Мы близки к вечному концу,Но не возропщем на Создателя...Уже не в зеркале гадателя,Мы видим смерть лицом к лицу.Всю жизнь безвыходным путем,Сквозь щели узкие, бездонные,Во тьме, кроты слепорожденные,К могиле ощупью ползем, — К той черной яме, к западне,Где ожидает неизвестное, — Сквозь подземелье жизни тесноеИдем и бредим, как во сне,И шепчем: скоро ли конец?Верховной Воле покоряемся,За жизнь безумно не цепляемся,Как утопающий пловец...С печатью смерти на челеИскали правды в беззаконии,Искали в хаосе – гармонии,Искали мы добра во зле, —Затем, что нас покинул Бог:Отвергнув ангела- хранителя,Мы звали духа-соблазнителя,Но нам и Дьявол не помог.Теперь мы больше не зовем,Перед дверями заповедными,Блуждая призраками бледными,Мы не стучимся и не ждем.Мы успокоились давно:Надежды нет и нет раскаянья,И, полны тихого отчаянья,Мы опускаемся на дно.<1896>
В эти белые дни мы живем, как во сне.Наше сердце баюкает негаЧьих-то ласк неживых в гробовой тишинеУсыпительно мягкого снега.Если в комнате ночью при лампе сидишь,Зимний город молчит за стеною,И такая кругом бесконечная тишь,Как на дне, глубоко под водою.Даже снег в переулке ночном не хрустит.С каждым днем в моей келье все тише,Только саван холодный и нежный блеститПри луне на белеющей крыше.И подобье прозрачных невиданных роз —По стеклу ледяные растенья.Ночью в лунном сиянии чертит мороз —Невозможных цветов сновиденья.<1897>
Слышишь, где-то далекоПлачет колокол?Как душе моей легкоВ одиночестве!По неведомой тропе,В бледных сумерках,Ухожу к немой толпеСкал нахмуренныхОт врагов и от друзей.В тихой пропасти, — Только там, где нет людей,Легче дышится...В счастье друга не зови:Молча радуйся.Сердцу сладостней любви —Воля дикая.<1897>
«Синеет море слишком ярко…»
<1897>
Хотя влечет меня, о Боже,И тишина Твоих глубин, —Но мне пока еще дорожеЗнакомый шум земных долин.Хотя зовут ночные бездныИ в сердце нет весенних грез,Но вы мне все еще любезны,Листочки клейкие берез.Быть может, Господи, я грешен:Прости! Но солнцем кратких днейЯ все же более утешен,Чем темной вечностью Твоей.Вторая половина 1890-х годов
«Еще люблю тебя, родная…»
<1899>
«Октябрьский снег первоначальный…»
<1899>
На Голгофе, Матерь Божья,Ты стояла у подножьяДрева Крестного, где былРаспят Сын Твой, и, разящий,Душу Матери скорбящейСмертной муки меч пронзил.Как Он умер, Сын Твой нежный,Одинокий, безнадежный,Очи видели Твои...Не отринь меня, о Дева!Дай и мне стоять у Древа,Обагренного в крови,Ибо видишь – сердце жаждетПострадать, как Сын Твой страждет.Дева дев, родник любви,Дай мне болью ран упиться,Крестной мукой насладиться,Мукой Сына Твоего;Чтоб, огнем любви сгорая,И томясь, и умирая,Мне увидеть славу раяВ смерти Бога моего.<1899>
И опять слепой надеждеЛюди сердце отдают.Соловьи в лесах, как прежде,В ночи белые поютИ опять четы влюбленныхВ рощи юные бегут,Счастью взоров умиленныхСнова верят, снова лгут.Но не радует, не мучит,Негой страстною полна,Лишь бесстрастью сердце учитСердцу чуждая весна.15 мая 1899
«Люблю мой камень драгоценный…»
1904
Кто ты, он или она,Мой сообщник ли таинственный,Мне сестра, или жена,Враг ли мой, иль друг единственный, —Я не знаю, но люблюС вечной нежностью напрасноюДушу темную твою,Душу темную и ясную.Если в жалости к себеМалодушно я упорствую, —Все же верен я тебеИ судьбе моей покорствую.Там, в заре иного дня,Где стезя светлеет мрачная,Знаю, встретишь ты меня —И свершится тайна брачная.1904
«Ослепительная снежность…»
Л. H. В<ильки>ной
Ослепительная снежность,Усыпительная нежность,Безнадежность, безмятежность —И бело, бело, бело.Сердце бедное забылоВсе, что будет, все, что было,Чем страдало, что любило —Все прошло, прошло, прошло.Все уснуло, замолчало,Где конец и где начало,Я не знаю, – укачало,Сани легкие скользят,И лечу, лечу без цели,Как в гробу иль в колыбели,Сплю, и ласковые елиСон мой чуткий сторожат.Я молюсь или играю,Я живу иль умираю,Я не знаю, я не знаю,Только тихо стынет кровь.И бело, бело безбрежно,Усыпительно и нежно,Безмятежно, безнадежно,Как последняя любовь!
