— Возможно, я ошибаюсь, но разве не американские граждане устроили в прошлом году взрыв в Оклахома-Сити? — удивился Допплер.
— Да. Но отнюдь не почтовые служащие.
— А сейчас хотелось бы обратить ваше внимание на факс. Несколько часов тому назад его получил наш отдел новостей. От некоей группы, именующей себя «Посланники Мохаммеда». Не стану приводить его полностью, но в петиции утверждается, что сегодняшние события — их рук дело. Они также грозят нанести очередной удар, если Абир Гхуле будет позволено остаться в нашей стране.
— Кто такая Абир Гхула? — спросил Римо.
Мастер Синанджу только отмахнулся.
— Я не придавал бы слишком большого значения анонимному факсу, — возразил генеральный почтмейстер. — Факс может отправить кто угодно.
— На этой ноте позвольте вас прервать и пригласить к разговору третье действующее лицо нашей мистерии, Тамайо Танаку.
Вместо генерального почтмейстера на экране появилась знойная Тамайо Танака.
— Я рада присутствовать на вашей передаче, Нед, — улыбнулась она.
— Спасибо. Жаль только, что обстоятельства вашего появления не самые радостные.
— Что ж, придется-таки дебютировать на общенациональном канале в сложившихся обстоятельствах.
— Вы раскрыли связь между почтой и террористами еще до появления первых факсов, — начал Нед Допплер. — Каковы ваши источники?
— Боюсь, в данном случае мне придется воспользоваться своими прерогативами журналиста, Нед. Поверьте, у меня очень надежные источники.
Допплер скептически поднял брови:
— Похоже, вы слегка уклоняетесь от ответа.
— Нет, я не уклоняюсь. Просто соблюдаю осторожность. Я полностью доверяю своим источникам, но не собираюсь их называть.
— Кажется, мы сохраним свои рабочие места, — повернувшись к Чиуну, сказал Римо.
— Я и не сомневался.
— Если бы она указала на нас пальцем, мы бы здорово влипли.
— Вряд ли, Смит запросто сделал бы тебе еще одну пластическую операцию.
— Похоже, я не смогу перенести больше ни одной пластической операции, — отозвался Римо, дотронувшись до туго натянутой кожи на лице.
— Позвольте мне спросить вас вот о чем, — говорил тем временем Нед Допплер. — Согласуется ли ваша информация с тем, что сообщают крупнейшие службы новостей?
— Я психожурналист, Нед и, основываясь на своем знании психологии почтовых служащих, могу сказать лишь одно: если не будут предприняты самые серьезные меры, то на нас вскоре обрушится волна террора, по сравнению с которой нынешние события покажутся невинной шуткой.
— Она что, спятила? — взорвался Римо. — Народ-то ведь запаникует.
— Почему вы так считаете? — спросил Нед Допплер.
— Я вновь отказываюсь называть источники, но представьте себе чудовищную смесь специально обученных террористов и сумасшедших почтовых служащих.
— Ну, либо то, либо другое. Лично я никогда ничего не слышал о специально обученных сумасшедших.
— Нед, ситуация куда серьезнее, чем «Уотергейт» и дело О. Дж. Симпсона, вместе взятые.
— Нед, могу я вставить слово? — раздался чей-то раздраженный голос. Затем на экране появилось недовольное лицо генерального почтмейстера.
— Я тоже хотел бы дополнить свое сообщение, — где-то за кадром произнес директор ФБР.
— Давайте по очереди. Вам слово, мистер Пост.
— Это — возмутительное и безответственное заявление! Оно абсолютно не соответствует действительности.
— Я добавлю, — подхватил директор ФБР. — Не надо сеять панику.
— Мисс Танака?
— Я основываюсь на данных своих источников, — не сдавалась Танака.
— У нее что, левый глаз потек? Похоже, горячие софиты уничтожат всю ее маскировку, — хмыкнул Римо.
— Если эта бесстыдная шлюха разоблачит себя перед всем миром, виновата будет только она сама.
— Шшш! Я слушаю.
Президент Соединенных Штатов слышать ничего не хотел. Его планы переизбрания на новый срок рухнули, когда какая-то ведущая из Новой Англии, о которой Президент и слыхом не слыхивал, спокойно и даже чуть ли не злорадно предсказала, что американские граждане рискуют жизнью или здоровьем каждый раз, когда отправляют открытку или открывают свой почтовый ящик. А эти идиоты — директор ФБР и генеральный почтмейстер — позволили ей выйти сухой из воды.
Когда после перерыва Нед Допплер вырвал у генерального почтмейстера признание в том, что если в почтовую службу проникли мусульманские террористы, то, пока они не совершат преступление, сделать ничего нельзя. — Президент выскочил из постели и побежал в спальню Линкольна, чтобы позвонить Харолду В. Смиту.
Смит ответил после второго гудка.
— Да, мистер Президент.
— Я смотрю «Ночное зеркало». Там только что показали заголовок завтрашней «Нью-Йорк тайме».
— Я знаю, — сказал глава КЮРЕ. — «Почтовый апокалипсис».
— Что, если подобные угрозы реальны?
— Вы можете депортировать Абир Гхулу. Я думаю, оснований для этого у вас достаточно.
— Ага. Попробуйте убедить Первую Ворчунью. Она все затеяла.
— Впрочем, Абир Гхула, возможно, окажется нам полезной.
— Чем?
— Она прекрасная мишень для их гнева. И способна выманить их из убежища. Часть подозреваемых ведь до сих пор на свободе.
— Да, вы мне кое о чем напомнили. Последний раз, когда я говорил с директором ФБР, он ни словом не обмолвился об облаве. А теперь все отрицает.
— Он не имеет к этому никакого отношения, — проговорил Смит.
— А кто же тогда?
— Я нажал на некоторые рычаги.
— У вас есть свои люди в Бюро?
— Есть информаторы. Но приказ на проведение облавы поступил из этого кабинета.
— Хотел бы я знать, где он находится.
— Подобная информация выдается только в случае необходимости.
— Может, вы хотя бы намекнете? — настаивал Президент.
— Нет, — бесстрастно ответил глава КЮРЕ.
— Наверное, вы находитесь в какой-нибудь комнате без окон на тринадцатом этаже нью-йоркского небоскреба, в которую можно войти только через потайную дверь, поднявшись на специальном лифте.
— Должно быть, вы прочитали слишком много шпионских романов, мистер Президент. Мои люди будут защищать Абир Гхулу. Так мы сэкономим драгоценное время.
— А если нет?
— Тогда мы зря его потеряем, мистер Президент.
— Хорошо вам так говорить. Вам-то не переизбираться.
— Сохранение этой должности при смене администрации предусмотрено уставом, — заметил Смит.
— И где-нибудь записано?
— Нет.
— Ну, тогда держите меня в курсе дела.
