повернулся и увидел маму — молодую, светловолосую и босоногую в легком голубом платьице. Глаза ее светились и смеялись. — Иди скорей, — она протянула руки. Алексей побежал к ней по высокой траве изо всех сил. Мама подхватила его на бегу, подбросила вверх над собой и, поймав, крепко прижала к груди.
Мама… Где же ты была так долго?
Мама улыбнулась, поцеловала Алешу в лоб и опустила на траву рядом с братом.
— Алешка, смотри, — Андрей разжал ладонь, в ней неярко поблескивал плоский полупрозрачный камень. — Это не простое стекло, через него видно наше солнышко.
Алексей взял стекло и глянул через него вверх на солнце.
— Ой, мама, оно улыбается!
Он повернулся, но мамы нигде не было, лишь далеко над самым горизонтом таяло в небе светлое облачко.
Алеша повернулся к брату — перед ним стоял другой Андрей, взрослый. Волосы его были совсем- совсем серебряные, а глаза — добрые и грустные. Алексей огляделся вокруг и увидел, что и трава и цветы на лугу стали маленькими, а даль раздвинулась.
— Алеша, — сказал Андрей, — помнишь у Лермонтова:
Помнишь? Я знаю такую молитву. Она тебе пригодится в твою «минуту жизни трудную». Обратись лицом к солнцу и повторяй за мной.
Слова молитвы волнами света накатывались на Алексея и замирали где-то в самой глуби его существа. Голос Андрея отдалялся и, наконец, затих, но струи света не иссякали, а текли и пели. Алексей растворился в этом потоке целиком… без остатка. Ничего и нигде… ничего и нигде не было, не существовало кроме тихой безграничной радости… в море света… безграничном…
Далеко-далеко ударил колокол: «А-У-МММ…»
Алексей вздрогнул и очнулся, он стоял один в пустой комнате у темного окна.
— Фу ты… Я стал стоя спать, как лошадь. Какой чудный сон… А может быть Эа мне тоже приснилась?
Он разжал ладонь, в ней тускло светился серебряный крест на серебряной цепочке. Крест был тяжелый и теплый, и от него по руке в грудь что-то поднималось и таяло.
К назначенному месту Алексей подъезжал заблаговременно. Таксист — молодой парень молчал всю дорогу, за что Алексей был ему очень благодарен. Машина, старая и изношенная, гремела и дрожала всеми своими составными частями. Алексей со страхом ждал, когда она рассыплется и ему придется искать другую, что здесь совсем непросто. Особенно досаждали светофоры: при торможении и наборе скорости добавлялись новые страшные звуки, кошками скребущие по сердцу. Наконец, слава Богу, эти испытания кончились. Он расплатился, вышел из машины, повернулся и… обомлел. Прямо перед ним на огромном пустыре у только что выстроенного бело-голубого многоэтажного дома, среди разнообразного строительного мусора на трех опорах стояла серебристая сплющенная юла — летающая тарелка. Мимо пустыря ехали машины, шли по тротуару пешеходы, но никто не обращал на нее никакого внимания. Алексей крутил головой, вглядываясь в лица идущих мимо него и ничего не понимал. За его спиной кто-то прыснул и засмеялся, он вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стояла Эа.
— Здравствуйте, Алексей Иванович, — еще смеясь сказала она, — не удивляйтесь, никто этого не видит, а с Вас я сняла блокирующее поле. Красивый аппарат, правда? А знаете, что им движет? — Да, ваша земная психоплазма.
Алексей молча разглядывал «тарелку». Глядя на его лицо, Эа едва не засмеялась снова, но взяла себя в руки.
— Извините за любопытство, — ей никак не удавалось отделаться от улыбки, — а что у Вас в кейсе?
— Все только самое необходимое — смена белья, электробритва, полотенце, мыло, ну и прочее.
— Где же я возьму Вам электричество, Алексей Иванович, мы им давно не пользуемся, — в глазах у нее опять запрыгали чертики, — вот если бы Вы прихватили с собой педальный электрогенератор, тогда другое дело. Я бы крутила педали, а Вы — брились. — Больше сдерживаться она уже не могла и снова залилась звонким серебряным колокольчиком. — Нет уж, придется Вам отпускать бороду… и… ха-ха-ха… и усы.
Тут не выдержал и Алексей и стал как-то странно подхихикивать, содрогаясь всем телом.
Приятно в этот момент было смотреть на эту пару со стороны. Немного успокоившись, но еще улыбаясь, она предложила.
— Остальные вещи, да и сам кейс Вам тоже не понадобятся. Знаете что, поставьте его там на автобусной остановке, пусть кому-то повезет.
