— Жди.
Воровка стояла перед калиткой посреди узкой жаркой улицы. Бегала голоштанная детвора, в соседних дворах жарили каштаны и переругивались женщины.
Детина снова открыл калитку, взял саквояж Соньки, впустил ее саму.
— Мотя ждет.
Сонька прошла в дом, охранник занес ее вещи и вышел. Не останавливаясь, Сонька направилась прямо в гостиную.
Мотя все так же сидел в своем кресле, на сей раз на нем была жилетка, надетая на голое тело. Он смотрел на гостью насмешливо и игриво.
— Садись.
Она послушно опустилась на стул напротив.
— Ну и чего? Сдал тебя твой марвихер?
— Сдал, — тихо ответила она.
— Знаешь почему? Воровка не имеет права дышать в сторону мужчины. А ты, Сонька, задышала.
— Я хочу его найти.
— Ты за этим приехала в Одессу?
— Я хочу взглянуть ему в глаза.
— И чего ты там увидишь?
— Он не мог меня сдать.
Мотя рассмеялся:
— Не мог, но таки сдал… — Он дотянулся до чайника, налил себе заварного кипятку. — Твои портреты, Сонька, висят во всех полицейских сортирах.
— Мне нужно его увидеть, — повторила воровка.
— Глупая ты баба, хоть и воровка. — Он подумал, потом недоуменно пожал плечами. — И чем я могу тебе помочь, овца?
— У меня мало денег.
— Зачем тебе много?
— Я выкуплю Кочубчика.
Вор досадливо вздохнул:
— Сонька, он невыкупляемый. Он пребывает в нежных полицейских ручках, а эти твари нужных клиентов не сдают… Сколько тебе надо лаве?
— Мне нужно три человека — даму и двух мужчин.
— Есть интерес бомбануть точку? — догадался Мотя.
— Есть такой интерес.
— Ладно, будет тебе три халоимщика.
В дорогом ювелирном, что характерно для магазинов такого уровня, народу было мало — две молодые пары да пожилая дама, безвкусно обвешанная кулонами и брошками. Хозяин лавки, худой угрюмый еврей с пейсами, выкладывал товар, внимательно следя за каждым движением покупателей.
Звякнули бубенчики над входной дверью: Сонька и ее подружка, одетые в легкие кружевные платья, весело впорхнули в магазин, и воровка с порога капризно заявила:
— Мирра, мне здесь не нравится! Здесь ничего стоящего!
— Что ты, Натали, — возразила Мирра, — это лучший магазин Одессы.
— А что ты предлагаешь посмотреть?
— У тебя нет украшений на платье. Ты что, хочешь пойти на благотворительный бал голая?!
Присутствующие оглянулись на эти слова, а Сонька прыснула в кулачок:
— Голая — это без бриллиантов?
— Конечно, — Мирра подыгрывала превосходно. — Муж тебя не поймет, а публика так просто будет смеяться.
— Хорошо, уговорила!
Они подошли к прилавку, и хозяин крикнул кому-то в подсобку:
— Мойша, обслужи дамочек!
Мойша, тоже худой и длинный, очень похожий на отца, увидел нарядных дамочек и смутился, сглотнув от неловкости.
— Что дамы желают?
Сонька с профессиональной хваткой осмотрела лежащие под стеклом украшения, указала на дорогое колье:
— Покажите.
Отец бросил косой взгляд, следя, как сын извлекает из ящика украшение. Потом не выдержал и сообщил:
— Женщины, осторожно, колье стоит пятнадцать тысяч!
Мирра возмущенно посмотрела на него:
— Вы предлагаете, чтобы мы ушли?
— Нет. Я просто довожу до вашего внимания цену и хрупкость этого изделия.
— Я же говорила тебе, что сюда лучше не заходить, — с обидой заявила Сонька.
— Не обращай внимания.
Мирра взяла колье, приложила к шее воровки:
— Мне нравится.
— Мне тоже. Но к нему не хватает броши.
— Покажите брошь, — ткнула Мирра в брошь, густо усыпанную бриллиантами.
Мойша извлек брошь, и Сонька немедленно принялась примерять ее, вертясь перед зеркалом.
— Нравится.
— Теперь еще колечко, Натали, — не унималась Мирра, — и получится редкий гарнитур. Все твои старые дамы брякнутся в обморок!
Сонька благодарно чмокнула ее в щеку, велела долговязому сыну продавца:
— Вот это колечко! Нет, лучше это!.. Чтобы сияло!
— Мойша, — снова не выдержал отец, — подь сюда, я сам займусь дамами.
Они поменялись местами, и хозяин достал из-под стекла великолепное кольцо, густо усыпанное бриллиантовой россыпью. Кольцо точно пришлось на палец Соньки. Девушка посмотрела сияющими от счастья глазами на мрачного продавца.
— Упакуйте. — И поинтересовалась: — У вас есть телефон? Я бы хотела переговорить с супругом. Надеюсь, он одобрит мой выбор.
— А кто ваш супруг? — спросил хозяин, упаковывая драгоценности.
Сонька переглянулась с Миррой и с гордостью ответила:
— Мой супруг — господин Рубинштейн, директор нового городского банка.
Хозяин пожал плечами.
— Не знаю такого. — И крикнул сыну: — Мойша, ты слышал про какого-то Рубинштейна, директора какого-то нового банка?!
— Папа, — раздраженно ответил тот, — мне перед вами стыдно! Кто ж не знает Соломона Рубинштейна?
Хозяин перевел взгляд на Соньку, виновато объяснил:
— Телефона у нас нет.
— Тогда подсчитайте стоимость.
Продавец снял со стены счеты, стал клацать костяшками, изучая бирки на украшениях.
— Тридцать одна тысяча.
Воровка задумалась, глянула на Мирру.
— Много… Что будем делать?
— Поезжай к мужу, покажи. А я пока посижу, — товарка хохотнула. — В качестве залога.
— Можно так? — просительно посмотрела на хозяина воровка. — Я только покажу и сразу же
