— Вы человек семейный, живете в деревне. У вас собаки и яблони. А мне надо другое.
— Вы не знаете этого человека, но уже заранее решили, что он вам подходит?
— Если хотите знать, мне нужен человек, с которым я смогла бы иметь прочное будущее.
Будущее! Кто говорит о будущем?
— Мы поцеловались, Софи, и я того мнения, что нам следует это повторить. А дальше я не заглядываю.
— Значит, и здесь мы разные. Я как раз задумываюсь о будущем и очень серьезно к нему отношусь.
Софи отодвинулась в самый дальний угол лифта, потому что прочла во взгляде Гэри нечто такое, что повергло ее в смятение. Гэри протянул руку и намотал на палец блестящую прядь ее волос.
— Гэри, — прошептала она.
— Вы хотите меня так же, как я хочу вас, — пробормотал он.
— Ничего такого я не хочу, — запаниковала она.
— Но не можете этому противостоять, — догадался он.
— Нам нельзя так себя вести. У нас есть обязательства перед судебной системой…
— А что мы делаем такого, что могло бы навредить судебной системе?
— Мы должны быть объективными.
— Это касается процесса, но не нас с вами.
— Гэри… — Софи судорожно вздохнула. — Когда вы так на меня смотрите, я теряю способность думать. Я не хочу сойти с ума, вы это понимаете?
А он сойдет с ума, если сейчас ее не поцелует.
— Суд завтра закончится. После этого мне можно будет вас поцеловать?
— Не знаю. Нет. — Софи напряженно смотрела на закрытую дверь лифта. — Я все же думаю, что мы не подходим друг другу.
— Софи, — пробормотал Гэри и протянул к ней руку, но в это мгновение лифт слегка тряхнуло, и он остановился. Свет в кабине погас, а Софи очутилась в объятиях Гэри.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Софи не испугалась: с лифтами такое случается. Но было так приятно чувствовать обнимавшие ее руки, что она не спешила разубеждать Гэри в том, что ей вовсе не страшно. Наоборот, она притворится, что ей страшно. Ведь в том, что он еще несколько секунд будет ее обнимать, нет никакого вреда.
Какие сильные у него руки… Не просто мускулистые, как у какого-нибудь качка, а по-настоящему крепкие. От них исходила не только сила, но тепло и покой. В замкнутом пространстве темного лифта Софи остро ощутила запах мужского тела и мятный аромат лосьона. Она слышала ровное биение сердца Гэри — сердца уверенного в себе мужчины, на которого смело может опереться женщина.
— Где-то должна быть кнопка вызова диспетчера, — сказал Гэри, однако не выпустил Софи из рук. — Надо дать знать, что мы застряли.
Софи между тем была вовсе не уверена в том, что это следует делать. Она и сама удивилась своим мыслям. Раз уж они оказались в этой ловушке, почему бы не воспользоваться шансом…
Похоже, и Гэри пришел к такому же выводу. Его рука скользнула вверх по ее спине, под гриву волос. От прикосновения его пальцев по телу Софи пробежала теплая волна. Она подняла голову, зная, что губы Гэри уже жаждут слиться с ее губами. За секунду до того, как это случилось, Софи вдруг внутренним взором увидела Гэри всего, целиком — зовущий взгляд, сильное тело, внутреннее благородство и вместе с тем способность разбивать женские сердца, умение рисковать и абсолютная надежность. Глазами такое не увидишь, но понять душою — возможно.
Этот поцелуй не был похож на вчерашний. Он был глубоким и страстным, говорившим о намерении пойти до конца…
Жар этого поцелуя обжег Софи. Все ее тело — грудь, бедра, колени — было словно тлеющие угли, готовые вот-вот вспыхнуть пламенем. Все глубже опускаясь в сладкую бездну поцелуя, она чувствовала, что взмывает под небеса. В эту минуту она могла бы удержать на своих плечах весь мир, хотя колени ее дрожали и подгибались.
Софи обхватила Гэри за плечи и ощутила под грубой тканью пиджака крепкую, мускулистую спину. Гэри крепче прижал девушку к себе и раздвинул языком ей губы. Она затрепетала от восторга, и волна страсти захлестнула ее.
Гэри пробормотал что-то невнятное. Софи не разобрала слов, но поняла: если она позволит, они займутся любовью прямо здесь, в темноте.
Она ответила так же нечленораздельно, но это был знак согласия.
Его рука скользнула вниз. Взяв в ладонь ее грудь, Гэри стал большим пальцем ласкать сосок. Софи содрогнулась от пронзившего ее желания.
— Софи, — пробормотал Гэри, — я сгораю.
— Я знаю… знаю…
Она проворно ослабила узел галстука, но не стала расстегивать рубашку — это заняло бы слишком много времени, — а просто выдернула ее из-под ремня. Гэри между тем расстегнул две пуговицы на разрезе юбки и просунул руку между ног Софи.
Рука была горячей, но и Софи вся горела.
— Эй, — раздалось вдруг откуда-то сверху. — Кто-нибудь есть в лифте?
Гэри убрал руку и расправил юбку Софи.
— Черт возьми, — буркнул он. У Софи пересохло в горле.
— Вы меня слышите? — Голос незваного спасителя гулко отдавался в шахте лифта.
— Да, слышим, — сумел наконец вымолвить Гэри.
— Сколько вас?
— Двое.
— У вас совсем нет тока?
— Хватит, чтобы спалить целый город, — тихо сказал Гэри и погладил Софи по щеке. — Никакого тока, — прокричал он в потолок.
— Не волнуйтесь, мы скоро вас вытащим.
— А кто волнуется? — спросил Гэри у Софи, и она поняла, что он улыбается.
Она стала понемногу приходить в себя, и до нее вдруг дошло, что волноваться все же стоит. Всего несколько минут назад она уверяла Гэри, что они не подходят друг другу. Что же изменилось? А то, что она обнаружила в себе огромный запас плотского вожделения, о котором и не подозревала. И не вожделения вообще, а желания заниматься любовью именно с Гэри Бреттом.
— Мы получили хороший урок, — сказал Гэри, отступив.
Софи прислонилась к стенке и перевела дух.
— Какой урок?
— Никогда не пытайся воспользоваться шансом в застрявшем лифте.
Софи подумала, что вряд ли это был самый серьезный урок в ее жизни, но ей все же хотелось в себе разобраться. Правда, близость Гэри мешала уцепиться хотя бы за одну мысль. Тем не менее она предупредила:
— Все, о чем мы с вами говорили, остается в силе.
— О чем именно? Об ответственности перед американской судебной системой?
— О том, что мы не подходим друг другу.
— Не подходим? — рассмеялся Гэри. — Да мы оба загораемся от малейшей искры!
Он прав. Но чем больше проходило времени с момента этого внезапного сексуального помешательства, тем отчетливее она понимала, что совершает ошибку.
— Вы меня совсем не знаете, Гэри.
— Знаю. Вы городская девушка, которая считает всех мужчин мерзавцами, но обожает с ними
