Эти слова остановили ссору прежде, чем она переросла в схватку среди любовниц. Симона чувствовала себя так, словно вернулась обратно в классную комнату с раздражительными, капризными детьми своих нанимателей. Она была гораздо больше рада увидеть Харри, чем сама полагала, и побежала навстречу ему и другим мужчинам, идущим пешком, до того, как они смогли добраться до мольбертов.
Тот приподнял темную бровь, но последовал примеру девушки и обнял ее, поцеловав в макушку.
— Что, ты беспокоилась за меня, любимая?
Симона беспокоилась о том, что ей придется судить дуэль на рисовальных кистях с двадцати шагов.
— Конечно, дорогой. Вы нашли собаку?
Теперь он приподнял обе брови от ласкового слова, но ответил:
— Да, мы начали с фермы, где ее заметили, и бедное создание все еще было там. Горэм и Колдуэл взяли с собой ружья, но мы хотели держаться подальше, чтобы не подвергать опасности лошадей. Нельзя предсказать, что может сделать бешеное животное.
Горэм подхватил нить рассказа.
— У этой дворняжки была пена вокруг рта, как и положено, она отощала и дрожала, едва стояла на ногах. Вид у нее был больной. Мы знали, что должны избавить ее от страданий прежде, чем она укусит другую собаку, или одного из детей моих арендаторов.
— А затем собака завиляла хвостом, — добавил Харри.
Горэм покачал головой.
— Кто мог подумать, что у Харри Хармона такое доброе сердце? Мы загнали зверюгу в угол, и, черт бы меня побрал, если Харри не спешился и не приблизился к этой дворняге, прямо на линии огня.
— Ты не сделал этого! — воскликнула Симона, зная, что это именно то, что он сделал.
— Я подумал, что увидел кое-что, и оказался прав.
— Рыболовный крючок, вот дьявол, — проговорил сэр Чонси Фиппс. — У дворняжки распухла вся пасть. Вовсе не бешеная собака, а просто ужасно голодная и страдающая от боли.
Еще один мужчина добавил:
— Харри доказал нам это, предложив собаке воды. Как известно, бешеные животные не притрагиваются к воде.
Сэр Чонси притворно вздрогнул.
— Вода? Я тоже не стал бы пить эту дрянь.
Симона все еще не оправилась от мысли, что Харри отправился навстречу смертельной опасности.
— Итак, вы гуманно положили конец ее страданиям?
Харри отряхнул рукав, где девушка теперь увидела темную шерсть.
— Не совсем.
— Он притащил чертово создание с собой в мою конюшню, дьявольщина! — Горэм взял стакан лимонада у слуги, который появился с подносом. — Харри настоял на этом, и вез собаку перед собой на этом звере, которого называет верховой лошадью.
— Фидус не возражал, — проговорил Харри, — так же, как и я. Джем и главный грум сейчас лечат собаку, после того, как мы извлекли рыболовный крючок, чтобы она смогла поесть. Кажется, это что-то вроде овчарки, но его шерсть грязная и вся спутана. Невозможно сказать, сколько времени собака бродила сама по себе. Я надеялся, что ты взглянешь на него, так как ты добилась большого успеха в причесывании мисс Уайт.
— Конечно. Хмм, она ведь не кусается, не так ли?
Горэм фыркнул.
— Я не позволил бы этому простофиле привезти ее домой, если бы она была злобной. Клэр не любит собак, не так ли, дорогая? — крикнул он туда, где все еще стояла его любовница.
— Собака немедленно успокоилась, как будто знала, что Харри — ее друг, — добавил сэр Чонси. — Он умеет прикасаться, наш старина Харри, не так ли?
Харри подмигнул Симоне. Та покраснела, думая о его прикосновении, зная, что он думает о том же.
Она быстро согласилась пойти с ним прямо сейчас.
— Я закончила рисовать. Мы все закончили. — Девушка произнесла эти слова достаточно громко, чтобы все женщины поняли, что и спор и конкурс завершились. — Но ты не сможешь увидеть ни мою работу, ни чью-то другую, потому что судейство должно быть справедливым. — Она направилась обратно к мольбертам и взяла свою картину, ту, что нарисовала Клэр, подлинную работу мисс Элторп и три другие. Симона оставила картину со штормовым небом в руках Клэр, которая сама выглядела, как грозовое облако.
Симона передала картины Саре, Сандари и слугам, попросив держать их отдельно друг от друга на тот случай, если они еще не просохли.
— Пожалуйста, отдайте их дворецкому. Как я понимаю, они должны быть выставлены в гостиной перед обедом. — Ей оставалось только молиться, чтобы леди продемонстрировали лучшее поведение.
Симона провела остаток дня, пытаясь избавить собаку от колтунов, колючек и паразитов, в то время как Харри держал животное и тихо разговаривал с ним. Пока девушка работала, он гладил собаку по голове и спине, покрываясь шерстью и слюной. На Симоне все еще был передник для рисования, так что ее одежда была в безопасности, но Метлок будет в ярости, предупредила она Харри.
Его это не волновало, он был слишком обеспокоен состоянием животного после того, как Симона срезала достаточно свалявшейся шерсти, чтобы показались выступающие ребра.
— Знаешь, мы не можем дать ему немедленно слишком много еды. И поначалу это должен быть только бульон и немного отварной говядины. — За исключением того, что Харри крошил один из сандвичей, поданных к чаю, на небольшие кусочки, которые могла проглотить собака.
— Думаю, что сейчас собака ценит твое внимание больше, чем еду. Она должна знать, что ты спас ей жизнь. Как ты назовешь ее?
— Лучше спроси, что я собираюсь с ней делать? Горэм не станет держать ее у себя. Вероятно, он закроет особняк после приема, когда уедет Клэр. Я думаю о том, что это животное могло бы стать замечательным подарком моему крестнику.
— Я полагала, что мальчик еще младенец.
— Ты же видишь, какая кроткая эта собака.
Симона видела, что эта собака все равно оставалась большой, даже без массы шерсти.
— Может быть, сначала ты должен спросить свою невестку?
— Я не беспокоюсь насчет Аманды. А вот Верити, мастиффу Рекса, может не понравиться странное животное в доме.
— Тогда почему бы тебе не оставить ее у себя?
Потому что он никогда не знал, кем он собирается быть, и где. Потому что собака может разоблачить любую маскировку, которую Харри наденет на себя. Потому что у него и так достаточно ответственности в его проклятой жизни.
— Нет.
— Мистер Блэк.
— Ты знаешь кого-то, кто возьмет животное?
— Нет, так ты должен его назвать, — произнесла Симона, игнорируя его отказ. — Мисс Уайт сможет научиться жить вместе с ним. Так же, как и миссис Джадд.
— Блэки[26]? Черный мальчик? — Собака навострила уши. — Знаешь, у меня никогда не было своей собаки. — Пес перекатился на спину, чтобы ему почесали брюшко, и застонал от радости.
— Теперь она у тебя есть.
И теперь настала очередь Симоны ревновать.
