— А голос у тебя действительно пропал? — спросил Джос с любопытством и одновременно сочувственно.
Аликс снова попыталась что-то сказать, но из больного горла раздавался лишь хрип.
— Может быть, это и к лучшему. Рейн так сердит на нас, что способен отрезать языки нам обоим. Но в остальном с тобой все в порядке? Они тебе ничего не повредили, пока держали в плену?
Она покачала головой.
Прежде чем Джос успел что-либо сказать, монах в коричневой рясе, с тонзурой на голове, открыл тяжелую дубовую дверь.
— Не хотите ли войти, дети мои? У нас уже все готово.
Аликс, нахмурясь, дотронулась до руки Джоса. Что монах хочет сказать этим «готово»?
— Войдем, там узнаешь, — ответил Джос, улыбаясь.
За монастырской стеной был большой, прекрасно ухоженный, зеленый, еще тенистый в это августовское утро двор. За каменной стеной по трем сторонам двора были двери.
— У нас есть несколько комнат для женщин, посещающих обитель, — сказал монах, глядя на ее запачканное платье из грубой белой материй. — Лорд Рейн распорядился насчет ваших удобств.
Через несколько минут Аликс уже оказалась в большой комнате и ей подали кружку густых сливок. Она еще только наполовину справилась с содержимым, когда в дверь донесся металлический лязг.
— Аликсандрия, — раздался зычный зов, который мог принадлежать только Рейну.
Но привычке Аликс открыла было рот, чтобы соответственно ответить ему, но с губ сорвался только болезненный всхлип. Держась за горло, она открыла дверь.
Рейн ввалился в комнату, и их взгляды встретились. У него под глазами залегли тени. Черные локоны прилипли от пота к голове. На доспехах было много пробоин, но, что хуже всего, в глазах сверкала ярость.
— Выходи отсюда, — проворчал он, и тон голоса не позволял его ослушаться.
Аликс стала рядом, Рейн схватил ее за плечо, с минуту смотрел на ее живот, потом опять взглянул ей в глаза.
— Я должен бы как следует вздуть тебя за все, — заметил он.
Аликс пыталась заговорить, но от рези в горле едва не заплакала.
Он удивленно посмотрел на нее, а потом на щеке мелькнула ямочка.
— Так ты из-за дыма потеряла голос? Она кивнула.
— Это хорошо! Это самая лучшая новость за все последние месяцы. Мне надо будет кое-что сообщить тебе, и, когда мы кое с чем покончим, тебе придется это выслушать.
Рейн схватил ее за плечо и толкнул к маленьким воротам в монастырской стене. За ними она увидела высокую, углубленную в стену дверь, очевидно церковную. Не дожидаясь, когда она откроет дверь, Рейн нетерпеливо сам ее открыл и втолкнул Аликс в церковь. Около алтаря стояли Джослин и высокий худой человек, которого она прежде никогда не видела.
— Прямо в доспехах? — спросил незнакомец, с любопытством оглядывая Аликс.
— Но если бы я ушел переодеваться, она бы опять проскочила у меня между пальцев. У тебя есть при себе кольцо, Гевин?
Аликс, услышав это имя, широко открыла глаза. Так, значит, это старший брат Рейна, человек, которому она писала послания и умоляла укротить гнев Рейна против Роджера Чатворта. Глядя на Гевина и размышляя о том, что он совсем не похож на Рейна и что Рейн гораздо его красивее, она не заметила, как перед ними оказался священник. Он заговорил.
— Слушай внимательно, Аликс, — приказал Рейн, и Гевин подавил смех притворным кашлем.
Аликс остолбенело смотрела на мужчин. У Джослина глаза смеялись, у Рейна полыхали едва сдерживаемым гневом. Гевин, казалось, забавляется происходящим. Священник чего-то терпеливо ожидал от нее.
— Аликс! — проворчал Рейн. — Я знаю, что ты не можешь говорить, но по крайней мере кивни головой, разве только ты не хочешь выходить за меня замуж. Может быть, ты… снова предпочтешь Джослина?
— Выйти замуж? — сказала она одними губами.
— Ради Бога, Рейн! Извините, отче, — сказал Гевин. — Пожалейте ее. Ее недавно чуть не сожгли, а теперь она выходит замуж. Дайте же ей минуту, чтобы прийти в себя.
