Она сразу узнала бывшего Первого советника, как всегда плохо выбритого. Он повел ее к тому же месту на берегу Нила, где речники продолжали заниматься своей работой.
— Я весь внимание, твое величество. Чем моя скромная особа может быть тебе полезной?
— Мне необходимо узнать твое мнение. Ты мне сказал, что на троне должен быть сильный человек.
— Это так, твое величество.
— Но я теперь никто.
Он вопросительно на нее посмотрел. Возможно, вспомнил о том, что ей предсказал: уподобиться Исис.
— Он тебе не предложил заключить союз?
— Наоборот. Неужели ты полагаешь, что я могу выйти замуж за этого солдафона? — бросила она вызывающе.
Он размышлял над ответом.
— Я не вижу другого сильного человека твоего круга, — нерешительно заявил он.
— Возможно, там его не стоит искать, — произнесла она, досадливо морщась.
Он бросил на нее вопрошающий взгляд.
— Вероятно, следует поискать среди чужеземных царевичей, — заявила она.
Он лишился дара речи.
— Ради чего, твое величество?
— Чтобы сочетаться с ним браком!
— Ты намереваешься сочетаться браком с чужеземным царевичем? — спросил он недоверчиво.
— Я не хочу сочетаться браком с Хоремхебом и не собираюсь позволять ему и его приспешникам рвать на куски царство моего отца! Другой для себя партии я не вижу, поэтому думаю о том, с кем из чужеземных царевичей я могу сочетаться браком.
— Еще надо, чтобы он был сильным человеком, способным противостоять Хоремхебу, — заметил Тхуту.
— Если его отец — царь, значит, он тоже могущественный человек.
Тхуту с трудом представлял эту ситуацию. Насколько он помнил, ничего подобного в истории царства не было.
В десяти шагах от них перевозчик мочился в реку.
— Но это все равно что отдать царство чужеземцу, — сказал он уверенно, но мягким тоном.
— Поскольку он станет супругом царицы Мисра, он перестанет быть чужеземцем, — возразила она с нетерпением. — На самом деле, Советник, я пришла не для того, чтобы спрашивать тебя, возможно ли такое, так как это возможно. Я пришла тебя спросить о том, кто из чужеземных царевичей мог бы править вместе со мной.
Подошел голый ребенок и стал рассматривать царицу и Советника. У Анкесенамон ничего не было, чтобы дать ему. Она его отослала прочь.
— Первое, что приходит на ум, твое величество, — необходимо, чтобы это был союзник. А единственным значимым для нас союзником является царь хеттов, Суппилулиума.
Она повторила имя, которое встречалось в отчетах главнокомандующего и Пентью.
Тхуту казался задумчивым, но и смущенным.
— Твое величество, — сказал он в заключение, — реакция Хоремхеба на такой поступок может быть страшной.
— Что значит — страшной?
Он подумал о том, что эта женщина, похоже, потеряла чувство реальности.
Она же подумала, что возраст и отстраненность от власти, пожалуй, лишили этого человека мужественности.
— Сегодня власть в Двух Землях в его руках. Ты предлагаешь отстранить его силой. Он будет защищаться, но я даже не могу представить себе как.
— Долгие колебания — удел трусов, — заявила она. — Моя династия в опасности. Я не могу позволить Хоремхебу разграбить страну.
«Ох, что же будет, если она выйдет замуж за иностранного царевича!» — подумал он.
— Советник, благодарю тебя за то, что выслушал меня.
Она попрощалась с ним и возвратилась к Сати. Он подумал о том, что, возможно, больше никогда не увидит ее. «Эта женщина сошла с ума», — решил он.
34
НЕБЫВАЛОЕ ПИСЬМО
Итшан стал появляться все реже. Общение с военными отныне поглощало его досуг.
В конце сезона Наводнения, вне сомнения, по наущению Хоремхеба, полководец Анумес назначил его командиром конников в Мемфисе. На самом деле это было серьезное продвижение по службе: молодой человек теперь был не каким-то Начальником царских конюшен, а командиром конных отрядов Нижней Земли. Еще до этого Хоремхеб публично заявил о своей непричастности к покушению на жизнь Начальника конюшен.
Итшан пришел попрощаться с царицей.
— Они все-таки нашли средство, как отнять тебя у меня, — сказала она.
Неужели она не видела, что он томился рядом с ней?
— По крайней мере, они больше не будут пытаться тебя убить, — добавила она.
— Я буду приезжать, если твое величество позволит.
Она вопрошающе подняла брови.
— Чтобы повидать Хоренета.
Анкесенамон кивнула, но довольно холодно.
Хоренет был ее сыном. Теперь, когда Итшана удалили от нее, его интерес к ребенку граничил с бестактностью.
Она была рада тому, что ничего не сообщила ему о своих планах относительно бракосочетания с сыном Суппилулиума. Но он был достаточно умным человеком, чтобы понять, что не является тем, кто способен подняться против Хоремхеба.
Их любовные отношения закончились. Став частью враждебного ей мира, Итшан теперь был лишь бывшим любовником. Она также знала, что если во дворце и было известно о ее связи с Начальником царских конюшен, то никто не был уверен в том, что он отец маленького царевича.
— Можно мне сейчас его увидеть? — спросил он.
— Он в саду.
Он поклонился и поцеловал руку той, которую много раз сжимал в своих объятиях. Затем он ушел, охваченный чувством горечи. Он был любовником не Анкесенамон, а царицы. И вот его статус признан недействительным: не было любовника у царицы, так как царица не является женщиной! Очень удобно.
«Стало быть, я теперь совсем одна», — сказала она себе, когда стихли шаги Итшана в коридоре, ведущем в большой зал.
Она встала и пошла в комнату, окна которой выходили в сад, затем вышла на террасу. Она увидела Итшана — он наклонился к Хоренету, протягивая ему сорванную ветку жасмина, а затем взял его на руки.
Она подумала о Пасаре и разрыдалась, затем возвратилась в комнату.
Целыми днями она раздумывала о своем плане, о том, как его осуществить, и о содержании письма, которое собиралась отправить Суппилулиуме. Анкесенамон пришла к заключению, что у нее нет особого выбора. Она составит письмо, которое вручит послу царя хеттов без ведома Пентью и Хоремхеба. У нее
