– Не рассказывай мне истории, женщина, – сказал Давид. – Хочешь, я скажу тебе как было?
– Я слушаю тебя, царь мой.
– Это Иоав затеял все?
– Помилуй, мой царь! От твоей проницательности невозможно увернуться или схитрить. Да, твой слуга Иоав послал меня. Это он вложил эту историю в мой рот. Он сделал это только, чтобы продвинуть дело. Но все в твоей власти, мой царь, ты умен, как божий ангел, и ты понимаешь все, что происходит в этой стране.
Давид рассмеялся. Он сделал знак Эфраиму, который присутствовал при разговоре, проводить эту женщину, предварительно сделав ей подарок. Когда камергер вернулся, он велел ему поискать Иоава. Его взгляд блуждал по окну, теряясь в бесконечном небе. Да, он старел, и однажды он уйдет, как и все другие. Земля впитает его, как она впитывает воду, так, как сказала старуха. Авессалом однажды будет царствовать в этой стране. Изгнание не могло затягиваться до бесконечности.
Эфраим пришел с Иоавом. Давид долго смотрел на генерала.
– Хорошо, можешь сказать Авессалому, чтобы он возвращался. Но пусть он не показывается мне на глаза.
Иоав бросился к ногам царя, с восторгом вспоминая свое повиновение и преданность, и попросил благословения. Потом он поспешно вышел. Одно было верно: он был связан с Авессаломом.
Спохватившись, Давид велел снова позвать Иоава, чтобы сказать ему, что Авессалом должен сменить комнаты. Наконец Иоав уехал. Очевидно, он помчался в Гесхур предупредить Авессалома.
Давид спросил себя, нужно ли ему посоветоваться с Нафаном. Но прорицатели говорят лишь ужасные вещи после смерти Урии. Добрая часть «тридцати» еще хранила в памяти смерть молодого офицера как болезненный шрам. К тому же начался дождь, что заставило вспомнить старые обиды, сильнее почувствовать свою усталость. Давид должен был судить два спора сложного наследования. Он устал и пошел отдохнуть после обеда.
Глава 16
БЕГСТВО
На следующий день дворец и весь Иерусалим были взбудоражены новостью: Авессалом возвращается.
Толпы собрались у ворот. Когда он появился со своими двумя женами и слугами, жители радовались:
– Авессалом! Поборник чести! Бог тебя благословит!
Но Иоав расположил у ворот своих людей, которые разгоняли этих крикунов, которые могли раздражить Давида. Другие ждали царевича у ворот дворца. Его братья волновались: одни встревоженные, другие воодушевленные.
У Авессалома были свои люди, которые отметили его возвращение звуками трубы: несколько горячих армейских голов, сыновья богатых торговцев, неудержимые гуляки и кучка старых интриганов, которые плели козни, чтобы завоевать расположение наследного царевича, потому что после смерти старшего, Амнона, вероятнее всего трон отойдет к нему. Но были и другие причины расположения, которым пользовался царевич.
Эфраим, у которого были свои собственные соглядатаи, сдержанно информировал царя по утрам:
– Вчера сын Небайота, торговца мулами, устроил большой праздник по случаю обрезания своего первого сына. Он пригласил Авессалома, который пошел туда со своей свитой.
– Свитой, – повторил Давид мрачно, подбирая в чаше остатки винограда.
– С верными ему офицерами.
Давид вопросительно посмотрел на него и выплюнул косточки.
– Какими офицерами?
– Некоторыми из «тридцати», – ответил Эфраим неохотно.
Некоторые из тридцати… Несомненно, те, кто не мог забыть смерть Урии.
– Там есть такие, которые убеждены, что Авессалом достоин высокой чести, что он правильно сделал, убив Амнона, и что его изгнание было несправедливо.
– Ну что же, я не держу его в заключении, он может ходить куда угодно, – сказал Давид сухо.
В другой раз Эфраим сказал:
– Два дня назад Авессалом устроил большой праздник в Ваал-Гацоре. Он пригласил сыновей священников храма.
– Они все пошли?
– Они все пошли.
Не было ничего плохого в том, что молодые люди пошли к Авессалому. Но этим они ясно давали понять, что считают его наследником царства.
Через несколько месяцев стало очевидно, что Авессалом не терзается раскаянием. У него было пять поваров, он расходовал почти столько же вина, что и весь дворец, он постоянно устраивал ужины на десять человек и больше. Вирсавия, как и другие жены и любовницы, была в не меньшей мере, чем супруг, информирована о действиях пасынка. Кормилицы, слуги, рабы, кухарки, портнихи, банщицы, торговцы румянами представляли более точный источник информации, чем шпионы. Однажды вечером, когда Давид ужинал у нее, она ему сказала:
– Я беспокоюсь. Авессалом ведет себя так, как будто тебя уже нет в этом мире.
– Но настанет день, когда меня не будет, – ответил он философски, пробуя одно из своих любимых блюд: баклажаны с чесноком и маслом. Он отрезал ножом кусок баклажана и клал его на хлеб.
– Мы будем в прекрасном положении, если в тот день мы тебя переживем, – сказала она твердо.
– Что это значит: «если мы тебя переживем»? Конечно, вы меня переживете.
– Он убил одного брата, он убьет и других.
– Это мой сын! – возразил он, выпив свой рог с вином.
– Он заявил, что, когда придет к власти, он забьет меня камнями!
– Пьяные речи, – возразил он, вытирая пальцы.
– Когда тебя не будет, никто не сможет защитить нас, Давид! – воскликнула она резким тоном. – Он не послушает ясновидцев и прорицателей! А возможно, ясновидцы и прорицатели тоже захотят забить меня камнями!
– Это мой сын, – повторил Давид, окинув взглядом двухлетнего Соломона, который возил по комнате деревянную тележку.
Вирсавия вздохнула, опустила голову и не произнесла больше ни слова. Да, Авессалом был его сыном, но и Соломон тоже. В любом случае, она воспитает Соломона лучше, не как этих царевичей-смутьянов. Ужин закончился мрачно.
Остаток вечера Давид провел у своей любовницы.
Он знал, что тревоги Вирсавии не были беспричинными, но все-таки пока Давид был царем и не обращал внимания на слишком буйные выходки Авессалом. Однако Давид ошибся.
Через два дня еще до утреннего доклада в присутствии Иосафата, священников Авиафара и Садока слуга Давида Эфраим сообщил, что Авессалом сжег поле ячменя, принадлежавшее Иоаву.
– Почему он это сделал? – встревожился Давид.
– Потому что несколько недель тому назад Авессалом попросил Иоава отдать тебе послание, а Иоав отказался. Тогда он поджег его поле, чтобы вынудить пойти к тебе.
– Вот сильнодействующие меры, чтобы начать переговоры, – заметил Давид. – Ну и что?
– Иоав пошел к нему.
– Что он ему сказал?
– Я этого не знаю.
Инцидент, по крайней мере, показал, что Иоав на стороне Авессалома. Но он показал также, что
