что-то в роде «Людей в Черном» на протяжении многих веков. На их лицах отражали свет татуировки в виде лилии, указывая на пренадлежность к Алхимиками, таким же, как и я.
Во мне снова возросла тревога. «Может это очередной допрос? Они хотели оценить и убедиться, осталась ли я изменницей или не поменялись ли мои взгляды на жизнь?» Я скрестила на груди руки и сделала нейтральное выражение лица, в надежде, что выглядела крутой и уверенной в себе. Если бы у меня был шанс изменить случившееся, я по-прежнему бы осталась тверда в своих убеждениях.
Прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, вошла Зои. Она прикрыла за собой дверь и окинула всех присутствующих испуганными, широко раскрытыми глазами. Кабинет нашего отца был огромным, он специально достраивал еще одну комнату к дому, чтобы вместить всех гостей. Наблюдая за своей сестрой, я видела, как она пыталась выглядеть невозмутимо, но я знаю, что она задыхалась в этом помещении словно в ловушке. Я встретилась с ней сочувственным взглядом и попыталась мысленно передать сообщение о том, что стоит молчать. Вроде сработало, и она быстрым шагом направилась в мою сторону, с уже менее заметным испугом.
— Зои, — произнес наш отец. И ее имя повисло в воздухе, давая понять, что он разочарован. Я сразу догадалась о причине. Она надела джинсы и поношенную толстовку, а каштановые волосы заплела в две милые, но неряшливые косички. По стандартам кого-то другого, возможно она и считалась бы «презентабельно одетой», но только не для отца. Я почувствовала, как она съежилась. Убедившись, что его осуждение было понято — отец познакомил Зои с гостями. Стентон наградила ее своим обычным вежливым кивком, а затем повернулась к отцу.
— Я не понимаю, Джаред, — произнесла она, — которую из них ты собираешься использовать?
— В том-то и проблема, — ответил отец. — Запрос было на Зои…, но не думаю, что она к этому готова. А точнее, я в этом уверен. Она прошла только самую базовую подготовку. Но, в свете недавних событий, приключившихся… с Сидни
Мой разум сразу же стал складывать пазлы головоломки. Главное, кажется, меня не собираются отправлять в центр на «переподготовку». По крайней мере, сейчас. Мое первое подозрение оказалось ошибочным. Речь идет о каком-то задании или же назначении, потому что кто-то захотел привлечь Зои, по причине, что она не имела никакого отношения, в отличие от некоторых членов семьи, в предательстве Алхимиков. Отец прав, она прошла только самую основную, базовую подготовку. Наша работа и обязанности передавались по наследству, и так уж получилось — я была выбрана в качестве следующего Алхимика в роду Сейдж. Моя старшая сестра Карли поступила в колледж и сейчас слишком взрослая для обучения. Зои натаскивали в качестве резерва, на тот случай если со мной что-то случиться — например, автокатастрофа или укус вампира.
Я шагнула вперед, не осознавая, что собираюсь сказать. Единственное, что я знала наверняка — Зои нельзя позволить увязнуть в махинациях Алхимиков. Больше «центра переподготовки» меня беспокоила ее безопасность.
— Я обсуждала с комитетом произошедшие со мной мои действия, — сказала я. — И скажу, осталась, впечатлена пониманием с их стороны причин моих поступков. Я полностью квалифицирована, для проведения любой необходимой операции гораздо больше моей сестры. У меня есть реальный опыт. И я знаю эту работу, вдоль и поперек.
— Слишком много «реального опыта», если мне не изменяет память, — сухо произнесла Стентон.
— Я, как и все хотел бы еще раз услышать эти «причины», — встрял Барнс, изображая пальцами воображаемые кавычки над этим словом. — Я тоже не в восторге, от того чтобы на это дело бросать неподготовленную девушку, но так же трудно верить тому, кто помогал вампиру-преступнику, тем более, если этот кто-то «полностью квалифицирован для этой работы». — И изобразил кавычки более пафосно.
Я мило улыбнулась, маскируя свое раздражение. Если я выкажу свои истинные эмоции, то они никак не поспособствуют моему делу.
