Харри застонал.
— Нам придется это слушать?
— Она намеревается надеть белые кружева, чтобы выглядеть как ангел.
— Клянусь, у этой женщины нет нимба. До Мартиндейла она была любовницей Данли, а до этого — Чадвика. Бог знает, когда она находит время для упражнений.
Симоне больше не хотелось ничего знать.
— Я уверена, что Мэри Коннорс сможет представить леди Макбет гораздо убедительнее, чем я. Она выступала с бродячей труппой актеров до того, как приняла карт-бланш от сэра Джона Фоули. Я не пишу стихов, как мисс Элторп, и не умею свистеть, как мадемуазель Грансо. Да, самозваная француженка собирается свистеть ради ужина — или ради приза.
— Помоги нам всем небо.
— И я думаю так же. Я никогда не осмелюсь петь, хотя и не слышала выступления мисс Хоуп. Ее репутация слишком пугающая. Мисс Харбау послала за своей дрессированной лошадью из цирка, а партнерша сэра Чонси из Королевского Балета, несомненно, станет танцевать. Женщина с большим рубином собирается вырезать силуэты для всей компании, но судя по непристойному смеху, сомневаюсь, что она будет прослеживать профили лиц. И я не видела здесь кошку, которую нужно было бы причесать, что кажется моим единственным талантом.
— Мужчины не стали бы возражать, если бы полюбовались на то, как ты расчесываешь собственные волосы, но я уверен, что ты что-нибудь придумаешь и превосходно это исполнишь. Ты сможешь отложить свое представление, заявив, что сначала нужно послать в Лондон за каким-нибудь пустяком, вроде лошади Мэдди. Не то чтобы лошадь — это пустяк, но ты понимаешь меня.
Он подложил еще одну подушку под голову, чуть ближе к Симоне. Она не стала протестовать, не желая спорить из-за дюйма или двух, все равно он теперь лежал на кровати. Затем Харри потянулся, завел руку за свою голову, а потом опустил за ее головой. Девушка нахмурилась; а он невинно посмотрел на нее и зевнул.
— Извини, это был длинный день, и нам все еще нужно решить, что рассказывать ищейкам и сплетникам. Они повторят эту историю слугам, которые склонны продавать информацию колонкам сплетен. Я бы не слишком удивился, если бы узнал, что даже сейчас в деревне находятся репортеры, ожидающие кусочков информации, чтобы послать в Лондон. Мы с тобой будем главной темой, готов поспорить.
— Почему? Думаю, что присутствие бывшей наложницы из гарема будет более интересным.
— Ах, но никто не хочет, чтобы ему напоминали о рабстве. Кроме того, само мое имя скандально, помнишь? И, как известно, я никогда раньше не брал женщину на содержание.
— Неужели никогда?
— Нет, моя жизнь и так достаточно запутанна, чтобы рисковать раскрыть свою личность через более длительную связь.
— Что ж, а в моей постели прежде никогда не было мужчины. — Ей только кажется, или он на самом деле придвинулся ближе?
Харри уставился на балдахин над ними.
— О, раньше я спал с несколькими мальчиками семьи Харрисон, все вместе в одной большой кровати. Я рано научился защищать свою территорию.
И захватывать так много места, как это только возможно, подумала Симона, подтягивая ближе свои одеяла. — А что насчет девочек?
— Дьявол, да там их было целых три. Девчонки Харрисон были приличными маленькими леди. Они делили комнату дальше по коридору и постоянно визжали на нас. Две из них уже замужем и имеют собственные семьи.
— Это не то, что я имела в виду, и ты знаешь об этом.
— Я знаю. Я знал много женщин, Нома. Это часть личности, которую я хотел создать, часть того, кем должен быть Харри Хармон, настолько непохожим на майора Харрисона, насколько это возможно. И почему нет? Внебрачный ребенок графа не будет респектабельным, не имеет значения, что я сделал бы для этого, так что почему бы не получать удовольствие?
— А ты получал?
— Поначалу. Сейчас? Уже не так. Мой отец и единокровный брат хотят, чтобы я присоединился к ним в пристойных делах: правительственных обязанностях, деловых встречах, респектабельных событиях, где мне придется играть роль джентльмена, но я не уверен. Мне это кажется слишком пресным.
— Понимаю.
— Неужели, маленькая гувернантка? Ты когда-нибудь мечтала о большем волнении в своей такой приличной жизни?
— Этой недели будет вполне достаточно для приключений, благодарю тебя. У меня будет что рассказать детям, если я осмелюсь.
— О, ты собираешься иметь детей, которые будут слушать твои истории о разгульном образе жизни?
— Да, троих: двух мальчиков и одну… То есть не имею представления. Харри, ты веришь в предсказание будущего?
Он повернулся на бок, чтобы изучить ее лицо.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что мне показалось, что я видела тебя прежде, когда я встречалась с мистером Харрисом и майором Харрисоном, но, конечно же, этого не было. А иногда мое сознание создает детальные картины вещей, которых я не могу знать. Это вовсе не сны, они случаются, когда я бодрствую.
— Ты говорила, что твоя мать зарабатывала дополнительные деньги, предсказывая будущее.
— Да, но дедушка научил ее, как говорить глупым девицам то, что они хотят услышать. Я никогда не верила, что она на самом деле может это делать.
— Случались и более странные вещи. Бог знает, что это правда. — Харри нежно коснулся ее щеки, так что она посмотрела на него. — Твоя мать была наполовину цыганкой. В тебе только четверть цыганской крови, но если талант в крови…
Симона покачала головой.
— Нет, слишком глупо обсуждать это. Полагаю, что у меня просто живое воображение.
— Мы можем воспользоваться им сейчас, чтобы придумать для тебя будущее на тот случай, если не сможем избежать прямых вопросов или давать неопределенные ответы. Попытайся придерживаться правды. Это всегда самый лучший выход.
— Как это делаешь ты?
— Я пытаюсь, милая. На самом деле пытаюсь.
— Тогда скажи мне по правде, почему мистер Харрис относился ко мне так недоброжелательно?
После этих слов он поцеловал ее в лоб.
— Потому что этого требовала его роль.
Затем Харри поцеловал ее веки.
— Потому что он не мог доверять себе в том, чтобы держать руки подальше от тебя.
И в губы.
— Потому что ты — моя.
Глава 14
Моя? Что он имел в виду? Она не из тех, кто становится любовницами. А он не из тех, кто женится. Что тогда остается? Симона спросила бы у Харри, но она была слишком занята, пытаясь решить, должна ли она поцеловать его в ответ или дать ему пощечину. Может быть, и то, и другое, но сначала поцелуй.
На середине ее решения — или на середине поцелуя — он откатился в сторону, пожелал ей доброй ночи и уснул на своей стороне кровати, поверх покрывал.
Моя? Может быть, в его снах, потому что Харри потянулся к ней позже, когда она задула свечу.
