всем считать, что мы, ну ты понимаешь…
После небольшой паузы, весь сад наполнился его теплым смехом.
— Спим вместе? Ха, между прочим, ты уже якобы провела со мной ночь. Это несправедливо. Несправедливо для всех.
В темноте я почувствовала, как покраснела.
— Но ты переиграешь Эсона. Он будет думать, что я с радостью дала тебе то, что он пытался взять силой.
— И за все это время, я не получу ничего, кроме возможности заглянуть в твое декольте, как например сейчас.
— Если тебя это так разволновало, я могу прикрыться.
— Я бы предпочел, чтобы ты по настоящему разделила со мной постель.
— Это нечестно. Не за несколько уроков магии.
— Несколько? — Дориан снова рассмеялся, с оттенком скептицизма, от чего казалось, что он скорее развлекается, чем огорчен. Боже. Неужели ничего не беспокоит этого парня? — Моя дорогая, потребуется намного больше, чем «несколько» уроков, чтобы подавить бурю в тебе, извини за каламбур. Особенно с твоим характером. Сконцентрироваться будет очень трудно.
Я возмутилась:
— Эй, я научилась концентрации еще ребенком. Изгоняя духа, я могу очистить свой разум прямо во время битвы. Я вхожу в транс за долю секунды.
— Возможно так, — неохотно признал Дориан. — Но я все равно считаю, что это будет несправедливо. Ты получишь больше, чем просто уроки. Если все будут считать тебя моей «любовницей», никто больше не посмеет напасть на тебя. И у тебя несколько улучшится репутация.
— Боже. Ничто не ускользает от тебя, верно? Видимо мне следовало больше узнать об этой уловке у Волуциана.
— Кого?
— Моего слуги.
— А. Этот угрюмый с красными глазами?
— Он самый.
Дориан неодобрительно прищелкнул языком.
— Он опасен и очень силен. Ты храбра, если держишь его при себе.
— Знаю. Я не могла отправить его в Царство Мертвых, так что просто привязала его к себе.
— Вместе мы бы могли отправить его.
Эта мысль поразила меня. Я была бы в большей безопасности, если бы Волуциан оказался в мире смерти.
Как будто прочитав мои мысли, Дориан добавил:
— У тебя будут неприятности, если он однажды вырвется на свободу.
— Не сомневаюсь. Он регулярно напоминает мне об этом. И тем не менее… он был мне очень полезен. Я думаю, что еще некоторое время подержу его у себя.
Мы снова просто молча сидели. Судя по всему, в замке приближалось время ужина. Одной из причин, побудивших нас с Волуцианом заявиться сюда в это время, был расчет, что нас пригласят на этот самый ужин. Учитывая гордость джентри, Волуциан считал, что Дориан захочет похвастаться своим приобретением, к тому же то, что я наполовину джентри, позволяло мне без проблем есть в этом мире. Наконец-то, можно не переживать из-за этого. С легкой улыбкой, я представила зал, полный голодных джентри, теребящих свои столовые приборы на столе. С учетом того, как все потакали капризам Дориана, я не сомневалась, что в случае необходимости они прождут не один час.
— Если ты собираешься разыгрывать мою любовницу, то потребуется нечто большее, чем просто слова. Ты видела, насколько мы открыто демонстрируем наши привязанности, и если ты будешь держаться от меня на расстоянии десяти футов, нам никто не поверит.
Я замерла, вдруг вспомнив ужин. Кажется, я не совсем оценила последствия.
Приблизившись ко мне вплотную, Дориан тихо рассмеялся.
— О, ты об этом не подумала, не так ли?
Дориан был прав. Полагаю, нам будет недостаточно просто спрятаться в его спальне, чтобы он давал мне там свои уроки, этим никого не проведешь. Теперь я должна буду сидеть у него на коленях, позволять прикасаться ко мне и целовать меня. Я с трудом могла это себе представить. Дориан был одним из джентри, тем существом, с которых я не спускала глаз и выслеживала всю свою жизнь. Открытие истинной стороны Кийо для меня стало шоком, с которым я только начала примиряться. Как я смогу выдержать это с кем-то, кто полностью принадлежит Иному миру?
И все же, чем больше времени я проводила с Дорианом, тем проще мне было думать о нем, как о человеке. Странно или нет, но мне было комфортно в его обществе. Так что, да. Я справлюсь с этим. Это будет просто небольшой флирт, так? До секса дело не дойдет. Этот маленький союз сможет обеспечить то, что я больше никого не уничтожу по неосторожности.
— Только я не собираюсь заниматься оральным сексом и чем-то в этом роде, — я попыталась скрыть свой дискомфорт за этой легкомысленной фразой.
Дориан снова рассмеялся.
— Как это ни печально, но этим ты наоборот можешь все испортить. В тебе слишком много человеческого, поэтому от тебя будут ожидать некоторой скромности.
Хоть что-то хорошее.
— Договорились. Я исполню свою часть, если ты выполнишь свою.
— Ну если посчитать, то на самом деле, это три четверти работы. Но да, это все что от меня требуется. Пожмем руки? По моему вы, люди, именно так заключаете сделки?
В темноте я протянула ему руку и почувствовала, как он взял ее. Внезапно он резко дернул меня к себе и поцеловал. Я тут же отпрянула, ошеломленная:
— Эй!
— Что не так? Ты ожидала, что наш первый поцелуй пройдет на публике, я прав? Помни — мы хотим быть убедительными.
— Ты подлый ублюдок, знаешь об этом?
— Если думаешь, что с кем-то другим ты будешь чувствовать себя лучше, найди себе другого учителя.
Это меня отрезвило. Затем я наклонилась вперед и попыталась в темноте найти его губы. Я не понимала, что дрожу, до тех пор, пока он не схватил меня за руки.
— Расслабься, Евгения. Это не больно.
Я глубоко вздохнула и успокоилась. Наконец мы поцеловались. Его губы напоминали мне лепестки цветов, мягкие и бархатистые, в то время как Кийо был воплощением животной страсти и агрессии, Дориан казался более… аккуратным. Вдруг я вспомнила, его метафору между разводами на холсте и прекрасными мазками.
Не поймите меня превратно, Дориан не был милым и целомудренным. Его мягкие губы были обжигающими. Казалось, он пытается растянуть удовольствие, дразня меня, и я дрожала от нетерпения, когда его язык, наконец, проскользнул между мох губ. Усиливая поцелуй, он проник еще глубже. От него пахло корицей и сидром, как и вся эта волшебная осенняя ночь. Наконец, он оторвался от меня.
— Ты все еще боишься меня, — отметил он, удивленный этим, также как и всем произошедшим. — Твое тело все еще не расслабилось.
— Да, — я сглотнула. Это было приятное ощущение, которое заставляет мое тело пылать, а пальчики на ногах, а вместе с ними и другие участки тела — скручиваться в ожидании удовольствия. Но мой страх перечеркивал все это, этот страх перед джентри и остальными иномирцами, я все еще не могла преодолеть. Это было странное сочетание, физического удовольствия и ужаса. Оно очень отличалось от того, что я испытывала с Кийо — физическое удовольствие, подкрепляемое всевозможными химическими реакциями и взаимной привязанностью, несмотря на мое беспокойство по поводу того, что он на половину кицунэ. — Ничего не могу с собой поделать. Это все для меня очень странно. Часть меня твердит, что все это неправильно. Сложно за одну ночь изменить все свои убеждения.
