Перед телезрителями предстала чья-то голая спина. Спина и впрямь была необычной — не менее метра шириной. Под кожей буграми холили могучие мышцы, причем все это казалось очень твердым — невероятно твердым и массивным.
По сравнению с шеей и плечами показанная с затылка голова человека выглядела непропорционально маленькой.
Голова повернулась, и перед телезрителями «Замочной скважины США» предстал улыбающийся Дивейн Корб.
Камера сдала назад, чтобы можно было видеть всю картину. Ультраширокие вельветовые брюки миллиардер сменил на светло-голубой купальный костюм «Спиду». Обнаженная грудь казалась средоточием силы, предплечья напоминали бревна, а ягодицы — скалы на берегах Гибралтарского пролива.
Без всякого предупреждения миллиардер поднял клюшку и, сорвавшись с места, бросился в свалку.
Нечего и говорить, что достойных соперников у него не оказалось.
Расправившись с оппозицией, Дивейн Корб, однако, неожиданно взялся за собственную команду, направо и налево раздавая соратникам удары клюшкой. Тех, кто, крича, пытался убежать с поля, он настигал и хладнокровно сбивал с ног.
Когда все было кончено и поле усеялось лежащими телами, Дивейн Корб вскинул руки над головой и, подобно Рокки, принялся перебирать ногами на месте.
— Как же вы могли так поступить со своими собственными сотрудниками? — спросил ошарашенный телерепортер.
— Ну, они ведут себя не как программисты, — объяснил миллиардер.
Джед кивнул головой так, как будто что-то понял, и поспешил перейти к следующему вопросу.
— Вся Америка хочет узнать насчет вашего суперкрепкого тела, — сказал он. — Может быть, вы расскажете нам, как этого добились?
— С помощью денег, Джед, — ответил магнат. — Денег и еще раз денег. А теперь прошу меня извинить. Группа по развитию Интернета должна вот-вот сразиться в софтбол с ребятами из отдела технического обеспечения, и я не хочу пропустить свою очередь ударить по мячу.
Оператор следовал за Корбом метров десять. Однако, быстро выдохнувшись, он вынужден был удовлетвориться показом того, как мускулистая фигура миллиардера исчезает в отдалении.
— Ну, Молли, — сказал Джед после того как на экране вновь возникло изображение студии, — что ты думаешь?
— Я готова принимать то, что они принимают, — ответила Молли.
— Так же, как и еще пятьдесят миллионов человек, — улыбаясь, сказал Джед. — Не беспокойтесь, ребята. Мы будем следить за развитием событий...
Доктор Смит покачал головой. Где-то в самой глубине души он все же надеялся, что допустил в своих расчетах фатальную ошибку. Увы! Все развивалось точно в соответствии с предсказанным им апокалиптическим сценарием. Таинственный препарат приобретал международную известность. Мечтающая о красивом теле публика уже жаждала получить к нему доступ. Когда продукт наконец появится на рынке, то его сразу расхватают.
Мгновенно!
И тогда наступит конец цивилизации в современном ее понимании.
Доктор Смит только успел выключить телевизор, как раздался телефонный звонок по защищенной линии. Это звонил Римо.
Полученные новости не очень-то ободряли.
— Наш друг держит рот на замке, — сообщил Римо. — Он не хочет снова становиться дряхлым.
— Вы удалили у него пластырь?
— Угу, но пока ничего не произошло. Лад остается таким же, как был.
— Присматривайте за ним. Возможно, он расколется, когда начнет утрачивать свою вечную молодость.
— А как насчет анализа бумтауэровского пластыря? — спросил Римо. — Результаты еще не пришли?
Доктор Смит отправлял пластырь на химический анализ в одну частную лабораторию Лос-Анджелеса — учреждение, которое обычно использовалось ЦРУ в тех случаях, когда Компания не хотела, чтобы об этом узнало ФБР.
— Здесь есть прорыв, — сказал Смит. — Пластырь сделан на Тайване компанией «Фэмили Финг фармасевтиклз».
— Никогда о такой не слышал.
— До сих пор она производила препараты по рецептам народной медицины и натуропатов. Я все еще изучаю их структуру, пытаясь связать ее с известными нам потребителями ГЭР, чтобы вскрыть каналы его доставки и, если удастся, проследить их непосредственно до семьи Финг.
Внезапно на другом конце провода послышался ужасный крик. Он был таким громким, что Смит вздрогнул и отстранил трубку от уха.
— Это Лад, — сказал Римо. — Я потом перезвоню...
Доктор Смит принялся ждать, барабаня пальцами по столу. Прождав пять бесконечных минут, он поднял трубку прежде, чем отзвучал первый сигнал.
— Да?
— Боюсь, у меня плохие новости, — сказал Римо. — Старый Лад освободил номер. Он покончил жизнь самоубийством.
— Что? Неужели за ним никто не наблюдал?
— Мы оставили его в соседней комнате надежно связанным, — оправдываясь, сказал Римо. — Мы не хотели, чтобы он подслушивал наш разговор. Мы его оставили одного всего лишь на пару минут. Он даже не ослабил свои путы.
— Так как же он смог покончить жизнь самоубийством?
— Он отгрыз себе правую ступню. Я никогда не думал, что в девяностолетнем возрасте можно быть таким проворным. Прежде чем мы успели вмешаться, он истек кровью. Прости, Смитти. Я не мог себе представить, что он может сделать что-нибудь подобное.
Доктор Смит тоже не мог себе этого представить, поэтому не стал упрекать ассасинов. Ему теперь стало ясно, что негативный побочный эффект препарата с течением времени усиливается — чем дольше его принимают, тем дело обстоит хуже. Этого он не предусмотрел в своем прогнозе. Значит, времени на то, чтобы взять развитие событий под контроль, остается еще меньше.
— У нас тут черт знает что творится, — сказал Римо.
— Об этом не беспокойтесь, — со вздохом сказал Смит. — Я сейчас же пошлю бригаду уборщиков.
Повесив трубку, директор КЮРЕ вызвал на экран монитора список фирм Лос-Анджелеса, занимающихся уборкой. Рядом с номерами телефонов были указаны расценки. Выбрав самую дешевую из фирм под названием «Энди, доктор для ковров», он нажал на кнопку автоматического набора номера и принялся ждать.
23
Выпрямившись во весь свой рост, Джимми Коч-Рош обратился к самой высокооплачиваемой за всю историю кино супружеской паре.
— Прошу прощения, но я не могу позволить вам самостоятельно добраться до дома, — сказал он. — Это совершенно ясно.
— Мы не дети! — запротестовала Пума, словно тигр в клетке расхаживая по обшитому панелями из орехового дерева личному кабинету адвоката. Четыре шага вперед. Поворот. Четыре шага назад.
Чиз, который стоял, прислонившись к столу Коч-Роша, согласился со своей женой.
— Недавно вы мне говорили о последствиях. Точнее сказать, вы говорили, что их не будет. А теперь вы фактически утверждаете, что мне нужна нянька.
Маленький адвокат поднял руки, призывая его к молчанию.
— Я действительно обещал вам, что справлюсь с любыми обвинениями. Но для этого мне нужно определенное сотрудничество и с вашей стороны. За последние сутки вы оба проявили некоторую, скажем так, вспыльчивость. Я хочу избежать повторения подобных инцидентов. В суде я могу творить чудеса, но все
