– Адмирал! Впустите меня! – стучал в дверь старший лейтенант.
– Я знаю, что делаю! Именно так поступают настоящие моряки! – прокричал он в ответ.
Лейтенант еще стучал какое-то время, а потом не осталось уже никого, кто мог бы его услышать. Адмирал Джеймс Бентон Краст оказался прижатым давлением воды к металлическому потолку машинного отделения. Даже умирая, он продолжал петь какую-то мелодию – последнее, что он делал в этом мире.
Глава двадцать первая
Отдых Римо был прерван настойчивым телефонным звонком. Он повернулся на другой бок и накрыл голову подушкой, но звонок не унимался.
– Чиун, подойди к телефону! – крикнул Римо сонно.
Но Чиуна в комнате не было, он делал зарядку на свежем воздухе, которая состояла главным образом в сборе цветов. Римо ничего не оставалось, как снять трубку.
– Да-а! – сказал он сердито.
– Смит.
– Вы что, сбрендили?! Какого черта звоните по открытому телефону?
– Теперь, если не будет хоть каких-нибудь результатов, это уже не имеет значения. Вы слышали что- нибудь об адмирале Красте?
– Мне знакомо это имя, – сказал Римо, просыпаясь окончательно и принимая вертикальное положение. – А что случилось?
– Сегодня утром старый морской волк тараном въехал на линкоре в статую Свободы, после чего утопился в машинном отделении. При этом он все время напевал какую-то мелодию без слов.
– Бедняга, – вздохнул Римо. – Вчера вечером я был у адмирала Краста и хотел предупредить его, но опоздал. Он уже заглотил наживку.
– Если повезет, – сказал Смит, – я буду знать о торгах на аукционе сегодня после обеда.
– О'кей! – одобрил Римо. – Я перезвоню позже, а теперь хочу избавиться от лишнего хлама.
– Не поддавайтесь эмоциям! – предупредил доктор Смит. – Осторожность, осторожность и еще раз осторожность!
– Я всегда осторожен, – буркнул Римо и положил трубку.
Западня получилась классная, – подумал он с горечью. – Краст, сам того не желая, должен был убить меня. После этого ему дали установку на инцидент в состоянии буйного помешательства.
Вчера вечером, когда Римо вернулся после морской прогулки, Литии дома не оказалось. Видимо, она где-то праздновала кончину обожаемого ею мистера Дональдсона. Лития уверена, что меня уже нет. Не будем разочаровывать, – усмехнулся Римо. – Однако, если кто и должен умереть, то это… она. Римо Уильямс заканчивает игру.
Приняв душ, он с удовольствием надел свежую рубашку. Вчерашняя одежда, затвердевшая от соли, валялась у кровати на полу.
Холл в столь ранний час пустовал. Римо поднялся на лифте на десятый этаж и прошел в приемную Литии. Секретаря на месте не оказалось, и Римо, открыв тяжелую дубовую дверь, беспрепятственно вошел в кабинет доктора Форрестер. Лучи солнца, свободно проникавшие сквозь прозрачный пластиковый потолок, хорошо освещали пустую комнату. Через дверь в дальнем углу, которую он заприметил еще во время прошлого визита, Римо проник в нарядную, выдержанную в желтых тонах гостиную с великолепными зеркалами. Здесь тоже никого не было.
Однако натренированное ухо уловило какие-то неясные звуки в дальних помещениях справа. Римо без особого труда открыл еще одну дверь и вошел в спальню, декорированную в темных тонах. Черный толстый ковер на полу гармонировал с такого же цвета портьерами и покрывалом на широкой, как футбольное поле, кровати. Единственным источником света была настольная лампа в виде статуэтки, похожей на работу старых китайских мастеров. Она стояла на туалетном столике возле кровати. Из ванной комнаты доносилось мелодичное женское пение, заглушаемое шумом воды. Римо прислушался.
– Супер-кали-фрагил-истик-экспи-али-дочиус… – напевала женщина, повторяя фразу снова и снова.
