Этого было для нее больше чем достаточно.
— Я люблю тебя, — прошептала она, вложив в эти слова всю душу.
Коул уже не целовал ее плечо, он промолчал, так как не мог позволить себе сказать, что чувствует. Женщина, такая чистая и искренняя, как Дори, заслуживает намного большего, чем стареющий гангстер. Она заслуживает самого лучшего на свете. И именно сейчас ему сильно захотелось, чтобы он был тем мужчиной, который заслуживает ее.
Мысли Коула отвлеклись от Дори, когда сзади подъехал Форд и сказал:
— Знаешь, Хантер, вы оба такие чертовски забавные. Сильно не хочется убивать вас, если увижу, что вы со мной валяете дурака. Не люблю карточных шулеров и не люблю дураков.
Когда он отъехал, Дори заметила:
— А я держу пари, что ему нравятся ящерицы, потому что у его мамы есть одна.
Коул промолчал.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Дори, — сказал Коул ей в самое ухо, изо всех сил стараясь не замечать, что верхняя половина ее тела обнажена. — Мне нужно, чтобы ты меня внимательно выслушала. Ты меня поняла?
Она кивнула, сообразив, что он собирается сказать ей что-то ужасное.
— Я теперь знаю, что они хотят с нами сделать.
Она подумала: это, должно быть, что-то серьезное, раз он не может ждать, пока они подъедут к городку.
— Останавливаться в городке мы не будем. Кажется, что человек, который ненавидит Форда… — он хмыкнул, как бы говоря, — а есть ли здесь кто-то другой? — …его старинный враг, сейчас в этом городке, и Форд не хочет с ним встречаться. Я думал, у нас появится шанс, если вокруг нас будут другие люди, но все сорвалось. Форд планирует взять продукты, немного пива и двинуться в холмы. Я думаю, он намеревается заставить нас сказать ему, где золото, или мы из холмов живыми не выйдем. — Его рука крепко обняла ее за талию. — Я постараюсь, чтобы Форд взял меня в салун тоже, а когда окажусь там, то отвлеку внимание и постараюсь достать оружие. Когда у меня будет револьвер, я выйду на улицу, украду лошадь и двинусь на юг. Я хочу, чтобы ты оставалась на лошади, а когда услышишь шум, скакала на север. Если я из салуна не выйду или если ты услышишь выстрелы, то скачи на север как можно быстрее, не задерживаясь. Даже назад не оглядывайся. Поняла?
— Где мы встретимся? Он набрал в грудь воздуха.
— Мы не встретимся. — Когда она попыталась на него оглянуться, он не дал ей это сделать. — Дори, мы сделали, что задумали. Я смог удержать твою сестру, чтобы она не выдала тебя силой за мистера Перца, и ты сама видишь, что между нами больше ничего быть не может. У меня очень много врагов.
Дори поняла, что он беспокоится о ней и нашел способ сделать так, чтобы она оказалась в безопасности. Городок был все ближе, и у нее оставалось всего несколько минут, чтобы принять самое важное в своей жизни решение.
— Ты меня любишь? — спросила она.
— Это ничего общего не имеет с…
— Ты меня любишь? — требовала она ответа.
— Да, — ответил он, — но то, что я чувствую, не имеет значения. Если ты мертв, они значат меньше, чем ничего.
Она повернулась в седле, чтобы взглянуть на него.
— Если бы ты мог, ты бы хотел жить со мной в Лэсеме? Помогать управлять городом?
Улыбнувшись, он чмокнул ее в нос.
— Мне ничего так не хочется, как иметь собственную постель, собственный дом, собственную…
Он посмотрел на ее волосы, губы, на ее глаза, зная, что, возможно, глядит на нее в последний раз. Если его не убьют в течение следующего часа, он поскачет в одну сторону, она — в другую. Должно быть, это будет очень трудно, но он даже не позволит себе навестить ее в мирном маленьком городке. Она заслуживает лучшего, чем связать свою жизнь со «стареющим гангстером».
— Дори, — позвал он, положив руку сзади ей на шею, чтобы она повернулась к нему лицом, — поцеловаться. На прощанье.
Но она не повернулась и поцеловать его не захотела.
И, вопреки добрым намерениям, Коула охватил гнев. Может, она не захотела его поцеловать, потому что увидела, какой он преданный, причем предан той, что завлекла их в эту беду? Может, упоминание об этом ее драгоценном городишке заставило ее осознать, кто он, а кто она?
Когда они въехали в город, у Коула был крепко сжат рот. Он должен сделать все, что в его силах, чтобы вызволить ее отсюда невредимой, и это будет все, конец их отношениям.
Дори отказалась поцеловать Коула, потому что этот поцелуй был бы как слова «прощай навек». А она вовсе не собиралась говорить «прощай» после того, как всю свою жизнь искала человека вроде него. Она его любила и собиралась его беречь. И сберечь живым.
Конечно, она не представляла, как собирается защитить его от пули, но надеялась что-нибудь придумать.
Первое, что случилось плохого с этим наспех состряпанным планом Коула, было то, что Форд велел им обоим идти с ним в салун. Она знала: Коул хотел, чтобы один из людей Форда остался снаружи и стерег ее, но Форд не захотел разделять группу. В этом проявился его здравый смысл, но Дори сомневалась, что, пока он будет держать в заложниках такого человека, как Коул Хантер, у него хватит ума воздержаться от одной, а то и от двух бутылок виски.
В ее голове промелькнуло, что Коул планировал «отвлечь внимание». Что бы это значило для человека с его репутацией? Возможно, он затеет ссору, и предполагается, что во время этой драки Дори выбежит за дверь, запрыгнет на лошадь и уберется подальше, пока мужчины не догадаются, что она сбежала. Интересно, что он думал о ней? Она ведь призналась, что любит его. Он что, решил, будто она любит его, пока дела идут хорошо, а когда плохо, то она сбежит?
Какой-то момент после того, как они вошли в салун, Дори после солнца плохо видела, но, когда глаза привыкли, она разглядела еще меньше. Здесь все было в дыму, и, судя по крайней мере по запаху, пива пролили так же много, как и выпили. Всюду были мужчины, но они не походили на тех, кто по воскресеньям посещает церковь. Они держали в руках карты или выпивку, оглядывая в этой время комнату так, как будто каждый был их врагом.
Было тут и несколько женщин, слоняющихся по комнате с мертвыми глазами. Дори слышала о таких «плохих» женщинах и всегда представляла их опасными и коварно заманивающими. Она думала, что такие женщины должны много чего знать о тайнах мужчин, но женщины в этом салуне выглядели грязными и уставшими. У нее было ощущение, что больше всего на свете им хочется принять горячую ванну с куском душистого мыла и хорошо выспаться ночью.
Прежде всего салун ее разочаровал. Где же опасность и интриги? Это было просто место, заполненное уставшими и скучающими людьми.
Она была так поглощена своими наблюдениями, что чуть не пропустила момент, когда Коул, сделав вид, что падает, потянулся ногой к револьверу в открытой кобуре у одного из карточных игроков. Все, что должен был сделать тот человек, — переменить положение тела, и Коул был бы пойман с поличным. И Дори не считала, что нахмурившийся за картами мужчина выглядит так, как будто простит Коула, если его схватит.
Дори не обдумывала, что собирается делать, пока этого не сделала. Все, что было у нее на уме, — это слова «отвлечь внимание». Коулу требовалось, чтобы народ в салуне не был таким настороженным.
Минуту Дори ходила взад и вперед перед самым толстым из людей Форда, а в следующую минуту открыла рот и запела. Она пела лишь в церкви и поэтому знала не очень много песенок, подходящих для
