снисходительным ангелом.
Римо перелез через ограждение и стал спускаться вниз. Для страховки он прибег к телефонному проводу, протянутому с крыши вниз. Провод не выдержал бы его веса, но Римо не висел на нем, а замедлял с его помощью движение вниз, когда отталкивался от стены, опускаясь с каждым прыжком футов на пять.
Внизу Сашур Кауфперсон садилась в свой «мерседес». Она уже отъезжала от здания, когда Римо подскочил к машине, распахнул дверцу и прыгнул на боковое сиденье.
— Привет! — сказал он. Она в ужасе отшатнулась, — Обучение по сокращенной программе — вот что меня всегда особенно привлекало в педагогическом процессе.
Глава 11
Сашур Кауфперсон решила выйти сухой из воды. Она не сказала Римо правды — во всяком случае, всей правды.
Говоря, что Уорнер Пелл стоял во главе организации, использующей детей-убийц, она кое-что утаила. Пелл был боссом для нее, однако далеко не главным человеком в системе. Она понятия не имела, кто этот главный.
Она не лгала, рассказав, что Пелла охватила паника, когда над ними стали сгущаться тучи, и что он угрожал выдать ее полиции.
Она была потрясена, ошеломлена, перепугана, но ей и в голову не приходило заставить кого-то из своих подопечных убить Пелла. Она и не делала этого — до тех пор, пока в квартире у нее не раздался телефонный звонок.
Звонил босс Пелла, возглавлявший всю операцию. Она его не знала, а он не счел нужным ей представиться.
Римо брезгливо поморщился.
— Я сыт по горло твоими недомолвками. Говори прямо: кто тебе звонил?
— Я к этому и веду, Римо, — сказала она. — Сперва он велел мне уничтожить Пелла с помощью Элвина. Он сказал, что для меня это единственная возможность спасти шкуру.
— И ты выполнила это задание, жертвуя собой, а главное — Пеллом, — покачал головой Римо.
— Сарказм здесь ни к чему, — заметила Сашур.
— Ой, прости! Я совсем забыл правила хорошего тона, пока возился с ребятишками, которые хотели меня прикончить.
— Пойми наконец, не я дрессировала этих зверенышей! Этим занимался Пелл. Он учил их приемам рукопашного боя, обращению с оружием и, Бог знает, чему еще.
— А ты всего-навсего каждое утро устраивала им перекличку.
Сворачивая налево, Сашур отрицательно покачала головой.
— Я — квалифицированный психолог. Пелл поручил мне заниматься с детьми дисциплиной, внушать им необходимость держать язык за зубами. Вот я их и натаскивала.
— У тебя неплохо получилось, — похвалил Римо. — Никогда не встречал таких отменно натасканных ребяток.
Сашур рванула к обочине и резко заторомозила.
— Я говорю правду! — выпалила она. — Лучше убей меня прямо сейчас, и дело с концом. Я слишком устала от всей этой нервотрепки. Устала объяснять тебе, когда ты ничего не желаешь слушать.
Плечи у нее вздрогнули, она опустила лицо на рулевое колесо и залилась слезами.
— Не надо! — сказал Римо. — Не могу видеть женские слезы.
— Прости, — пролепетала она, всхлипывая. — Просто я очень устала. От всего... От лжи, обмана... Я так устала!..
Римо потрепал ее по плечу, желая утешить.
— Ну-ну, успокойся! Расскажи, как все было.
Она тряхнула головой, словно пытаясь смахнуть слезы, и снова нажала на газ, внимательно посмотрев в зеркальце заднего обзора, прежде чем вырулить на середину дороги.
— В общем, я помогала Пеллу работать с детьми. И вот однажды раздался этот звонок... Это произошло вскоре после того, как Пелл пообещал сделать меня козлом отпущения.
— Ну и?..
— Голос звонившего был мне незнаком. Он не назвал своего имени. Но он сказал мне, что знает, чем я занимаюсь и чем занимается Пелл. Потом он сообщил, что является начальником Пелла. Он дал мне понять, что если я хочу заткнуть Пеллу рот, мне придется заняться этим самой. Иначе мне грозит тюрьма. О, Римо, это было так ужасно! Но мне пришлось это сделать. Я так испугалась! И я велела Элвину застрелить Пелла.
— И он тебя послушался? Ведь главным наставником этих ребят был Пелл.
— Я тоже была их наставницей. Они мне доверяли.
— Дальше.
— Это все.
— Не совсем, — сказал Римо. — Чем ты занималась с детьми сегодня вечером?
— О, — смутилась Сашур, — я не сказала тебе самого главного! Сегодня днем мне снова позвонил человек, который надоумил меня убрать Пелла. На сей раз речь шла о тебе и твоем друге-азиате. Он предупредил меня о вашем визите и посоветовал избавиться от вас. Но я на это не пойду. Нет, не пойду!
— Ты так ему и сказала?
— Нет, притворилась, что на все согласна. Но, повесив трубку, я тотчас позвонила в полицию и сказала, что мне требуется защита. От вас двоих. Я решила, что вы — убийцы.
— Это я-то — убийца? — спросил Римо.
Сашур улыбнулась.
— Так я подумала. А потом вы нагрянули ко мне; сразу после вашего ухода явились полицейские, которых я вызвала, и извлекли меня из шкафа.
— И ты до сих пор не знаешь, кто этот человек? Я имею в виду того, кто тебе звонил и отдавал распоряжения.
— Нет, теперь знаю. Узнала сегодня вечером.
— Кто же он?
— Я увидела его по телевизору, — сказана Сашур. — Может быть, ты его тоже видел. Генерал Хапт! Я бы узнала этот голос из тысячи.
— Отлично! У меня и так есть дело к генералу Хапту, — кивнул Римо.
Римо, разумеется, давно заметил хвост. Салон машины Сашур постоянно освещался фарами идущей сзади машины, отражавшимися в зеркале заднего вида и ненадолго пропадавшими из виду, когда она сворачивала, чтобы через мгновение появиться снова. Это было настолько очевидно, что Римо даже не дал себе труда оглянуться.
Он нисколько не удивился, когда, вслед за тем как Сашур припарковала машину у его мотеля, их моментально объехал другой автомобиль и уткнулся в парапет прямо перед ними.
— Дьявольщина! — выругалась Сашур.
— В чем дело?
— Джордж!
В мужчине, выбирающемся из серого «шевроле», Римо без труда узнал приятеля Сашур, того самого, который бросился за ними вдогонку, когда накануне они покинули квартиру Сашур. Сейчас он загораживал дверцу Римо.
— Ну, ты, выходи! — Джордж пытался изобразить грозное рычание, однако голос у него был такой тоненький, что напоминал скорее повизгивание разыгравшегося щенка.
— Выхожу, — послушно ответил Римо в приоткрытое окно.
Сашур удержала его.
— Не надо! — сказала она. — Он страшно вспыльчивый. Джордж, почему ты не хочешь оставить нас в покое?
— Довольно с меня твоих измен! — пискнул Джордж. Римо заметил, что он тучен и неуклюж. Обращаясь