Римо удобно устроился на кровати и, не спуская глаз с приоткрытой двери ванной, стал терпеливо ждать, думая о том, что любой профессионал, даже если он – убийца, получает удовлетворение от результатов своего труда. Лития Форрестер – убийца без жалости и чести, – размышлял Римо. – Кловис Портер, генерал Дорфуилл, адмирал Краст, человек из ЦРУ по имени Баррет… А сколько еще других, имена которых неизвестны, погибли из-за нее? Скольких человек из-за нее убил я сам? Лития Форрестер задолжала Америке по крайней мере свою собственную жизнь, и я заберу ее, заберу… – решительно мотнул головой Римо.
Шум душа стих. Лития продолжала петь все ту же фразу, но уже тихо. Римо представил себе, как она вытирает полотенцем красивое стройное тело, которое может пробудить в любом мужчине сатира.
– Супер-кали-фрагил-истик-экспи-али-дочиус… – начал насвистывать он эту же мелодию.
Римо просвистел мелодию еще раз, но чуть громче, и был наконец услышан. Пение в ванной прекратилось, а через минуту на пороге появилась и сама Лития Форрестер. Освещение ванной комнаты создавало фантастическое сияние вокруг ее прекрасного обнаженного тела и пышных золотистых волос. Она радостно улыбалась в предвкушении чего-то необыкновенного, но, увидев сидевшего на кровати Римо, остолбенела, глаза ее округлились от ужаса и страха.
– Кажется, здесь нас не ждали? – улыбнулся Римо.
Лития на миг потеряла дар речи. Она смутилась, прикрыла руками голые груди и постаралась встать вполоборота, чтобы не особенно сиять своей наготой.
– Не поздновато ли скромничать, милочка? – бросил Римо. – Кажется, вчера вечером я погасил огоньки в твоих глазах? Сегодня я пришел сделать это еще раз.
На секунду Лития задумалась, потом, на что-то решившись, опустила руки и повернулась лицом к Римо.
– Я помню, Римо. Помню. Я никогда не была так счастлива. Я хочу испытать это снова. Сейчас! Именно здесь!
Она шагнула вперед и остановилась перед Римо. Их разделяли несколько дюймов. Его лицо оказалось на уровне ее талии. Лития обняла голову Римо и притянула к себе так, что он уткнулся в ее мягкий и все еще влажный живот.
– Что ты делал вчера вечером после того, как мы расстались? – спросила она с неподдельным интересом.
– Если тебя интересует, убил ли я адмирала Краста, как ты советовала, то отвечу: «Нет!» Попался ли я в расставленную тобой ловушку и был ли я убит людьми адмирала Краста? Как видишь, нет! Смог ли я помешать адмиралу вогнать линкор в статую Свободы? К сожалению, нет! – Римо говорил тихо, словно делился секретами с ее нервно подрагивающим животом. Он обхватил ее стройные длинные ноги и провел ладонями по бедрам, ягодицам, спине… В районе лопаток его нежные чувственные руки замерли, а потом, ухватив полные пригоршни пышных золотистых волос, резко отдернули ее голову назад. Римо вскочил на ноги, перевернул Литию и швырнул на кровать.
– Ты одурачила меня по всем статьям, дорогуша! – крикнул он весело. – И теперь тебе следует заплатить должок.
Она лежала, успокаиваясь после мгновенного испуга. Приняв одну из самых соблазнительных поз – слегка на боку, одна нога вытянута, другая полусогнута и подтянута коленом к животу, – она была олицетворением чувственности. Нежную белизну се тела подчеркивал черный фон покрывала.
– Вам завернуть или съедите прямо здесь? – спросила Лития. Ее белозубая улыбка, казалось, заставила потемнеть белоснежную кожу.
Лития протянула руки, зовя Римо в свои объятия. Упругие груди с воинственно торчащими сосками обещали страсть и негу. Никогда не видел более прекрасной женщины – подумал Римо перед тем, как броситься в омут безумной страсти, и их тела сплелись в обоюдном желании.
Лития была неутомима как дервиш, бредущий через пустыню. Он не мог раскрыть всех своих талантов, так как вынужден был думать о том, чтобы удержаться наверху.
Лития кричала и стонала, металась по кровати со страстью провинциальной актрисы, приглашенной на сексуальный эпизод в голливудском фильме, и вдруг Римо краем глаза увидел, как ее рука потянулась к
