Женщина, шедшая без сапог мягко, словно кошка, приблизилась к стойке.
— У меня есть только эль, — объявил Свиллмен прежде, чем воительница успела открыть рот и потребовать что-нибудь такое, о чем он и не слыхивал.
Женщина нахмурилась, и трактирщик предположил, что всадники — иноземцы и не понимают местного языка. Но он ошибся.
Жестким, не терпящим возражений тоном женщина спросила:
— Что это за место?
— Триумф.
— Нет, — отмахнулась она рукой, облаченной в перчатку. — Что это за королевство? Какая империя?
Свиллмен переглянулся со Стройняшкой, которая сидела с таким отупевшим выражением, словно ее лягнула в лоб корова, облизнул губы и пожал плечами.
Женщина вздохнула:
— Тогда дай пять кружек.
— Сначала заплатите.
К вящему изумлению трактирщика, вместо того чтобы перегнуться через стойку и свернуть ему шею, воительница вытащила из-за пазухи маленький мешочек и достала полдюжины прямоугольных монет.
Свиллмен с ошеломленным видом уставился на деньги:
— Что это? Олово? Свинец?
— Серебро.
— Но у меня не будет сдачи с серебра!
— А что вы используете здесь?
Он вытащил из-за стойки деревянный поднос со сдачей, на котором стояли четыре чаши с пуговицами трех размеров и лежали куски необработанной меди, отполированный агат и три прутика сушеного рустлифа.
— И никаких монет?
— Последнюю видел много лет назад.
— А как она выглядела?
— Вытянутая и совсем не похожая на ваши. А еще она была из меди.
— А что на них было выбито? — встрял низкий бородатый мужчина, втиснувшийся между женщиной и Стройняшкой. — Я имею в виду, чье лицо? Или несколько лиц? Например, три? Может, что-нибудь вроде замка в небесах?
— Уж и не припомню, — пожал плечами Свиллмен.
— Тогда одной достаточно, чтобы мы могли остановиться здесь на ночь, — сказала женщина, придвинув к трактирщику серебряную монетку.
— Хватит на эль и еще на еду.
Он видел, что женщина поняла обман, но, похоже, просто не захотела спорить.
Бородатый воин сверлил трактирщика угрюмым взглядом, и тот ответил иноземцу тем же.
Здоровенный мужчина, облокотившийся на стойку по другую сторону от воительницы и с раскрытым ртом смотревший на трактирщика, выглядел глуповатым увальнем — Свиллмен даже слышал его громкое дыхание.
Судя по пустому взгляду и длинному желтому зубу, высовывавшемуся изо рта, он был слишком тупым, чтобы понять, что происходило.
Вытащив три кружки, Свиллмен налил пришельцам эль. Через мгновение в таверну тяжело вошли еще две женщины-воина.
Стройняшка нахмурилась и хотела было ретироваться, подумав о конкуренции со стороны пришедших, но бородатый воин придвинулся поближе.
— Подожди, — сказал он. — Налей и этой сладкой красотке.
Трактирщик аж задохнулся, но затем взял себя в руки и кивнул. Он уже вытащил еще две кружки, заметив, что не только две новые женщины, но и остальные трое были все в синяках и порезах. И наверняка тронулись умом, особенно бородатый, раз смог Стройняшку назвать сладкой красоткой! Да мерзавец слеп как крот!
Шумно дышавший здоровяк не дал ему заговорить:
— Мы хотим остановиться на ночь и должны позаботиться о лошадях, но я не видел конюшен. Мы желаем получить крышу над головой, еду в дорогу и чистую прокипяченную воду. Есть здесь лавка? Кузнец? Скорняк? Точильный камень тут найдется? И кто-нибудь, кто продаст шерстяные одеяла?
Свиллмен яростно затряс головой уже при первом вопросе и не останавливался, пока воин не замолчал.
— Что, вообще ничего нет?
— Вообще ничего. Простите, но через нас не проходит ни одна… э-э-э… дорога. Купца мы видим раз в год, и то если он к концу сезона не распродаст свои товары где-нибудь в другом месте.
Стройняшка осушила кружку одним большим глотком и, переведя дух, сообщила:
— Думаю, у вдовы Барк найдется немного шерсти. Она же все равно прядет, так что сможет продать вам одеяла. Конюшня сгорела, да у нас и лошадей-то нет. Есть свиньи, к югу от города пасутся овцы. Но вся шерсть от них увозится в другую долину, в город Благочестие.
— Как далеко до Благочестия? — спросил бородатый воин.
— Четыре дня пути пешим ходом или, может, пара дней на лошади.
— Ладно, — заключил бородач. — Где мы можем провести ночь?
Облизав губы, Свиллмен ответил:
— Если вы ищете только крышу, то на холме есть старая крепость.
Одну из ям они вырыли слишком близко к старому могильному холму, и теперь из слоя желтой глины торчали старые кости. Грейвз и Сопляк какое-то время оцепенело смотрели на останки: обломки и полые кости. Наконец Грейвз сгреб их лопатой в угол ямы.
— Выкопаем дыру в насыпи, — решил он.
— А я хочу пить, — кивнув, сказал мальчишка, вытирая нос.
— Тогда давай передохнем.
— Они пойдут в крепость?
Грейвз подхватил останки и отбросил их в другую сторону от кучи земли.
— Думаю, да.
Воткнув лопату в землю, он выбрался из ямы и затем вытащил мальчишку.
— Они смотрели на нас, когда проезжали.
— Знаю, мальчик. Не переживай об этом.
— Я не переживаю. Просто заметил, вот и все.
— Я тоже заметил.
Они открыли второй бочонок с водой и напились, передавая единственную оловянную кружку.
— Не стоило мне пить весь тот эль, — пробурчал Грейвз.
— Но ты же не знал, что так получится.
— Что правда, то правда. Был обычный день.
Сопляк кивнул:
— Обычный день в Триумфе.
— Я вот еще о чем думаю, — задумавшись, продолжил мужчина. — Не надо было мне делать метки. Солдаты могли сообразить и пересчитать их. Интересно, задумались они над этим или нет?
— Мы сможем это выяснить, когда вернемся в трактир.
— Мальчик, мы можем не управиться до темноты.
— Они солдаты. Наверняка будут сидеть допоздна, пить и кутить.
— Кутить? — улыбнулся Грейвз. — Ну и воображение у тебя.
— Покувыркаются со Стройняшкой, может, напьются и даже подерутся…
— С кем?
