бесстрастным, но искорка любопытства тем не менее проскользнула в его вопросе.
Она кивнула, чувствуя охватившую ее слабость.
— Это возможно, — прошептала она. — Но я…, я думала, что невозможно. Я хочу сказать, что за четыре года замужества я ни разу не забеременела.
— Наверное, не по вашей вине, — мягко сказал доктор Лессинг. Зрачки ее расширились.
— О, дело не в Джейсе. У него… — Она остановила себя, чтобы не проговориться. — Может быть, это что-то другое, — с надеждой предположила она. — Я много слышала об утренней дурноте, но ночная
дурнота?
— Вполне обычное дело, — ответил доктор Лессинг. Он откинулся в кресле, наблюдая за своей расстроенной пациенткой. — У вас нет никаких противопоказаний, и вам необязательно сохранять эту беременность, Трейси. Я ничего не предлагаю, потому что это решение зависит только от вас, но на этой стадии аборт — очень простая процедура.
Трейси была шокирована. Аборт? При том, что она всегда так хотела ребенка? Мой Бог, это же ребенок Слейда! Она была не способна убить новую жизнь, особенно когда она знала, что любит отца этого ребенка. Она решительно подняла голову, отметая саму мысль об этом ужасном предложении.
— Нет, — заявила она с горячностью. — Никогда, доктор Лессинг!
— Значит, вы не расстроены этой новостью?
— Я поражена, — призналась она. — Но расстроена? — Неожиданная, пронизывающая все ее существо радость охватила ее, и она улыбнулась. — Нет, я не расстроена. Я еще не знаю, что я чувствую, но я не расстроена.
Доктор Лессинг с облегчением вздохнул.
— Вот и хорошо. Мой долг — обрисовать вам все варианты, но я всегда очень рад, когда женщина счастлива, что у нее будет ребенок. — Он встал. — Зайдите к моей секретарше, запишитесь на следующий раз, а завтра позвоните мне, чтобы узнать результаты остальных анализов. Как я вам сказал, я совершенно уверен, но бывает всякое.
Трейси медленно поднялась и взяла свою сумочку. Она была поглощена этой новостью, и мысли то неслись, то медленно кружились в ее голове. Ребенок. Совершенно точно — ребенок. Это было чудом и — проблемой. Возможно, ее ждет много трудностей. Но ребенок!
Трейси не переставала улыбаться. Она протянула руку доктору.
— Благодарю вас, доктор, большое спасибо. Доктор Лессинг просиял, взяв ее руку обеими руками.
— Вам больше не нужны эти тесты на бесплодие, которые мы с вами планировали! Без сомнения, все дело было в мистере Мурленде, Трейси.
Ее улыбка погасла. Если это не ее вина и не вина Джейса, почему же она не беременела во время своего замужества?
Глава 10
Целый день в голове Трейси крутилась какая-то неоформившаяся мысль. И только вечером, когда она уже ложилась спать, эти обрывки собрались наконец воедино.
— А что, если отцом Слейда был не Джейс! — воскликнула она.
Дикая надежда вселила в нее пьянящую энергию, и Трейси принялась ходить по спальне. Эта догадка могла объяснить несколько разных фактов: ее мнимое бесплодие, конечно, а также полное отсутствие какого-либо сходства между Слейдом и Джейсом.
Последнее, правда, не на сто процентов соответствовало действительности. Разве она не сетовала на их сходство в том, что касалось излишней скрытности? Однако это качество присуще многим людям, и его, конечно, никак не достаточно.
В прошлом Джеммы и Джейса было нечто большее, чем рассказал Слейд, поняла Трейси, и тут же задумалась о том, утаил ли он что-то от нее. Учитывая его замкнутость и уклончивость, это было весьма возможно. Но в следующий момент она усомнилась, что Слейду известно больше того, что он выложил. Ведь после того как она увидела старую фотографию, у него заметно полегчало на душе.
Рейчел знает всю правду! — осенило ее.
