как раз по пути в комнату Милдред. Выйдя из лаборатории, она довольно скоро обнаружила, что Милдред в комнате нет, и начала искать её по всей школе, где, естественно, не нашла не только пропавшей ученицы, но и никаких её следов. Когда она спросила о ней в классе, никто из девочек тоже ничего не знал. Милдред загадочно исчезла.
— Как ты думаешь, может, она сбежала? — спросила тихонько Инид у Мод, когда девочки направлялись обедать. В конце концов, Х-Б так наорала на неё из-за несчастного кота.
— Нет, не думаю, — ответила Мод. — Если бы она это сделала, она захватила бы кота с собой.
— Ну, тогда я уж даже и не знаю, что и подумать, — пожала плечами Инид.
— И я не знаю, — согласилась Мод. — Но, между прочим, мне кажется, что Этель имеет к этому какое-то отношение. У неё с утра такой вид… Ну, знаешь: «Я кое-что знаю, а вы дураки».
— Давай-ка мы лучше будем приглядывать за ней, на всякий случай, — сказала Инид.
А в это время Милдред в лаборатории зелий отчаянно пыталась опрокинуть кувшин, забираясь как можно выше на его стенку и толкая её изо всех сил. К сожалению, у неё получалось вскарабкаться совсем невысоко, а потом она просто падала на спину. У кувшина было толстое дно, так что опрокинуть его было практически невозможно. После нескольких неудачных попыток Милдред сдалась и расплакалась горькими слезами от страха и безнадёжности. Все, что ей оставалось, это надеяться на милосердие Этель. А милосердие, как известно, не было её отличительным качеством. И ещё, с ужасом осознала Милдред, даже если Этель окажется достаточно милосердной, чтобы признаться в содеянном, вряд ли кто-нибудь догадается, что заколдованная лягушка именно эта, сидящая в кувшине.
После обеда лаборатория наполнилась второклассницами, пришедшими на урок изготовления зелий. Мод и Инид продолжали ломать голову, куда же могла подеваться Милдред, а она чувствовала себя совершенно беспомощной, наблюдая, как они проходят мимо её кувшина, и слыша слова Мод: «Может быть, она действительно сбежала, Инид. Потому что я просто не могу себе представить, где она может быть. А она ведь прекрасно знает, что если она не появится прямо сейчас с какой-нибудь уважительной причиной, то у неё будут такие неприятности…»
— Я здесь! — пыталась прокричать несчастная Милдред, но у неё выходило только неистовое кваканье.
— Это самая громкая лягушка из всех, которые у меня были, — недовольно заметила мисс Хардбрум, бросив на кувшин пронзительный взгляд.
Милдред тут же замолкла и только смотрела неотрывно на Мод, надеясь, что ей каким-нибудь образом удастся дать понять своей подружке — может быть, послав телепатическую волну, — кто она такая. И это ей почти удалось.
— Инид, — сказала Мод, когда они раскладывали нужные ингредиенты для зелья невидимости, — я уверена, что эта лягушка на меня смотрит. Она не отводит глаз от нашего стола вот уже десять минут.
— Не говори глупостей, — ответила Инид. — Лягушки не смотрят на людей. — А эта смотрит, — не согласилась Мод. — Сама погляди!
Инид обернулась. Маленькая лягушка в кувшине действительно упорно смотрела в направлении Мод, и, когда она заметила, что Инид глядит на неё, то начала подскакивать на месте и квакать, как сумасшедшая.
— Мод, — сказала мисс Хардбрум, — будь так любезна, достань, пожалуйста, лягушку из кувшина и убери её в коробку в шкафу. Невозможно весь урок слушать это кваканье.
— КВАА-АК! — умоляла Милдред. — КВАА-АК! КВЛА-АК! КВА-ЛАК!
Мод осторожно приблизилась к полке, достала кувшин и вытащила Милдред.
Милдред последний раз посмотрела Мод прямо в глаза, но она и сама понимала, что надежды на то, что Мод узнает в полусумасшедшей лягушке свою лучшую подругу, практически не было. Оставалось спасаться бегством.
