Я ничего не перепутаю, роясь привычными пальцами.Как на мою она похожа – разве уложена и наче –Так же в ней книги и травы перемешаны с мукою и яйцами.Нет, непохожи: певцами лесными любимы – узорныеТравки те Ваши целительные, за луговыми покосами.Травы мои – ядовитые, зелья мои – наговорные,По-над болотами, знаемы одними сердитыми осами.Ваши прошивки – мережками, Ваши дорожки-то строчены,Ваши убрусы-то вышиты искусницею Вероникою.А у меня-то – присухами болиголов изуроченныйГорько любуется издали полевой медвяной гвоздикою.И всё же нам одна и та жеУпала участь на плеча:Обеим нам – стоять на стражеУ заповедного ключа.Беречь от копоти и сажиСвет уловимого луча.Дороги жизни делать глаже,Вам – терпеливо, мне – ворча.Но риза Вам видна, ея же –Что день – свивается парча,Когда горит в бессрочном стаже –Что ночь – заутрени свеча.А мне – в тоске, игре и блажи,Чужие цепи зря влача,Служить, хранить – не зная даже,Чья вручена мне епанча.И Вам – пребыть в святом мираже,Не спрохвала, но сгоряча.А мне – на миг, в чужом плюмажеМелькнуть – и сгинуть, отзвучав.29.III. – 1.IV.1918
«Анафемы и аллилуйи...»
И. Эр.Анафемы и аллилуйиКрутя в рифмованную нить,Мой крематорий посетитьПридите – хоть без ветки туйи –Она на мысе Гвардафуи,О ней в Москве напрасно мнить,Анафемы и аллилуйиКрутя в рифмованную нить.Хочу я с губ поэта питьЕго стихи – не поцелуи –И грех дразнить, и святость злить,И все в полиелее слитьАнафемы и аллилуйи.9.VI.1918
НА СМЕРТЬ ЭР-ГА (если бы он умер)
Кто был грешней в прелюбах ассонанса?Кто больше трепетал громов Синая?Чья лира – явным обликом Альдонса –Неузнанная лама Дульцинея?Где Ваш испанский меч, бесстрашный рыцарь?Где строфуса перо на Вашем шлеме,Парижский герб и флорентийский панцирь?Ах, всё, ах, всё – в средневековом хламе.Рубашка Бланш приспущена местами –Печали в знак – в пустующем театре.Ci-git Poete qui au siecle vingtiemeFut le plus grand de tous les petits maitres [6].31.VII.1918