркграф чуть качнул головой, но немигающие глаза его при этом по-прежнему смотрели в одну точку. Глаза Альфреда Оберландского пронзали, сверлили, ковыряли и безжалостно кромсали собеседника. – И ты сам это прекрасно знаешь. В моем распоряжении нет тех долгих лет, которые ты потратил на изучение магических формул и колдовской каллиграфии. А следовательно…
Маркграф, не убирая руки с меча, шагнул к магиеру. Подступил почти вплотную. Лебиус попятился. Недобрая улыбка скользнула по губам властителя Верхних Земель.
– …следовательно, все будет иначе. Отныне верные мне люди денно и нощно станут дежурить при тебе. Считай… это, м-м-м… почетным караулом. Охраной. От возможных соблазнов. Ты ведь, хоть и магиер, однако тоже слабый человек, подверженный соблазнам.
– Но…
– Я еще не закончил, колдун! – Клинок маркграфа выскользнул из ножен на длину ладони.
Лебиус дернулся, будто его уже разрубили надвое от плеча до паха. Съежился. Замолчал.
– На тебе ведь нет сейчас твоей чудо-кольчуги, не так ли? – улыбка Альфреда стала шире, хищнее. – Ты не считаешь нужным надевать ее в моем замке.
Просторный магиерский балахон в самом деле висел свободно – на теле, не на доспехе. И под матерчатым капюшоном не поблескивали кольчужные звенья. И выражение перепуганного лица, бледнеющего в тени капюшона, без слов говорило: кольчуги нет.
– Так вот, колдун, отныне и впредь тебе запрещено носить какую бы то ни было броню. Мои люди проследят за этим. И они же с сегодняшнего дня будут сопровождать тебя всюду. Неотступно. Они всегда будут рядом с тобой. С обнаженными клинками в руках. И ты уж как-нибудь озаботься уберечь их от влияния своей вредоносной магии. И от случайного влияния, и от предумышленного. Ибо при малейшей опасности, при пустяковом намеке на опасность они изрубят тебя в куски. Соответствующие полномочия я им дам – даже не сомневайся. А мечами мои вояки машут быстрее, чем ты творишь свои пассы и заклинания.
– Да, да, конечно, – торопливо закивал Лебиус. – Если это угодно вашей светлости…
– Моей светлости угодно. И не только это. Единственный приказ, который тебе отныне позволено отдавать восставшему голему, – это приказ о полном его подчинении мне. Дальнейшие распоряжения будут исходить от меня. Потом, когда нужда в големе пропадет, ты его упокоишь. Под присмотром моих людей. И под моим личным присмотром.
– Разумеется, господин маркграф, я ведь вовсе не претендую… я всего лишь изготавливаю… для вас… и я… я…
– И если хоть что-то пойдет не так, колдун…
Маркграф вдруг резко вырвал оружие из ножен – с той стремительностью, на которую способны лишь опытнейшие из воинов. Мелькнувшее в воздухе острие замерло в каком-то дюйме от магиерского капюшона.
– Запомни, Лебиус, хороший боец, стоящий от тебя на расстоянии удара, при любых условиях окажется расторопнее твоей механической твари и всех магиерских штучек, вместе взятых. А плохих стражников я к тебе приставлять не стану.
Секунду или две в воздухе висела зловещая тишина. Затем Альфред Чернокнижник бросил оружие в ножны. Лебиус выдохнул, утер капюшоном пот со лба.
Маркграф заговорил вновь. Неожиданно спокойным и доброжелательным тоном:
– Надеюсь, этот вопрос мы обсудили и впредь никаких недоразумений у нас с тобой не возникнет. А потому вернемся к твоему детищу. Насколько я понимаю, механический голем приспособлен не только к рукопашной схватке.
– А? Что? – Лебиус еще не вполне пришел в себя.
– Я имею в виду булаву, которую он так лихо швырнул на нидербургском ристалище.
– Да, – растерянно проговорил магиер. – Голем может бросать… Булаву, топор, камень, ядро от бомбарды…
Голос Лебиуса заметно подрагивал.
– Как далеко он может метнуть снаряд?
– Вы же сами все видели, ваша светлость. Там… Под Нидербургом. С одного конца ристалищного поля на другой он может…
– А дальше? Голем может забросить свою булаву дальше?
– Ненамного, – Лебиус вжал голову в плечи, будто в ожидании удара. – Вам ведь нужен был несокрушимый рыцарь, а не метательная машина.
– То есть неприятель сможет безнаказанно расстреливать голема издали…
Властитель Верхней Марки не гневался. Альфред Оберландский просто размышлял вслух, и Лебиус наконец взял себя в руки:
– Именно поэтому големов в бою должны сопровождать и прикрывать люди. Механические рыцари хороши, чтобы встретить натиск вражеской конницы. Или прорвать строй неприятеля и обратить его в бегство. Или защитить крепостную стену – ту, что способна выдержать их тяжесть. Или разбить ворота чужого замка. Для того же, чтобы вести дальний бой, у вас будут лучшие в империи бомбарды и ручницы- хандканноны.[15] Я уже работаю над этим.
– Прекрасно, что работаешь, – одобрил Альфред. – Но только дальним огненным боем в наше время победы не делаются. У меня должно быть достаточное количество големов.
– Будут, – горячо пообещал Лебиус. – Непременно будут.
– Как скоро – вот что меня интересует.
