Кто есть кто. На диване президента Кучмы

“В 1985 году во время прохождения срочной службы у меня было сотрясение головного мозга с длительной потерей сознания и явлениями ретроградной амнезии. В дальнейшем, при прохождении медицинских комиссий это мною скрывалось”.

Кроме этого Мыкола поставил ряд условий:

“Считаю, что основной целью данного теста является подтверждение подлинности записей, опровержение работы на иностранные спецслужбы, подтверждение участия Кучмы в разговорах, содержащих противозаконные аспекты.

Считаю недопустимым на сегодняшний день задавать политизированные вопросы (например, когда я познакомился с тем или иным политиком, было ли финансирование со стороны и др.)”.

Доказать Мыколе, что проверка на полиграфе подразумевает выяснение тех вопросов, где тестируемый начинает лгать, было невозможно.

Тема детектора лжи в очередной раз всплыла при подготовке интервью Мельниченко для американской телекомпании CBS.

Я передал телевизионщикам просьбу майора. Начались переговоры. Мы долго уламывали американцев, однако те отказались привозить ради Мыколы из США целую лабораторию. Они объяснили, что не собираются делать каких-то политических выводов из этой истории и убеждать телезрителей в чьей-то правоте. Журналисты говорили, что они вообще хотят показать американцам, что существует страна Украина, в которой такая история возможна.

Это казалось им невероятным: чтобы по приказу президента отрезали голову журналисту, а охранник этого президента два года записывал все его разговоры для личной коллекции. Да еще и диктофоном из-под дивана. Такого не было ни в одной стране мира за всю историю цивилизации. Рассказом об украинском кассетном скандале американцы собирались удивить свою многомиллионную аудиторию.

Готовясь к съемкам, они попросили Мыколу переодеться в какую-то специальную одежду, чтобы показать, как он маскируется, когда выходит на улицу. Планировали также снимать его с семьей дома, в горах. Но Мельниченко категорически отказался – он видел себя совсем в иной роли. Он согласился позировать только перед компьютером с записями. И говорить только о политике. Майор представлял себя патриотом, который томится в вынужденном изгнании и стремится вернуться на Родину.

Встреча Мельниченко со съемочной группой CBS состоялась на одной из местных телестудий в Остраве. Болданюк предварительно договорился, что там никого не будет целый день. Американцы приехали в Чехию большой командой – шесть человек. Корреспондент по имени Стив Крофт, два продюсера, оператор, звукооператор и переводчик. Помимо них при съемках присутствовали Народецкий, Халупа и Крушельницкий.

В центре внимания всей этой большой группы был Мельниченко.

В своем интервью Мыкола заявил, что работал в одиночку и не поддерживал контактов с политическими противниками Кучмы. Майор также не стал упоминать про цифровой диктофон под диваном, теперь уже объяснив, что способ осуществления записей – его личный секрет.

Сообщая мне о состоявшихся съемках, Болданюк рассказывал:

“Американцев интересовало от него:

– дайте нам информацию!

– как (точно) – как вы это сделали (это интересует нас намного больше, чем то, что вы говорите о Кучме или про других!!!)

Мельниченко, по моему мнению, говорил спокойно и умно. В нескольких случаях эмоционально, со слезами. Но я думаю, что они увидели нормального, сильного человека, никакого не шпиона, супермена (как им может быть, хотелось). Если они так понимают – не знаю. Меньше всех понимал тот корреспондент Стив”.

В результате, американцы рассказали в эфире, что Мельниченко требует совместной проверки на детекторе лжи себя и Кучмы.

Отрывки из книги. Часть 5. Глава 1. Последние дни в Европе

Социалисты вернули документы Мельниченко лишь после того, как Болданюк пригрозил избавиться от майора. Окончательно убедившись в том, что в Украине никого не волнует его судьба, Мельниченко уступил давлению журналистов «Свободы» и «Нью-Йорк Таймс» и начал предпринимать конкретные шаги для получения убежища в США. 10 апреля специально к Мельниченко приехали сотрудники ЦРУ, которые тщательно расспрашивали о его записях. Было ясно, что для предоставления ему статуса беженца требуется специальное политическое решение. Американские журналисты начали намеренно распространять слухи о покушении на майора. После этого, соответствующее решение было принято в Белом Доме. 15 апреля 2001 года Мельниченко отправился на самолете в Америку.

Когда Болданюк окончательно убедился в том, что в Украине никого не интересует судьба Мельниченко, он прислал мне длинное письмо. Во-первых, он заявил:

“Всё на востоке сегодня проходит точно так, как я говорил, и наибольшим победителем из этого будет Москва”.

Во-вторых, потребовал, чтобы Мороз лично привез ему документы Мельниченко:

“Если эти умные люди, которым он доверяет, волнуются о его жизни (этому я не верю – они бы работали иначе) хотят, чтобы мы и дальше решали их проблемы, пусть лично Профессор приедет в Прагу или Вену и привезет нам их документы и выяснит нам все, что надо. Ни с кем другим я разговаривать не буду”.

Болданюк предупредил, что собирается вывезти майора из Чехии и оставить его в ближайшей гостинице на территории Польши:

“Что касается нашего друга, то я для него уже ничего не могу сделать и на будущей неделе я его завезу в любую гостиницу (где скажет). Для меня эта история закончена. Дальше говорить не о чем”.

Лишь после того, как мой друг пригрозил бросить Мельниченко на произвол судьбы, Мороз, наконец, вернул его документы. Их привезла из Варшавы, откликнувшись на мою просьбу, Ганна Стецив. За рулем автомобиля был ее сын. По дороге они очень торопились, попали в аварию и разбили свою новую машину. Слава Богу, никто не пострадал, но оставшуюся часть пути пришлось преодолевать на такси. Я встретил ее на польско-немецкой границе с цветами.

Это все, что Ганна “заработала” на кассетном скандале…

Ганна рассказала мне, что паспорта Мыколы, Лили и Леси привез с собой в Польшу депутат-социалист Николаенко. Она встретилась с ним на какой-то пресс-конференции. В те дни Польшу наводнили украинские политики – в городке Казимеш-Дольный Кучму принимал президент Квасьневский, а накануне этого визита, в Варшаве, собрался форум украинской оппозиции.

Депутат отдал документы не сразу. Он начал заигрывать с журналисткой:

– А что мне за это будет? А кто ты такая? А Мельниченко тебе кто?

Социалисту казалось, что, возвращая паспорта Мельниченко, он делает большое одолжение для Ганны лично. Как будто, это не были паспорта семьи Мельниченко, с которыми за два месяца ничего не сделала команда Мороза.

Получив документы майора, Болданюк принял окончательное решение: Мыкола будет обращаться за политическим убежищем к правительствам западных стран. Он писал мне:

“Профессору позвони и можешь ему сказать, что мы ему дякуем за то, как прекрасно нас всех использовал, обманул и предал. Безопасность ММ мы начали решать по-своему, несмотря, что это будет в его “личных” интересах (посольство с помощью Патрика и Радио «Свобода»). Об интересах Украины не надо говорить – их никто точно не знает, и ими не занимаются. Если Профессор не согласен, пусть он (как уже несколько раз сказали) возьмет на себя ответственность за жизни этих людей – но не через неделю, месяц – сегодня или завтра!!! Это всё, что мы можем для него сделать.