— А с каких это пор ты так хорошо разбираешься в женщинах? — спросил Рейн враждебно. — Ты едва не взял Джудит прямо на пороге дома через считанные минуты после венчания, и, если бы я тогда не сломал ногу, Джудит сейчас была бы вдовой.
— Ну если бы ты все время не мешался под ногами, она бы вышла за меня раньше. А так…
— Успокойтесь! — закричал Джослин и отступил назад, потому что братья Монтгомери обрушили на него свой общий гнев. Он глубоко вздохнул и объяснит — Аликс смотрела на лорда Гевина и не совсем уяснила себе, что выходит замуж за лорда Рейна. Если бы ей объяснили заранее, она как следует отвечала бы на вопросы даже без голоса.
Наконец до Аликс дошел полный смысл происходящего, она вытаращила глаза и разинула рот, Ну точь- в-точь как подобает леди тонкого воспитания.
— Это что, от ужаса при самой мысли о замужестве? — засмеялся Гевин.
Рейн отвел взгляд от Аликс, явно не понимая выражения ее лица.
— Но она носит моего ребенка. И она выйдет за меня, — без обиняков заявил Рейн.
Аликс ничего не могла сказать, однако прошипела что-то. А когда Рейн все-таки не взглянул на нее, она оглянулась, как бы ища способ привлечь его внимание. Он не просил ее выйти за него замуж. Он лишил ее радости броситься к нему в объятия и рассказать, как она любит его. Вместо этого он угрюм, сердит и заявляет, что она все равно станет его женой.
— Может, тебе одолжить мой меч? — спросил Гевин, давясь от смеха. — Ох, Рейн! — И он хлопнул брата по плечу, из-за чего доспехи зазвенели, но Рейн даже не пошевельнулся. — Надеюсь, она устроит тебе веселую жизнь. И Джудит понравится невестка, которая смотрит на мужа, словно у нее иголки вместо глаз, — это поможет ей чувствовать себя менее одинокой в этом мире.
Рейн не потрудился взглянуть на брата, и Аликс поняла, что причиной тому какие-то их прежние ссоры. Еще никогда в жизни она так не жалела, что утратила голос. Если бы она смогла заговорить, то Рейну пришлось бы удостоить ее взглядом.
— Миледи, — сказал священник, и Аликс не сразу поняла, что он обращается к ней. — Церковь не поощряет насильственные браки. Вы хотите стать супругой лорда Рейна?
Она взглянула на профиль Рейна, в ярости оттого, что он не желает на нее смотреть. Сделав два шага вперед, Аликс встала прямо перед ним, но его взгляд сверлил что-то поверх ее головы. Она медленно взяла его руку. В нескольких местах там были порезы и царапины, из которых еще сочилась кровь, и, глядя на эту руку, она понимала, что он получил их, спасая ее. Аликс поднесла его руку к губам и поцеловала в ладонь, а подняв глаза, увидела, что Рейн теперь смотрит на нее.
— Она хочет выйти за меня, — сказал Рейн священнику.
Аликс же хотелось как следует отругать его за подобную самоуверенность, она не желала менять гнев на милость. Молча Аликс встала рядом с Рейном, свадебный обряд был завершен, в на ее палец надели золотое кольцо.
Рейн никому не дал возможности поздравить ее.
— Идем, леди Аликс, — сказал он, впиваясь ей пальцами в руку пониже плеча. — Нам очень многое нужно обсудить.
— Оставь ее в покое, Рейн, — вступился было Гевин. — Неужели ты не видишь, как она устала? Ну и кроме того, сегодня день вашей свадьбы. Ори на нее в другое время.
Рейн, даже не взглянув в его сторону, повел Аликс из церкви через двор в ее комнату.
Дверь затворилась, и Рейн прислонился к ней.
— Как ты могла, Аликс? — прошептал он. — Как могла ты уверять меня, что любишь, а потом устроить в последние месяцы для меня настоящий ад?
Аликс очень расстроилась, что не может говорить. Она осмотрелась вокруг в поисках пера и бумаги, но вспомнила, что Рейн не умеет читать.
— Ты знаешь, что это значит — так страдать? — И он швырнул шлем на кровать. — Я много лет искал
