за этим замечательным поединком.
— Значит, вы видели, что произошло с защитником «Мэна»?
— Если хотите знать мое мнение, — сказал Римо, — то это уже немного слишком, даже по нынешним временам.
— Мы столкнулись с важной проблемой, — сказал Смит. — Пожалуйста, переключитесь на восьмой канал.
Чиун поднял с пола пульт дистанционного управления «Фазер нового поколения „Стар трек“». Мастер Синанджу не стал спрашивать, зачем надо переключаться на другую программу, или ворчать по поводу того, что пропускает конец игры — как поступил бы, если бы подобная просьба поступила от Римо. В конце концов, это говорил его Император. В соответствии с кодексом поведения, выработанным за многие века предшественниками Чиуна, выдающимися ассасинами с Корейского полуострова, большое золото неизбежно влечет за собой и верность сюзерену — равно как и возможность немного развлечься. Будучи верным и преданным слугой, Чиун нажал на кнопку переключения каналов.
На гигантском экране «Мицудзуки» появились сидевшие за стильным столом мужчина и женщина, которым явно не хватало чувства меры. Все в них было как-то чересчур, и это ужасно раздражало. Раздражали их тщательно уложенные прически и безукоризненная одежда (серый шелковый костюм от Армани у мужчины и модное красное одеяние от Адольфо у женщины), раздражали постоянная ослепительная улыбка ведущего и манера ведущей то и дело перекладывать под столом свои длинные ноги. Но что раздражало больше всего — это наигранно-серьезное выражение их лиц.
«Замочная скважина США» — так называлась передача — ставила своей целью пощекотать нервы телезрителям, стараясь одновременно возбудить в них любопытство и испугать. Если такое удавалось сделать в ходе одноминутного сюжета, продюсеры этого тележурнала были очень довольны. Сейчас, по очереди соответственно ослепительно улыбаясь и оголяя ляжки, Джед и Молли выдавали в эфир очередную чепуху под названием «Когда кролики с Востока атакуют, в детских садах Техаса начинается кошмар».
— Император желает, чтобы эти люди понесли заслуженное наказание за свои неслыханные преступления? — прочитав название сюжета, спросил Чиун. — Ни слова больше! Они уже мертвы.
— Долой говорящие головы! — поддержал его Римо.
— Ш-ш-ш! Давайте немного послушаем, — сказал Смит.
В фейерверке компьютерной графики «Замочная скважина США» перешла к следующему сюжету, озаглавленному «Что случилось с прапрапрадедушкой?».
— Теперь, — начал визгливый голос Молли, — уже вся Америка знает о девяностолетнем сенаторе с Юга и его «королеве красоты». Сейчас сенатор Ладлоу Бэкьюлэм и Бэмби Сью Стимпл проводят свой медовый месяц. Для нее он первый, а для него тринадцатый. Как показали последние телефонные опросы телезрителей, большинство из вас считает, что со стороны старого Лада это выглядит как совращение младенца. Если даже и так, то можно ли в свою очередь сказать, что Бэмби грабит могилы?
Когда на экране появилось изображение расположенного в Малибу-Бич особняка с плавательным бассейном, репортер «Замочной скважины» поведал телезрителям некоторые дополнительные подробности: что Бэмби на шестьдесят девять лет моложе своего молодого мужа и что Бэкьюлэм является председателем могущественного сенатского комитета по постоянному наблюдению за условиями проведения и финансированием выборов.
Под звуки «Бэби-лав» в исполнении Дианы Росс камера сфокусировалась на ближней стороне бассейна, где в своем черном узком бикини плескалась пышущая молодостью и здоровьем бывшая «Мисс Никотин». В дальнем конце бассейна, где дно было поглубже, ленивыми кругами плавал сенатор Бэкьюлэм. Его загорелая лысина торчала над водой, словно рождественское яйцо. Возле больших, торчащих ушей с удивительно длинными мочками виднелась серебристая бахрома редких волос. Вот сенатор по-собачьи подплыл к лестнице, и камера показала крупным планом, как он выходит из воды.
— О Боже! — вскричала Молли. — Что случилось с прапрапрадедушкой?
