месте.
— Ты хочешь сказать, что ивриты подали бы иск против головы Авариса? — воскликнул Гемпта, еще больше распаляясь.
— Именно так. Такое бывает.
— Но это же чужеземцы, нищие!
— Да, но они имеют право взывать к нашему правосудию, — ответил голова, начиная сердиться.
Ему хватало банд разбойников, которые рыскали в округе, чтобы еще реагировать на бессмысленные требования, больше напоминавшие капризы сумасшедшего. Жалобщик уставился на голову, выпучив глаза. Голова поймал его взгляд, подумав при этом о том, как много времени уйдет на бальзамирование этой свиной туши.
— Очень хорошо, — надменно произнес Гемпта. — В таком случае я сам улажу это дело!
Голова подумал, что в этом районе Нижней Земли, вдали от столиц и царской власти, такие люди, как его собеседник, воображают себя вершителями правосудия. Неужели не сохранилось в памяти то время, когда знаменитый Апихетеп готовил масштабную операцию по захвату Мемфиса, чтобы заставить провозгласить себя царем Нижней Земли? Правда, ивриты тогда были наемниками.
— И как ты намереваешься его уладить?
— Я все улажу, — повторил Гемпта, вставая. — Я, между прочим, не собираюсь позволять подобной сволочи скармливать мои поля крысам! Я поеду в Мемфис и буду просить командующего Хоремхеба прислать отряд солдат, чтобы уничтожить их жилища.
«Это могло бы послужить причиной столкновения», — подумал голова. В окрестностях Авариса проживало около двадцати тысяч ивритов, и не было ни малейшего сомнения в том, что они придут своим на помощь. Надеяться можно было только на то, что командующий благоразумно постарается отделаться от этого взвинченного Гемпты.
С оскорбленным видом жалобщик ушел. У него была утиная походка, так как он не мог близко ставить свои ноги, настолько они были большими.
Голова надеялся, что за ночь этот толстощекий человек перестанет бредить. Он ошибся: двумя днями позже начальник охраны Авариса сообщил ему, что двое людей Гемпты пытались глубокой ночью поджечь дома в ивритском поселении, находящемся недалеко от имения их хозяина, но лай собак вовремя разбудил ивритов. Встревоженные появлением людей с факелами в руках, они подняли на ноги весь поселок. Людей землевладельца месте с хозяином изрядно поколотили, причем один из них так и остался лежать на земле — скорее мертвый, чем живой. На этот раз ивриты подали жалобу, и начальник охраны обязан был арестовать Гемпту и бросить его в тюрьму за поджог.
У городского головы округлились глаза.
— Ты бросил Гемпту в тюрьму?
— На рассвете я отправился туда со своими людьми. Слуги пытались оказать сопротивление, пришлось их утихомирить палками.
Дело принимало серьезный оборот.
— К тому же мне стало известно, что Гемпта отправил посланца в Мемфис к командующему Хоремхебу.
Голова скорчил гримасу. Начальник охраны выполнил свой долг, но все же было досадно, что он отправил в тюрьму столь знатного человека.
— В каком он состоянии?
— У него на теле кровоподтеки и глаз заплыл. Он еще жалуется, что ивритская собака искусала ему ягодицы. Я разрешил лекарю оказать ему помощь в тюрьме.
— Ты хорошо сделал. Но будет еще лучше, если ты прикажешь его отпустить.
— Ты думаешь?
— Он поднимет на ноги весь наш город а затем и Мемфис.
— Но этот тип безумен!
— Без сомнения. Но у него дружеские отношения с теми, кто наверху.
На следующий день Аварис гудел от слухов. Якобы освобожденный из тюрьмы Гемпта обратился к командующему Хоремхебу с просьбой снять с должности городского голову Авариса, который отказался защитить знатного человека от притязаний ивритов.
Голова пожал плечами: командующий Хоремхеб был начальником гарнизона Нижней Земли и не обладал властью, позволяющей снять с должности чиновника. Все это знали, за исключением, разумеется, Гемпты. Но это лоснящееся жиром чудовище могло оказать давление на наместника и все же отомстить городскому голове, который не внял бредовым требованиям господина из провинции.
Голова не сомневался, что этим дело не закончится.
13
ПРОВОКАЦИЯ, СМУТА И ПОТАСОВКА
Прибыв в Нижнюю Землю и выдавая себя за бригадиров строителей и каменщиков из Мемфиса, провокаторы Маху, разумеется, даже не мечтали о столь подходящей для бунта обстановке. Ивритские поселения, расположенные вокруг Авариса, были полны слухов, более или менее приукрашенных, о попытке слуг землевладельца по имени Гемпта поджечь дома местных жителей. Агенты Маху старались подлить масла в огонь, рассказывая о том, что их начальники, царские зодчие, планируют завербовать всех ивритов на строительство громадного храма Амона. Когда ивриты начали еще громче кричать, возмутители спокойствия стали говорить о том, что в случае уклонения от работы на стройке их скудное имущество будет конфисковано властями Авариса.
Опасаясь худшего, ивриты не могли больше спать. Власти Нижней Земли уже десятилетия использовали их в качестве рабов. Чаша терпения была переполнена. Ночами в своих жалких харчевнях они обсуждали, как защитить себя. Чтобы усилить возбуждение, агенты Маху указали жителям поселения на грозящую им опасность: войска гарнизона Мемфиса под командованием известного военачальника Хоремхеба непременно вмешаются, чтобы подавить мятеж. Военная хитрость возымела действие, и звучавшие речи переросли в бахвальство:
— Да из этого полководца я сделаю корм для моих собак!
— Конники гарнизона не способны даже крысу убить!
И еще много чего говорили. Наиболее здравые умы советовали вооружиться на случай конфликта. Но чем? Было очевидно, что ивриты не могли купить себе оружие из бронзы, которое надо было заказывать сирийским оружейникам, — стоило оно очень дорого. К тому же они получили бы его не раньше, чем по прошествии нескольких недель. На что они могли надеяться, так это на изготовленные ими самими луки. Оставалось узнать, было ли у них на это время, а ведь еще надо было изготовить стрелы. Прозвучали также высказывания в пользу деревянных пик с закаленными в огне остриями, которые предназначались для того, чтобы проткнуть сразу нескольких солдат.
Провокаторы лицемерно охали.
На вторую ночь лихорадочных тайных приготовлений один иврит, имеющий опыт в военных сражениях, предложил взять штурмом арсенал казарм Авариса. Предложение было принято единогласно. Провокаторы притворились, что возмущаются готовящимся против царской власти мятежом, тогда как это было их целью. Им стали угрожать, требуя держать язык за зубами. В конце концов будущие повстанцы, удовлетворенные, отправились спать.
На следующий день в соседние ивритские поселения были отправлены посланцы с сообщением о наборе добровольцев для создания отряда в пятьсот человек, способного взять штурмом арсенал Авариса. Близилась к концу первая неделя подготовки к мятежу, и агенты Маху начали падать духом: обсуждение грядущих событий продолжалось. Они считали, что подготовят мятеж за три дня, но вот уже прошло почти две декады,[8] а кроме воплей и битья себя в грудь ничего не происходило.
Наконец отряд был собран, назначены командиры, но однажды вечером провокаторов заключили под
