чтобы добраться до чудодейственной арийской башни. И вот теперь, оказавшись вдали от потрепанного ханского войска, упрямый китаец с поистине буддистской настойчивостью и невозмутимостью продолжает поиски башни в одиночку.
Забавно… Ведь, по иронии судьбы, эту магическую постройку Бурцев давно уж отыскал. К древней башне, как выяснилось, прилепился замок пана Освальда Добжиньского. Название замка — «Взгужевежа», кстати, в вольной форме так и переводится: «Башня-на-Холме».
Использовать памятник архитектуры незапамятных времен, пронзающий и время, и пространство, в своих целях Бурцев, увы, не смог. Но зато умудрился предотвратить крайне нежелательный союз тевтонов с фашистами. При помощи татарского юз-баши Бурангула и благородного рыцаря-разбойника пана Освальда в замковом подвале Взгужевежи он уложил и гитлеровского эмиссара из будущего, и орденского верховного магистра Конрада Тюрингского. Да вдобавок ко всему разнес вдребезги о подвернувшуюся немецкую голову миниатюрную копию Взгужевежи — малую башню перехода. Тоже, кстати, нехилый артефакт.
А вот Сыма Цзяну, судя по рассказу китайца, побывать в заветной арийской башне пока не довелось.
— Моя шла через Польша тихо и мирно. Когда спрашивали хорошо, моя говорила, что бедная китайская купеца ограбила коварная татара и просила дорога в Поднебесную. Конечно, никто дорога не знал, и моя оставляли в покойных.
— А когда спрашивали плохо?
— Моя дралася или убегалася. Так моя прошла Силезский край и Большая Польша[11]. А в Куявская земля стала большая беда. Тевтонская рысаря не поверила, что моя — купеца. Рысаря решила, что моя татара. Тевтона подло стукнула моя сзади по голова и посадила в клетка. А потом везла в Хельминская земля показать своим ханам-магистрам. Только не довезла. Много прусская лесная человека напала на тевтонская рысаря. Прусса тевтона убила, а моя привезла в эта леса и позвала Кривайта и много слуга Кривайта в большая халата и с кривая боевая шеста — такая, как корейская чипхэнья[12], только длинная.
— Погоди, погоди, я уже слышал эту историю, — Бурцев вспомнил рассказ дядьки Адама о том, как карлик-барзгул стал первосвященником-Кривайто. — Ты вроде бы жрецов раскидал, а самому главному даже глаз выбил, так?
— Така-така… Прусская человека в большая длинная халата долго спорила. Потом Кривайта сказала моя сжечь перед эта дуба. Прусса завела моя за камня и разожгла костера. Только моя не хотела зажигаться. Моя отобрала у слуга Кривайта шеста и долго дралася. Шеста была неудобная, но моя все равно выбивала глаз Кривайта и ломала кости слуга Кривайта. Тогда прусская человека назвала сама моя Кривайта. Моя стала господина. И моя сделала вместо чипхэнья вот эта хорошая чаньгунь[13].
Китаец с гордостью продемонстрировал свое оружие.
— Прусская человека поселила моя в эта леса. Здеся для моя приносят жертва-подарка. Моя кормят, моя поят. И моя просят совета. Моя хорошо, но моя хочет уходить, чтобы снова искать магическая башня. Только никакая прусская человека не говорит для моя дорога. Прусская человека теперя хорошая, но моя почему-то не понимай. Никак не понимай! А моя так мечтай попадать в большая колдовская башня арийская мага.
— Думаешь, от большой башни будет прок без малой? — осторожно спросил Бурцев.
Китайский мудрец мечтательно прикрыл свои узкие глазки.
— Большая башня арийская колдуна и малая башня арийская колдуна вместе — эта невероятный удач. Только находить малая башня — очень трудная дела. Но и сам по себе большая башня хранит большая магия. Моя много читай древняя свитка. И моя много узнавай.
— Вот как? И что же тебе известно о больших арийских башнях?
