— Кто?
— Его зовут Солли.
— А как фамилия? — спросил Римо.
— Он не сказал, — ответил Уизерспул. — Молодой белый парень. Солли. На вид лет двадцать восемь. Их двое.
— А кто второй?
— Я его не видел, только слышал о нем.
— И что слышал?
— Это мальчишка. Лет четырнадцати. Солли назвал его Спарки и сказал, что парень просто волшебник насчет устраивать пожары.
— Где ты познакомился с этим Солли?
— Он сам вышел на меня. Я дал знать, что мне нужен поджигатель.
— И он вышел на тебя?
— Да.
— Он местный? — спросил Римо.
— По-моему, нет. У нас была встреча в гостиной отеля «Робертc».
— Он там останавливался? — спросил Римо.
— Не знаю.
Уизерспул снова взглянул на Римо, который не сводил с него глаз.
— Подожди, — добавил Уизерспул. — Он подписывал в баре счет и поставил номер комнаты. Значит он там останавливался.
— Спасибо, святой отец, — сказал Римо и, соскользнув с выступа, спиной к трубе, стал спускаться вниз. — Vaya con Dios.
— Эй, погоди!
Римо остановился. Он был уже метрах в трех ниже Уизерспула, держась на трубе, как муха на стене.
— Чего?
— Не можешь же ты меня здесь оставить!
— Это почему же?
— Это не... это не... это не гуманно!
— Бизнес есть бизнес, — ответил Римо и снова стал спускаться.
Спустившись еще метров на пять, он остановился и окликнул Уизерспула.
— Подтянись и сядь на выступ! Кто-нибудь тебя увидит, — сказал он.
— Спасибо, — отозвался Уизерспул. — А что толку? Как на это посмотрят? Духовное лицо верхом на дымовой трубе!
— Ты спокойно можешь сказать, что тебя толкнул на это дьявол, — ответил Римо и продолжил путь вниз почти бегом, словно приклеиваясь каблуками к малейшим неровностям кирпичной кладки, служившим ему ничуть не хуже широких ступеней.
Спустившись на землю, он поднял голову и помахал Уизерспулу, который уже сидел своей широкой задницей на выступе трубы, стараясь держаться подальше от внутреннего края, дабы не подвергать свой зад воздействию горящего газа.
Римо на его глазах сел в машину и тронулся в обратный путь.
По дороге ему еще предстояло сделать две остановки.
Управляющий говорил Римо, что да, он понимает, насколько это важно, и тем не менее не может позволить Римо взглянуть на счета других постояльцев, поскольку это, так сказать, противоречит правилам гостиничного бизнеса и что этого, ну, просто нельзя делать.
После чего упал в кресло, утратив способность двигаться, а Римо принялся за просмотр счетов.
Один из них оказался на имя Солли Соломона. Это было единственное, что более или менее подходило.
— А этот Солли Соломон, — обратился Римо к управляющему, — как он выглядел?
Управляющий попытался открыть рот, но у него ничего не получилось.
— А, — сказал Римо и, оторвавшись от шкафа с папками, подался вперед и коснулся какой-то точки на шее управляющего.
Теперь тот мог говорить, но по-прежнему не мог двигаться.
— Молодой парень, лет тридцати, среднего роста темноволосый.
— С ним был мальчик?
— Да. Худенький такой паренек. Лет тринадцати. Все время зажигал спички и бросал их в мусорные корзины Производит впечатление умственно отсталого.
Римо кивнул. Затем положил все счета Солли Соломона в большой конверт и двинулся к двери.
— Эй, подождите! — окликнул его управляющий.
— Что?
— Я не могу двигаться! Не можете же вы оставить меня в таком положении!
Римо кивнул головой.
— Через пятнадцать минут все пройдет. Расслабьтесь и отдохните. Зато потом вы будете чувствовать себя великолепно.
Выйдя на улицу, Римо подошел к ближайшему из выстроившихся в желтую линию такси и, нагнувшись к открытому окошку справа от водителя, спросил:
— За город поедете?
— Если цена подходящая.
— Рай, Нью-Йорк.
— Это далеко, — сказал водитель.
— Сто долларов.
— Цена подходящая, — сказал водитель.
Римо подал ему конверт.
— Это надо отдать лично в руки доктору Харолду Смиту в санатории Фолкрофт, что в поселке Рай под Нью-Йорком. Понятно?
— Понятно. Должно быть, что-то важное.
— Не слишком.
— А где моя сотня?
Римо вручил ему новенькую стодолларовую банкноту. Пока водитель ее разглядывал, Римо посмотрел табличку с его именем, укрепленную над счетчиком. А когда таксист снова перевел взгляд на Римо, тот сказал:
— Теперь, Ирвинг, я знаю кто ты и номер твоей машины. И, если это не будет доставлено, я сделаю твою жизнь очень интересной.
Таксист бросил на него презрительный взгляд. Его правая рука инстинктивно потянулась через сиденье к гаечному ключу, который он всегда держал под рукой.
— Это какой же, интересной? — с усмешкой спросил он.
Римо просунул в окно обе руки, схватил ключ.
— А вот так, — сказал он и стал сгибать ключ. Толстая стальная рукоятка лопнула посередине, и Римо бросил обломки на сиденье.
Ирвинг посмотрел на ключ, на Римо и снова на ключ. И включил передачу.
— Рай, Нью-Йорк. Я поехал.
— Доктор Харолд В.Смит, санаторий Фолкрофт, — повторил Римо.
— Все понял, — сказал Ирвинг и, чуть помедлив, добавил: — Сегодня воскресенье. Он будет на месте?
— Он будет на месте, — сказал Римо.
Постояв у обочины, Римо проводил взглядом машину и направился в полицейский участок. Подойдя к зданию, долго стоял на другой стороне улицы. Оно ничуть не изменилось с тех пор, когда он патрулировал по городу и по несколько раз входил и выходил в эти двери. Оно не изменилось, а вот Римо изменился. Если
