Когда он сел, она перешла к делу.
— У вас есть какие-нибудь известия от мистера Доусона?
Кайл отрицательно покачал головой.
— Ни слова. Вообще-то, если бы кто другой получил такое предложение, он должен был бы скакать от радости. Что происходит с парнем? Он что, чудак?
— Он не чудак, — ответила Трейси. — Но он не такой, как все.
— Настолько не такой, что отказывается прокатиться задаром?
— Что?
Кайл пожал плечами.
— Что ж, есть люди слишком гордые, чтобы получать нечто за ничто, не это ли поразило вас в Слейде Доусоне?
Трейси нахмурилась. Почему она не подумала об этом?
— Возможно, вы правы. Кайл.
— Может, вы оскорбили его этим подарком, Трейси? — с беззаботной иронией спросил Кайл, сам удивляясь тому, что кого-то можно оскорбить таким образом.
Но Трейси отнеслась к его соображениям серьезно. Она тут же поняла, что совершила ошибку, и стала думать, как ее исправить. Сама она, конечно, звонить Слейду не станет, а вот звонок Кайла может
разрядить атмосферу.
— Вот что я прошу вас сделать. Кайл. Позвоните мистеру Доусону и выясните, что для него предпочтительней. Соглашайтесь на любые его условия. Одним словом, уладьте все, чтобы продажа состоялась как можно скорее.
Кайл уже не удивлялся намерению Трейси раздавать собственность и согласился позвонить. Спустя полчаса он просунул голову в дверь ее кабинета и сообщил:
— Я пытался поймать мистера Доусона, но его нет на ранчо.
— Наверное, он на Биг-Блафе, — пробормотала она.
— Где?
Она мотнула головой.
— Вы не знаете этого места. Кайл. С кем вы говорили?
— С какой-то женщиной. Рейчел Мунли. Она сказала, что его не будет два-три дня.
— Хорошо. Благодарю вас. Попробуйте дозвониться еще раз в конце недели.
Чувствуя себя против обыкновения не в своей тарелке, Трейси отправилась домой. Она была рада, что договорилась о визите к врачу, потому что, пока добралась до дома, совершенно вымоталась. Повсюду уже были видны следы ее усилий: в большинстве комнат в беспорядке стояли упаковочные ящики и коробки.
Она прошла мимо них и направилась прямо в свою спальню. Сбросила туфли и, устало вздохнув, легла. Натянула на себя покрывало, которое лежало в ногах кровати, и тут же уснула.
Уже несколько лет Трейси держала служанку, которая приходила убирать дом три раза в неделю. Миддред Шорт была теперь не нужна, но пока что у Трейси не хватало духу отказать ей от места, потому что она привязалась к этой остроумной женщине. Когда Трейси вернулась домой, Милдред возилась на кухне, потом стала хлопотать вокруг упаковочных ящиков, отпуская замечания по поводу своего туманного будущего.
В четыре часа дня, как обычно, она собралась уходить. Но едва подошла к двери черного хода, как вдруг раздался звонок у парадной двери. Недовольно ворча, Милдред повернулась и пошла обратно.
— Попридержи коней, — буркнула она раздраженно, пробираясь между картонными коробками, загораживавшими ей дорогу.
Наконец она распахнула дверь.
Высокий мужчина в темном, западного покроя костюме пристально смотрел на нее.
— Я бы хотел видеть Трейси Мурленд. Она здесь живет, не так ли?
— Ну конечно, она живет здесь. Но она отдыхает.
— Будьте так любезны, скажите ей, что ее хочет видеть Слейд Доусон.
Милдред бросила на него свирепый взгляд.
— Я не уверена, что буду. Она ждет вас?
— Нет, не ждет. Я только что прилетел. Она об этом не знает.
От досады Милдред вздохнула, пожав костлявыми плечами.
Слейд прекрасно видел, что она не в восторге от необходимости самой принять решение.
— Ладно. Подождите здесь. Я пойду спрошу, что она скажет. — И без всяких церемоний Милдред захлопнула дверь перед его носом.
Она поспешила через холл и открыла дверь в комнату Трейси. Увидев, что Трейси спит, свернувшись калачиком под покрывалом, она собралась было уйти, но Трейси вдруг пошевелилась.
— Милдред, это вы? — сонно спросила Трейси. — Я вам зачем-то нужна?
Милдред поджала губы.
— Там кто-то спрашивает вас. Мужчина. Трейси тут же села на постели и вытянула ноги.
— Он назвался?
— У него одно из этих смешных имен… Слейд. Слейд Доусон. Честно говоря, я не понимаю, чем стали плохи Джо или Пит? Я вам рассказывала, что у меня есть подруга, которая назвала своего сына Брайтоном? Вы когда-нибудь слышали такую глупость? Брайтон! Бедному мальчику придется расти с подобным именем!
Пораженная, Трейси, не шевелясь, выслушала иронический комментарий Милдреда.
— Скажите ему, что я сейчас же выйду. — Она встала с кровати. — И, Милдред, попросите его подождать в гостиной.
Служанка озадаченно подняла бровь.
— А я собрать уходить… Вы достаточно хорошо его знаете, чтобы оставаться с ним в доме наедине?
— Да. Не беспокойтесь. Мистер Доусон — мой старый друг.
Женщина поспешила уйти, а Трейси — успокоиться. Слейд здесь! Почему? Этого она никак не могла себе представить и не знала, что и думать. Да, она сказала ему, что не хочет его больше видеть, и, наверное, она должна сердиться.
Но, Боже милостивый, она ничуть не сердится. Она чувствует лишь слабость — от радости.
Глава 9
Слейду понадобилось несколько недель, чтобы решиться на этот визит. Договор о продаже лежал у него в кармане и мог служить достаточным основанием, но причина была гораздо более личной. Телефонный звонок не мог его устроить, он должен был сам увидеть Трейси. Только посмотрев ей в глаза, он сможет понять, примирилась ли она с горькой правдой.
Все изменилось после ее отъезда. Трейси, точно тайфун, ворвалась в его жизнь, и он должен сделать хотя бы попытку успокоить бушующий океан.
А продажа ранчо — удобный предлог. Он был поражен, когда получил бумаги, но еще больше его потрясли предложенные условия: один доллар. Ему до сих пор не верилось: неужели Трейси могла подумать, что он согласится на такое предложение? Да, он всегда хотел владеть ранчо единолично. Но он собирался заплатить за него достойную цену.
Переговорив со своим банкиром, Слейд выяснил, что ему будет легко получить ссуду. Дабл-Джей стоит вдвое больше нужной ему суммы, а надежно обеспеченные ссуды дают с готовностью.
Сидя в гостиной, Слейд ждал. Внешне он был спокоен, однако в душе у него росла неуверенность. Комната говорила о хорошем вкусе и деньгах, как и все в этом доме, что он успел увидеть мельком. Наверняка дом принадлежал Джейсону Мурленду, это вызывало у него неловкость, от которой он не мог