— Большая башня может открывать прошлый и будущий века и без малый башня. Только для эта нужна, чтобы сначала из прошлая или будущая приходила человека и читала заклинание-якоря.
— Якорь? — Бурцев решительно ничего не понимал, да и не старался особо. Ни в древнеарийском, ни в древнекитайском оккультизме он не был силен.
— Якоря, якоря, — закивал Сыма Цзян. — А еще нужна сильный-сильный магия. Страшно сильный, Васлав! Например, магия большой смерти.
— Господи, а это еще что такое?
Китаец поежился, передернул плечами:
— Твоя лучше эта не знай, моя тоже. Но моя узнавай другой: как переносить людя и веща из башня в башня. В один мгновений и на любой расстояний!
Бурцев удивленно поднял брови. Телепортация?! А что, тоже нехило! Если без малой башни перехода нельзя перемещаться во времени, то покорение пространства — вполне достойная альтернатива.
— И как же переносить «людя и веща»?
— Сначала идти в разная арийская башня и говоритя тама и тама одна колдовская заклинания. Это вяжет башня друг с другой.
— Связывает, ты хочешь сказать?
— Твоя моя понимай правильно, Васлав! Когда одна большая башня уже повязана с другая большая башня, можно говоритя простая и легкая заклинания перехода. Тогда входи в одна башня и выходи в другая. Магия древняя племя ария — большая чуда!
Да уж, что верно, то верно…
— И ты знаешь эта «простая и легкая заклинания»?
— Моя знай! — похвастал китаец. — Еще моя знай, как закрывай магия башня от чужая человека и как снова открывай ее для своя человека.
— Ну, Сема, ну голова! А что еще интересного ты раскопал в древних рукописях?
Китаец задумался, что-то припоминая…
— Одна записка на древняя свитка говоритя, что вождя и мага ария иногда посещала большая башня и через прерванную переходу во времени обретала там внутренняя гармония и просветления. Но про эта моя знается совсем мало и моя думай, что без малая башня такая колдовства невозможна. Но все равно моя мечтай бывай в колдовская башня древняя ария.
Бурцев усмехнулся:
— Ладно, отец. Ты нас выручил, и я тебе тоже помогу. Как-нибудь объясню, где искать арийскую башню.
— Твоя была тама?! — Китаец от волнения аж затряс своей жиденькой седой бороденкой. — Твоя была в башня!
— Да, моя была, но об этом позже. А сейчас ты как-нибудь выведи, пожалуйста, нас из леса, договорились?
— Так покусаем, повыпиваем, и моя пойдет с твоя.
— Нет, извини, отец, но, боюсь, нам здесь кусок горло не полезет. Лучше уж свалить поскорее.
Пруссы молча расступились перед ними. Китаец-Кривайто и взятые им под опеку святотатцы беспрепяственно прошли мимо. На заросших бородами лицах читалось недоумение. Однако уверенное поведение главного жреца Священного леса показывало, что эти чужеверцы по какой-то неведомой простым смертным причине угодны местным богам, а следовательно, никакого греха на них нет.
Впереди важно шествовал Сыма Цзян со своим боевым посохом. Рядом следовал Бурцев. Аделаида опасливо держалась на расстоянии от языческого первосвященника. Девушку сопровождал фон Берберг. Немец вел в поводу вернувшегося коня. Меч (оружие пруссы ему тоже отдали) лежал в ножнах. Кинжал- мизерикордия — тоже. Однако правая рука вестфальца не отрывалась от нагрудного ковчежца. Каменные глыбы ритуального Круга Смерти остались позади. Ветер недовольно шумел над головами в голых ветвях. Преследовать их не стали. Ни люди Глянды, ни хранители Священного леса. Только дядька Адам со своей ватагой пристроился возле Бурцева.
— Вацлав, на каком языке ты разговаривал с Кривайто? — тихо поинтересовался предводитель лучников. — На татарском, что ли?
Длительное общение со степными воинами во Взгужевеже не прошло даром: смышленый пруссак безошибочно распознал чужую речь.