Линия подбородка сенатора играла роль международной линии перемены дат. Ниже ее Ладлоу Бэкьюлэм не был, как следовало ожидать, сутулым и сморщенным старичком. Нет, там он выглядел совершенно другим человеком.
Он выглядел как настоящий Тарзан.
Для Римо это напоминало одно из тех чудес компьютерной графики, которые часто демонстрируют по «Эм-Ти-Ви». У древнего сенатора были монументальные плечи, великолепно очерченные мышцы и совершенно отсутствовал лишний вес. По краю бассейна он передвигался со звериной грацией шестнадцатилетнего подростка.
— О Боже! — вновь выдохнула Молли.
— Так в чем же здесь, собственно, проблема, Смитти? — спросил Римо.
Удивленный столь непостижимой недогадливостью своего ученика, Чиун презрительно фыркнул.
— Очевидно, — объявил он, — наш Император желает сделать создание по имени Бэмби своей наложницей. Разве этот старик с телом юноши может воспрепятствовать подобному желанию Императора Смита?
— Да подождите вы! — с нехарактерной для него раздражительностью гаркнул Смит.
«Замочная скважина США» начала показывать кадры, снятые раньше, за восемь месяцев до этого. На экране появилась сцена бракосочетания Бэкьюлэма с его двенадцатой женой, официанткой из придорожного ресторанчика, находящегося в городе Мобил, штат Алабама. Церемония проходила в номере для новобрачных отеля сети «Холидэй инн», рядом с недавним местом работы Бэмби. На пленке Ладлоу выглядел на все девяносто с лишним. С трудом опираясь на палку, сутулый и сморщенный сенатор чрезвычайно медленно подходил к свадебному торту. При этом, однако, законодатель не отрывал похотливого взгляда от округлого зада своей новой жены. За свадебным тортом вдоль всей стены стояли кислородные подушки.
— Таким был сенатор Бэкьюлэм еще две недели тому назад, — заявил Смит.
Камера вернулась в студию, к Джеду и Молли.
— Неужели Ладлоу Бэкьюлэм нашел источник вечной молодости? — спросил свою аудиторию Джед. — На Капитолийском холме все хотят об этом знать, однако наш добрый сенатор предпочитает хранить молчание. Молли, ты должна восхищаться человеком, который желает умереть с улыбкой на лице.
— Судя по тому, что я сейчас видела, завтра будет улыбаться не он один, — ответила Молли, не спеша закидывая ногу за ногу.
Осклабившись, Джед принялся обмахивать себя листками с текстом.
— Я по-прежнему не вижу здесь проблемы, — сказал Римо.
— Ага! — воскликнул Чиун. — Наконец все стало ясно. Император желает заполучить себе молодое тело этого старика, а тот сопротивляется. Скажи нам только, куда его следует доставить, о достойнейший! Мы сделаем это без промедления.
Из динамика раздался какой-то звук.
Римо готов был поклясться, что он напоминает скрежет зубов — только очень, очень громкий.
5
Кровь бросилась в глаза Пумы Ли, когда она увидела, как ее Немезида не спеша продвигается через толпу. В своей короткой юбке Виндалу двигалась вприпрыжку, походкой маленькой девочки. Ее длинные, до плеч, золотистые волосы со свистом рассекали воздух, многочисленные округлости слегка сотрясались.
У Пумы уже давно ничего не сотрясалось.
Под ее тонкую, почти прозрачную кожу были вмонтированы тонны стали и километры кевлара. Когда-то изумительно мягкие и упругие груди стали твердыми как гранит. И вот в этой-то стальной груди сейчас горело одно непреодолимое желание.
Ничего подобного Пума раньше не испытывала.
Все встречные что-то ей говорили, высказывая свое расположение и откровенно подлизываясь, однако Пума не слышала их слов — слишком громко стучало в висках. Лиц их она тоже не замечала. Окружающие для нее сейчас были чем-то вроде путающихся под ногами высоких пучков сухой травы.
Впереди шведка миновала вход в мужской туалет, помеченный знаком «Шипеть!». Виндалу вошла в другую дверь, на которой было написано «Не шипеть!».
