три года, и даже подписала трехгодичный контракт.
— И все получилось! — сообщила она Коулу. — Пришлось здорово постараться, но наконец люди стали приходить в «Луковицу», чтобы полакомиться моими блюдами!
— Ну и что, приятно было работать на миссис Норман? — тихо спросил Коул. Кэди ответила не сразу.
— Честно говоря, было очень трудно, — начала объяснять она.
Хотя матушка Грегори и говорила, что хочет модернизировать ресторан, на самом деле она не желала никаких изменений и противилась всему, что пыталась делать Кэди. К тому же она была настоящей скрягой, отказывалась покупать новое оборудование, так что Кэди продолжала мучиться с жаровней, которая не работала половину времени, и плитой, которую уже подержанной купили в 1962 году.
— Кэди, — сказал Коул, — выходит, ты сама и была целым рестораном. Почему же ты не пригрозила, что уйдешь, если она не хотела покупать новое оборудование?
Кэди вздохнула и посмотрела куда-то в небо.
— Ну почему все думают, что я такая беспомощная? И глупенькая?
— Я так не думаю…
— Нет, думаешь, и так подумали все в колледже, когда я приняла предложение миссис Норман, но я точно знала, что делаю. Мне предлагали работу повсюду, но я знала, что если начну работать на какого- нибудь Жан-Луи, то всю мою оставшуюся жизнь люди будут говорить, что я училась под его руководством, и будут меня с ним сравнивать. Я согласилась на работу в «Луковице» из тщеславия. Натурального, извечного тщеславия. Я знала, что если смогу поставить на ноги какой-то ужасный, старый ресторан, то это будет только моей заслугой, и лавры будут моими. После этого я уже смогу получить работу где угодно в качестве шеф-повара, а не помощника. Или мне удастся получить финансовую поддержку и открыть собственный ресторан.
Коул улыбнулся, словно одобряя ее ум и прозорливость.
— И что же произошло? — поинтересовался он.
— Ничего. Я сделала то, что хотела. — Она улыбнулась. — И получила сына хозяйки в придачу.
— Говоришь, ты проработала там пять лет? А ты получила новую плиту после того, как истек трехлетний контракт?
Кэди засмеялась.
— Нет пока, но я над этим работаю. Не думаю, что миссис Норман сможет отказать в жаровне своей невестке, правда?
Она сказала это в шутку, но Коул даже не улыбнулся.
— Кэди, кто владеет рестораном, в котором ты работаешь?
— Не смотри на меня так, пожалуйста, потому что я знаю, к чему ты клонишь. Как только я выйду замуж за Грегори, то как его жена буду владеть половиной всего того, чем владеет он.
— А он попросил тебя стать его женой до или после того, как истек твой контракт?
Кэди едва не рассмеялась над нежеланием Коула произнести имя Грегори вслух.
— После. Но не пытайся изобразить это так, словно Грегори хочет на мне жениться только для того, чтобы вынудить продолжать готовить для него.
Кэди тяжело вздохнула — измышления Коула начинали выводить ее из себя.
— Ты ничего не знаешь про нас с Грегори. Мы одна команда. Грегори предоставляет мне полную свободу, чтобы я могла сосредоточиться на стряпне. С тех пор как мы познакомились, он очень много работал для «Луковицы». Он пишет ресторанным критикам и в прочие светские газеты и журналы, чтобы о нас появлялись статьи. Он организует бесплатные обеды для влиятельных людей, и слава о нашем ресторане разносится по свету.
— Если бы весь мой доход зависел от одной женщины, думаю, я тоже сделал бы все возможное, чтобы ее удержать.
— Но его доходы вовсе от меня не зависят! Он занимается недвижимостью. К тому же и он, и его мать могли бы заменить меня в любую минуту.
— Да? А скольких поваров приглашала его матушка, прежде чем ты согласилась занять это место?
В душе Кэди знала, что не следует отвечать на этот вопрос, но что ей скрывать? Он может думать все, что угодно: правда, которая ей известна, от этого не изменится.
— Семнадцать.
— Что? Я не расслышал.
— Семнадцать! Ты это хотел услышать? Миссис Норман обращалась в три кулинарных колледжа и встретилась с семнадцатью выпускниками, но никто из них не отважился взяться за этот ресторан. Но это потому, что они не видели дальше своего носа! Все они желали работать у Вольфганга Пака и прочих знаменитостей.
— А может, они просто поняли, что Грегори и его дражайшая матушка попытаются с ними сделать именно то, что сделали с тобой?
— Никто со мной ничего не сделал! Я очень счастлива, и мы с Грегори намерены пожениться, потому что любим друг друга. Ты не знаешь, какой он замечательный! Он ухаживал за мной, как в романе, с цветами и шампанским, приглашал на концерты и спектакли, и…
— Но он не раскошелился на новую плиту, правда? А на чем он ездит?
— Не думаю, что ты много в этом поймешь: он ездит на красном «порше», купленном в прошлом году.
— А ты на чем?
— На «форд эскорте» десятилетней давности. Прекрати! Я занялась кулинарией не ради того, чтобы сколотить состояние. Ты хочешь сказать, что ни один мужчина не может полюбить меня ради меня самой? Если меня кто-то любит, значит, это по какой-то причине, но только не из-за меня самой?
— Я только говорю, что мужчина, которого, как ты считаешь, ты любишь, получает прибыль за твой счет, и если ты выйдешь за него, ты простоишь за этой сломанной плитой до конца своей жизни. Он будет самым важным лицом в ресторане, будет выхаживать по залу в прекрасном костюме, приветствуя посетителей, а ты будешь выполнять всю черную работу. К тому же ты сама говорила, что ему не чужды политические амбиции. Бьюсь об заклад, он может познакомиться с очень влиятельными людьми благодаря твоему таланту.
— Прекрати, — прошептала Кэди. — Я не хочу об этом слышать.
Но Коул не останавливался.
— Скажи, в твоем брачном контракте говорится, что тебе принадлежит половина ресторанного бизнеса?
Она вскинула на него удивленный взгляд.
— В моем брачном контракте будет сказано, что мы клянемся любить друг друга вечно.
Коул продолжал, словно и не слышал ее слов:
— По-моему, он все здорово устроил: если ты уйдешь, никто даже имени твоего знать не будет. Ты сделала имя не себе, а его ресторану. Причем за эти пять лет ты обеспечила заведению такую известность, что, насколько я понимаю, если ты его покинешь, он сможет найти другого шеф-повара, который продолжит то, что ты уже сделала. Если только он купит при этом новую плиту. А ты останешься без денег, чтобы открыть собственное заведение. Тебе не останется ничего, кроме как наняться обычной поварихой, а это непросто после того, как ты привыкла быть себе хозяйкой.
— Ты ошибаешься! Мы с Грегори собираемся пожениться. И я стану на равных с ним владеть всем имуществом.
— Да? Думаю, любой здравомыслящий человек сделал бы то же самое, что и я, и надел бы тебе на палец кольцо в считанные секунды. Или он так дорожит своей свободой, потому что уже сейчас практически имеет все, что ему необходимо? Заплатив за кольцо, подаренное на помолвку, он держит тебя на крючке. А ты даже не требуешь новую плиту!
— Прекрати! Прекрати! — закричала Кэди. Вряд ли стоило с таким гневом реагировать на его вопросы, но Коул попал в самую точку:
Кэди никак не могла забыть слов, сказанных ее подругой Джейн. Поскольку Джейн была