От волнения пульс Трейси участился, и она бросилась искать письмо Рейчел. Она потратила на поиски несколько минут и наконец обнаружила его в библиотеке, в ящике стола. Она быстро перечитала письмо, задержавшись на одной фразе: «Джемма была моей лучшей подругой, и я знала ее, как никто другой, она не была плохой, Трейси».
Почему Рейчел решила, что Джемму можно считать плохим человеком? Конечно, сама фраза была старомодной, но она прекрасно передавала страхи Рейчел.
Получив письмо, Трейси прочла его невнимательно. А теперь оборонительный тон Рейчел показался ей странным. Какое значение имело, что она подумает о Джемме Доусон? Она вовсе не думала о ней — ни плохого, ни хорошего. Ведь не эта бедная, печальная женщина разбила ей сердце, а ее сын.
Вздохнув, Трейси отложила письмо. Расскажет ли когда-либо Рейчел правду? — раздумывала она.
Преданность Рейчел Мунли своей подруге Джемме была неколебима. За неделю, проведенную на ранчо, Трейси не раз убеждалась в этом и понимала, что Рейчел не станет раскрывать душу без достаточного на то основания.
Руки Трейси коснулись низа живота, и она снова ощутила радость от присутствия ребенка.
Будет ли ребенок достаточно веским аргументом? Развяжет ли этот ребенок язык Рейчел?
Рисковать она не могла. При настоящем положении вещей Трейси боялась вытягивать из Рейчел эту старую историю. Она еще не решила, рассказать ли Слейду о ребенке, но склонялась к тому, чтобы не говорить. Она любила его и, принимая такое решение, чувствовала себя виноватой, но она боялась множества проблем, которые могли возникнуть, если бы он узнал о ребенке. Он захотел бы заботиться о нем, принимать участие в его воспитании. Но самое важное — это бы навсегда связало их со Слейдом.
Она разрывалась на части, безумно счастливая и глубоко подавленная одновременно. Это было самое прекрасное событие в ее жизни, но вместо того, чтобы прыгать от радости, она грустила из-за двойственности своего положения. И ни с кем не могла поделиться этой невероятной новостью, даже с отцом.
Джим Киркленд стал бы задавать вопросы. Он захотел бы узнать, кто отец ребенка. Возможно, он рассердился бы на нее за то, что она отказывается назвать его имя… Нет, она не хочет заставлять волноваться отца и сама переживать по этому поводу. Она поступит, как наметила, решила Трейси и порадовалась, что вовремя собралась уехать из Сан-Франциско.
Позднее она придумает историю появления ребенка. Может быть, она расскажет правду, назвав Слейда другим именем, а возможно, сделает вид, что взяла малыша на воспитание. Как бы то ни было, к счастью, теперь у нее есть нечто реальное, с чем она может связывать свои мысли о будущем.
Ребенок Слейда!
Трейси вся сжалась и опустила голову на руки, горькие слезы полились из ее глаз. Она любила его. Прямо сейчас ей следовало бы набрать номер, позвать его к телефону, сказать ему, что она любит его и что у них будет ребенок. Но это уже слишком. Трейси с трудом поднялась со стула и вернулась в спальню. Она закончила приготовления ко сну, принудив себя не думать о Слейде. Настало время перейти от размышлений о будущем к осуществлению своих планов.
В последовавшие за этим недели Трейси методично собирала вещи, составляла списки и с помощью Милдред паковала хрусталь и фарфор. И только когда дошла до гардеробной Джейса, она поняла, что подсознательно отложила это на самый последний момент. Все здесь было точно так, как он оставил: ряды костюмов, стопки рубашек и свитеров — вся его одежда. В течение полутора лет дверь в эту комнату оставалась закрытой.
Даже теперь она вошла сюда с трепетом, все еще испытывая тягостное чувство. Джейс так упорно охранял свою личную жизнь, — возможно, поэтому ей и не хотелось разбирать его вещи.