Милдред подпрыгнула в воздух так высоко, как только ей позволяли её новые, сильные ноги, и с мягким чмоканьем приземлилась на парту Инид и Мод.
— Девочки, не стойте столбом! — вскричала мисс Хардбрум. — Ловите её, ловите!
Весь класс пустился в погоню за лягушкой, которая ловко перепрыгивала с парты на парту. Руки хлопали, лица мелькали вокруг, и внезапно Милдред вспомнила, что на сегодняшнем уроке они должны были учиться изготавливать зелье невидимости. (Мисс Хардбрум сама напоминала им об этом во время завтрака, чтобы они получше подготовились.) Тогда Милдред кинулась к парте Этель, зная, что у той наверняка получилось самое лучшее зелье. И точно, там в котле уже булькал тёмно-зелёный настой, а рядом на парте лежала опрокинутая мензурка, из которой так кстати натекла на скамейку небольшая лужица. Милдред выстрелила в неё своим лягушечьим языком и постаралась всосать как можно больше.
— Ой, мисс Хардбрум! — услышала она крик Этель. — Лягушка исчезла!
Со вздохом облегчения Милдред тихонько спрыгнула со скамейки на пол, спряталась под книжный шкаф возле двери и замерла там, не издавая ни звука.
— Очень странно, — заметила мисс Хардбрум. — Это не только самая шумная, но ещё и самая сообразительная лягушка, которую мне когда-либо приходилось видеть.
— Я уверена, она пыталась мне что-то сказать, — прошептала Мод Инид. — Может быть, она знала что-то про Милдред?
— Что может знать лягушка? — не поняла Инид.
Мод пожала плечами.
— Я не знаю, — ответила она. — Но это была необычная лягушка. Это я тебе точно говорю.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Спрятавшись под книжным шкафом, Милдред сидела, не смея пошевелиться, на случай, если она снова стала видимой. (Когда действие зелья невидимости заканчивается, принявший его начинает проявляться по частям — сперва голова, а затем уже всё остальное.)
На самом деле, быть невидимым очень странное ощущение. Представьте, что вы поднимаете невидимую ногу. Вы чувствуете её и даже можете потрогать невидимой рукой — но вы её не видите. Именно поэтому в невидимом состоянии довольно трудно ходить — вы чувствуете движения своих ног, но не видите, куда они ступают. А значит, вы с лёгкостью можете обнаружить себя идущим в направлении, совершенно противоположном тому, куда вы собирались, и это очень действует на нервы.
Милдред вытянула перед собой руку, чтобы посмотреть, не проявилась ли она, но ничего не увидела. Наконец, её терпение было вознаграждено — она услышала, как мисс Хардбрум велит девочкам собирать учебники, и после бесконечных шума и суеты дверь наконец закрылась. В лаборатории наступила тишина.
Милдред выскочила из-под шкафа и огляделась. Под дверью она и здесь обнаружила щель высотой в несколько сантиметров. Похоже, это было особенностью всей школы — ни одна дверь не закрывалась плотно, а в окнах отсутствовали стёкла. Видимо, школу специально строили с единственной целью заморозить всех учениц насмерть.
Милдред протиснулась под дверь и со всех ног поскакала по коридору, а потом по винтовой лестнице вниз, во двор. Оттуда она благополучно добралась до пруда, который находился за школой. Она была уверена, что уж там-то ей удастся надёжно укрыться среди водорослей и тины, до тех пор пока она не придумает какого-нибудь разумного решения своей ужасной проблемы.
Посреди пруда на камушке восседала здоровенная лягушка, которую Милдред и раньше видела там довольно часто. Собственно, именно она и вдохновила Милдред сочинить злосчастную историю, так напугавшую сестру Этель.
— Кв-вак! — сказала она. И Милдред, к своему удовольствию, обнаружила, что прекрасно понимает лягушачий язык. Лягушка сказала ей: «Что С тобой такое случилось? Где у тебя всё остальное тело?»
Милдред догадалась, что её голова уже стала видимой. Это, должно быть, выглядело довольно жутко-прыгающая повсюду лягушечья голова без тела.
— Не бойся, — поспешила сказать она. — Я просто выпила зелье невидимости, а сейчас постепенно
