— Да, — подтвердил Серджи. — Вы не представляете, насколько сильна Райза.
Клид сказал:
— Я не позволил бы себе наблюдать за тем, как мой товарищ дает кому-то передачу, до того, как сам ее получил. Мне не следовало разрешать Райзе оставаться в помещении — в ее состоянии жесткой потребности.
— Почему вы всегда вините себя? — спросила Райза. — Разве решения других не имеют значения? Вы не могли заставить меня уйти!
Клид кивнул.
— Вероятно, поэтому я и не пытался.
— Если вы считали, что я вмешаюсь, вы могли помешать мне без… без того, что вы сделали.
— А что бы это сделало с Мюриин? — добавил Клид. — Серджи приходилось нелегко, вам нужна была передача, и я знал, что, если дам ее, помогу и вам, и Серджи преодолеть самое трудное. Так и получилось. Мне и в голову не приходило, что вы неверно поняли наш предшествующий разговор.
Райза покосилась на Клида.
— Какой разговор?
— Когда вы обратились ко мне как к сектуибу Фаррису, а не как амбров Зеору, я подумал, что вы наконец поняли, что значит быть Фаррисом.
— Вот опять! — воскликнула Райза. — Вы считаете, что весь мир погружен в глубокое изучение Фаррисов. Все равно, что пытаться вывести вашу патологию из узла вашего галстука. Разве вы не понимаете, какой законченный эгоизм — винить других в том, что они не знают того, чего вы им не сказали?
Она встала.
— Для меня единственная возможность снова поверить вам — если я увижу, что вы извлекли урок из этого происшествия. Полагаю, вы на это способны!
Она ушла, позвав за собой Серджи.
Четыре дня спустя они перевалили самое высокое место перевала и начали спуск к широким, обсаженным деревьями улицам Столицы. Двойной цепочкой через крепостные ворота, в старинной стене, теперь расположенной внутри города, они въехали на широкую оживленную магистраль. Команда строителей укрепляла ворота, при этом саймы ускорялись так, словно время для них дороже запаса дженов.
На боковых улицах, где располагались жилые дома, Райза увидела многочисленные фургоны и множество вьючных лошадей и мулов; все это загружалось личным имуществом горожан. Словно все жители города решили уехать из него. Одна из причин этого вскоре стала ясна.
Они миновали большую круглую тумбу, увешанную объявлениями. Место на уровне глаз отводилось для правительственной прокламации. На ней значилось:
ВВОДЯТСЯ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ НА ПОЛУЧЕНИЕ ДЖЕНОВ ИЗ ЗАГОНОВ. МОБИЛИЗОВАНА ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ГВАРДИЯ. ОРУЖИЕ ГРАЖДАН КОНФИСКУЕТСЯ ДЛЯ АРМИИ. ОБЪЯВЛЕНА ВСЕОБЩАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ. ВВОДЯТСЯ КВОТЫ НА ПОЛУЧЕНИЕ ТОВАРОВ И ПРОДУКТОВ. СТРОГО РЕГЛАМЕНТИРУЕТСЯ ПОТРЕБЛЕНИЕ ЗЕРНА.
Райза содрогнулась, проезжая мимо, Серджи тоже, но когда они миновали длинную очередь саймов у загона (белый вымпел над загоном вместо зеленого означал ограниченное количество дженов), Серджи заботливо укутал Райзу своим защитным нейгером.
Саймы мрачно смотрели на жителей общин, щеголявших своими надменными дженами. Кто-то швырнул комок грязи в лошадь Райзы. Другие тоже стали кидать камни и грязь.
Путники поехали быстрей, не глядя по сторонам.
Они свернули в боковую улицу, которая кончалась деревянной изгородью. При их приближении открылись тщательно укрепленные ворота и, пропустив их внутрь, тут же закрылись.
Когда крики джанктов стихли, Райза позволила себе перевести дыхание. Клид спешился и направился к встречающим. Их сразу провели на совещание, а Вирену увели в охраняемую секцию для детей.
Клид обнялся с женщиной в голубом плаще Зеора, но со светло-желтым оттенком и с черной оторочкой. Обменявшись с ней несколькими словами, он велел Мюриин идти с этой женщиной, а сам пригласил Эдиву присутствовать на чрезвычайном совещании.
Прямо на стол для совещаний подали горячий трин-чай и хорошую еду. Во всеобщем смятении, радости и облегчении окружающего поля Райза разобрала, что совещание откладывается до тех пор, пока их не введут в курс происходящего.
— Мы считали, что ваш отряд погиб, — признался председательствующий ренсайм, который был представлен как главный секретарь Тектона. — Мы знаем, что вы уехали из Конавы с торговым предложением правительству Найвета. На самом деле первые пять партий риса из Залива по договоренности с общиной Теор уже прибыли в Конаву. Теор продал этот рис владельцу частного загона. Говорят, заключено еще несколько подобных сделок.
Раза улыбнулась. Похоже, обитатели Теора — свои люди. Клид спросил:
— Но почему Тектон собирает чрезвычайное совещание?
— Разве вы не слышали? Совет Найвета приказал армии ворваться в четыре общины. Конфисковали всех дженов, даже товарищей, разграбили и сожгли здания. Тут уж постаралась местная милиция; присоединившись к армии, она на законном основании выместила свой гнев и зависть.
Приподнятое настроение Райзы исчезло. Она даже представить себе не могла подобное. Но судя по их нейгеру, жители Найвета вполне могли.
Секретарь обратился к Райзе:
— Если бы не это и не новости с севера, мы могли бы предложить вашу идею правительству. Но теперь — все готовятся бежать, направляются на юг или собираются прятаться в горах. — Он кивнул Морнингстар. — Надо предупредить Горные Колокола.
Морнингстар спросила:
— О чем предупредить? Известие об Ардо нас опередило?
— О проходе Ардо? Но какое отношение аукцион лошадей имеет к вторжению вольных рейдеров?
Глава двенадцатая. Совет джанктов
Морнингстар выразила общее удивление.
— Но рейдеры не угрожают Столице. Они закрепились у Горного города и ведут бои с армией дженов.
Секретарь побледнел.
— Горный город? Именно туда мы и собирались.
— Горный город в их руках, — заявил Клид. — Расскажите о вторжении.
— О котором? Армия дженов сосредоточивается на северо-востоке, чтобы вытеснить рейдеров в Найвет, блокировав Высокий глазной путь, ведущий в столицу самих дженов.
— Позовите Харриcа Эмстеда, — сказала Райза. — С нами офицер армии дженов — друг. Ом может нам сказать, каковы будут наиболее вероятные действия их армии.
— Вы доверились явному шпиону? — в ужасе спросил секретарь.
— Я за него ручаюсь, — сказал Клид. — Полковник Эмстед хочет избежать войны между территориями. Вы сможете злиннить его и сами увидите, что это правда.
Кто-то из группы Кеона отправился за Эмстедом. Эдива, которая машинально рисовала что-то в блокноте, с тихим отчаянием сказала:
— Значит, северо-западная территория утрачена?
— Если вы два месяца провели в пути, откуда вы это знаете?