— Я понимаю, сэр. Но в конечном итоге невиновность в преступлении Розы Хэзевей была доказана. Так что, технический, я не помогала преступнику. В конечно итоге, мои действия помогли раскрыть настоящего убийцу.
— Как бы то ни было, ни Вы и ни мы на тот момент не знали об ее невиновности, — сказал он.
— Знаю, но я верила в ее неповинность.
Барнс фыркнул.
— В этом-то и проблема. Надо было верить тому, что вам говорили Алхимики, а не сбегать со своими собственными неоправданными теориями. По крайней мере, вы должны были представить вышестоящим доказательства, собранные вами.
«Доказательства?» Как же мне им объяснить, что не доказательства подвигли меня так поступить, а то, что я нутром чувствовала невиновность Розы. Я точно знала, что им этого не понять. Все мы привыкли видеть их в худшем свете. Сказать им, что я поверила ее правдивым словам, мне совсем бы не помогло. Упомянуть, что меня шантажировал другой вампир, ей в помощь, было еще хуже.
— Я… я ничего не рассказывала, потому что сначала хотела полностью во всем удостовериться. Я надеялась, что если бы смогла найти доказательства и убийцу, то получила бы повышение по службе и лучшее назначение.
Потребовался весь мой самоконтроль, чтобы сказать эту ложь с серьезным видом. Я чувствовала себя опущенной, произнося эти слова. Как если бы амбиции реально могли стать причинами такого поведения! Это заставило чувствовать себя скользкой и мелочной. Но, как я и подозревала, Алхимики смогли это понять.
— Это глупо, но вполне ожидаемо для ее возраста, — фыркнул Михельсон.
Все остальные посмотрели на меня снисходительно, даже отец. Только Стентон выражала свое сомнение на лице, но вскоре так же потерпела фиаско, как и другие.
Мой отец взглянул на них, в ожидании дальнейших комментариев. Но когда никто ничего не произнес, и он пожал плечами.
— Если ни у кого нет возражений, то я предлагаю задействовать Сидни. Хотя не совсем понимаю, что вам конкретно от нее требуется. — В его голосе проскользнула толика обвинения в их адрес. Джаред Сейдж не приемлет быть вне игры.
— Я не против задействования старшей девушки, — сказал Барнс, — но все равно не стоит далеко отодвигать младшую, на тот случай, если остальные не согласятся.
Я задалась вопросом: сколько еще «остальных» будет с нами? Похоже, мой отец думал о том же. Но все же, думаю, что в кабинете находились самые важные из всех «остальных», которые сюда прибыли. Моя кожа холодела от мысли, на что же меня назначат. Я уже видела, что Алхимики скрывали крупные бедствия с помощью одного-двух человек. Что же такого колоссального намечалось, чтобы требовалось столько помощи?
Горовиц впервые высказался.
— Что требуется от меня?
— Повторное нанесение татуировки Сидни, — решительно ответила Стентон. — Даже если пойдет не она, то усиление заклинания ей не помешает. Нет смысла на данный момент татуировать Зои, пока мы не знаем, что нам с ней делать.
Я кинула взгляд на сестру с нетронутой щекой. Верно. Пока у нее нет знака в виде лилии — она свободна. Если тебе сделают такой символ на коже, то пути назад уже не будет. С этого момента ты принадлежишь Алхимикам.
Действительность, которая поразила меня в прошлом году или около того. Естественно, я этого не понимала, пока росла. Мой отец ослепил меня с самого раннего девства правильностью этого поступка. Я все еще верю в эти справедливые слова, но жалею, что он не предупредил меня, скольким придется пожертвовать ради такой жизни.
У дальней стены отцовского кабинета Горовиц разложил складной столик. Распрямив его, он приветливо мне улыбнулся.
— И так, — сказал он мне. — Получи свой лотерейный билетик.
Барнс с явно выраженным недовольством взглянул на него.
— Прошу, Дэвид, ты не мог бы проявить чуть больше уважения к этому ритуалу.
