асфальт. Мышцы девчонки по-прежнему были напряженными и твердыми как камень. В спине торчали две шприц-ампулы. Вот бедолага! Вдобавок к газу еще и двойную дозу парализатора словила. Теперь очухается не скоро.
Он выругался: придется тащить чернявую на себе. Прятаться с ней где-то, выжидать… Борис вырвал из спины девчонки шприцы, хотя это, в общем-то, уже ничего не значило. Ампулы были пустыми: парализатор впрыскивается сразу же после попадания в цель.
Борис осмотрелся. Вроде бы здесь газом никого не травили. Он снял осточертевший одноглазый противогаз и выглянул из-за поваленных столиков.
Конечно, труб печки отсюда видно не было. Зато он увидел другое.
По соседним домам скользнула тень вертолета. Вертушка пролетела над самыми крышами.
Рядом, через широкий и обезлюдевший проспект, со стороны колизея, пронеслись две тресовозки в сопровождении хэдхантерского броневика. Куда-то пробежала группа пятнистых. Охотники двигались не таясь, посреди улицы. По-хозяйски двигались — быстро и деловито. Несколько человек, отделившись от отряда, нырнули в ближайшие подъезды.
Проверяют. Ищут. Зачищают. Охотятся…
Скоро федеральные хэдхантеры заглянут и в его укрытие.
В общем, дело — швах! Город незнакомый, насколько может быть незнакомым крупный мегаполис хуторскому жителю. Чернявая, знающая путь к спасению, — в отключке, а вокруг толпами шастают хэды. Борис понимал: первым делом следовало убраться подальше от колизея, который, судя по всему, стал одним из эпицентров вторжения. Но вот как отсюда убираться-то? Далеко ли убежишь на своих двоих да с чернявой на плече?
Наверное, есть смысл раздобыть колеса? Что ж, хоть с этим проблем не будет.
На противоположной стороне улицы возле остановочного комплекса к тротуару приткнулась компактная маршрутка с черными шашечками на борту. Старенькая невзрачная «газелька». Вроде, пустая. Что ж, сойдет… Завести машину без ключа он сумеет — невелика хитрость. Какие для этого нужно соединить проводки, Борис знал.
Он снова навесил на шею автомат, взвалил чернявую на хребет и перебежал через улицу. Придерживая одной рукой девчонку, другой рванул на себя водительскую дверь.
В кабине ойкнули, дернулись…
Борис, схватившийся было за автомат, с облегчением выдохнул.
К пассажирской дверце отпрянул водитель-трес — щуплый сутуловатый мужичок, прятавшийся за приборной доской. Звякнула натянувшаяся цепь. Слишком далеко от руля, к которому он был прикован, трес отскочить не мог.
Бедняга в ужасе таращился на незнакомца в рваной форме федерального хэда и с гладиаторским ошейником.
— Ну, здорово, шеф! — улыбнулся ему Борис.
Настроение поднялось. С местным водилой — оно даже лучше. Местный должен знать кратчайший путь к печке.
Борис уложил чернявую в салон: в кабине бесчувственное тело займет слишком много места. Сам сел рядом с водителем на пассажирское сиденье. Приказал:
— Заводи драндулет!
— А-а-а, — растерянно захлопал глазами тот.
— Денег нет, — честно признался Борис. — Зато есть это…
Он тряхнул автоматом. Сейчас «это» было лучше и убедительнее любых денег. Должно быть, по крайней мере.
Трес непонимающе смотрел на Бориса. Глаза водителя — как блюдца, лицо — бледное и потное.
— Ну, чего тормозишь? Доставишь нас к печке — и свободен.
Хотя… Борис покосился на цепь и ошейник. Да уж, свободен, нечего сказать.
Трес замотал головой. Звякнули железные звенья.
— Н-нет, — пробормотал он, заикаясь. — Н-не могу! Не мой маршрут. И бесплатно везти не имею права. Хозяин будет недоволен.
Маршрут? Бесплатно? Хозяин? Что за пурга?! Борис уставился на треса:
— Дядя, ты че, не понял? Сейчас тебя пятнистые сцапают на хрен.
— И что?
Борис осекся.
А в самом деле — и что? Какое дело до этого может быть тресу? Какая ему-то разница? Подумаешь — поменяется хозяин! Велико событие!
— Слушай, если довезешь до печки, я с тебя цепь сниму!
Борис не знал еще, получится ли. Но попытаться, во всяком случае, можно.
Трес выкатил глаза и еще яростнее затряс головой.
— Н-не надо! П-прошу! Это п-побег. За п-побег меня…
Ясно. Это уже хроническое.
— Молчать! Твою мать! — выругался Борис, теряя терпение.
Он и так был на взводе. И время сейчас слишком дорого. Жалко тратить его на пререкание с цепным водилой.
— Заводи тачку, я сказал!
Борис ткнул автоматным стволом в бок треса. Размышляя лишь об одном: какой заряд выпустить в этого урода, если тот станет упрямиться дальше. Леталку? Или пусть живет себе дальше своей поганой жизнью? Когда очухается после парализатора.
— Н-не могу! — моталась голова. — Н-нельзя! Х-хо-зяин…
— Эй! — снаружи раздался чей-то крик.
Ну все, приехали!
Со стороны водительской дверцы к машине приближались двое хэдхантеров. Федеральные трехцветные нашивки. Калаши с подствольниками-ампулометами. Ухмылки на лицах под пластиковыми забралами.
Автомата в руках Бориса эти двое видеть пока не могли: оружие заслонял водитель, да и двери машины закрыты. И чернявую, скорчившуюся на задних сиденьях, вряд ли заметили. Они просто видели сейчас двух человек в кабине машины. Легкую добычу в коробке из металла и стекла.
Видеть-то видели, но…
Двери заперты, стекла подняты. А ведь даже тонкий металл и автомобильное стекло — серьезная преграда для шприца с парализатором. О такую сломается хрупкая игла и расколется ампула.
Тратить понапрасну свои шприцы хэдхантеры не хотели. Наверное, только по этой причине машину еще не обстреляли из подствольников. И от газовых гранат тоже толку было бы немного. Газ проникнет в закрытую машину не сразу. Выехать из газового облака «газелька» успеет. Впрочем, упускать добычу хэды явно не собирались. Автоматы на изготовку и пальцы на спусковых крючках свидетельствовали о том, что охотники вполне могут шарахнуть и боевыми.
— Я свой, парни! — попытался блефовать Борис.
Еще была надежда на пятнистую форму с трехцветными нашивками.
— Да? А ошейник у тебя откуда, «свой», мать твою!
Надежды не стало. В самом деле, широкого гладиаторского ошейника под чужим камуфляжем не спрячешь. А газовой пелены, застилающей глаза, сейчас нет.
— Руки с руля! — приказал один из хэдов. — Ноги — с педалей!
Трес немедленно поднял руки. Ноги водителя были скрыты от глаз ловцов, однако и их он торопливо поджал под сиденье.
— Открыть дверь! — потребовал другой охотник. — Выйти из машины! Медленно! По одному! Дернетесь — стреляем боевыми.
Ага, а если не станете дергаться, если будете послушными пай-мальчиками, если откроете дверь и выйдете под стволы — просто всадим в каждого по шприц-ампуле — и дело с концом, — мысленно закончил за него Борис.
