узнает правду его намерений. Не знаю, облегчит ли ее боль это знание. Полагаю, что нет.
В моей голове всплыло удачно переданное Адрианом в картине, представление о любви. Я вспомнила завихрение красной линии рассекающий темноту, разделяя ее на части. Наблюдая за Джил и ее безутешным горем, внезапно я начала немного лучше понимать его представление об искусстве.
ГЛАВА 26
Переводчики: Catharin, sunshima
Вычитка: Светуська
Потребовалось несколько дней, прежде чем я смогла сложить воедино все события, о том что сделал Ли, и о том как Эдди и Джил пришли той ночью на помощь.
Стоило вставить недостающим пазлом в эту историю Ли, как, тут же проще простого стало связать убийства Тамары, Келли, Мелоди и Дианы, человеческой девушки о которой он упомянул. Все они были убиты в течение последних пяти лет, в окрестностях Лос-Анджелеса и Палм-Спрингса, а с этим знанием нашлось и много задокументированных доказательств. Они были случайными жертвами. То немногое, что нам удалось выяснить о Ли, нам поведал Кларэнс, но и он во многом путался. По нашим случайным догадкам, Ли был насильственно превращен в стригоя около пятнадцати лет назад. И десять лет прожил в этом качестве, пока пользователь Духа не преобразил его, к его глубочайшему сожалению. Кларэнс со всей своей любознательностью, даже не задавался вопросом, почему его сын, вернувшись домой через десять лет, ни капли не постарел. Он уклонялся от наших расспросов по поводу Ли и того, что он был стригоем, и мы так и не поняли, то ли Кларэнс действительно не знал об этом, то ли просто все отрицал. Так же, он никак не дал понять, было ли ему раньше известно, что Ли был в ответе за убийство Тамары. Надуманная теория про охотников на вампиров, вероятно, была ближе всего его пониманию, чем признание того, что за этими убийствами стоял его собственный сын.
Расследование в Лос-Анджелесском колледже Ли показало, что он на самом деле не числился там с тех пор как превратился в стригоя. Снова став мороем он использовал колледж как прикрытие, чтобы оставаться в Лос-Анджелесе, где намного проще можно было отыскать нужную жертву, и было подозрение, что их было куда больше, чем в наших отчетах. Из наших наблюдений, очевидно, что он пробовал пить из каждой расы, в надежде, что одна из жертв, станет «той единственной», которая снова превратит его в стригоя.
Дальнейшее расследование дела Келли Хейз открыло то, о чем мне уже давно следовало бы догадаться. Она была дампиром. Хоть и выглядела как человек, но ее блестящие успехи в спорте должны были навести на эту мысль. Ли наткнулся на нее во время навещения отца пять лет назад. Получить кровь дампира было непросто, поэтому Ли пришлось приложить массу усилий чтобы она клюнула на уловку и согласилась пойти с ним на свидание.
Ни одному из нас ничего не удалось узнать о «ублюдочном пользователе Духа», который его преобразовал, хоть это интересовало как Алхимиков, так и мороев. Известных пользователей Духа было очень немного, а те, что были, почти ничего не знали о своих возможностях, и каждый из них хотел научиться большему. Кларэнс был непреклонен, заявляя, что понятие не имеет, кто был этим пользователем Духа, и я ему верила.
Алхимики находились в окрестностях Палм-Спрингса всю неделю, подчищая последствия беспорядка, и опрашивая всех, кто был в этом замешан. Я встречалась со всеми ними, рассказывая мою историю снова и снова, и в довершении всего этого, я отчитывалась перед Стентон за обедом в субботу. У меня был нездоровый интерес, и меня так и подмывало спросить, что сделали с Китом, но в свете прошедших событий я не решилась на это. Что меня действительно должно волновать, так это то, что его здесь больше не было.
— Согласно медицинскому заключению наших патологоанатомов, вскрытие Ли не выявило ничего необычного для мороя, — сказала мне Стентон между делом пока ела свою пасту. По-видимому, поглощение пищи и обсуждение трупов не являются взаимоисключающими вещами. — Но если было что-то… магическое, то вероятно это нельзя обнаружить при вскрытии.
— Но в нем должно быть хоть что-то особенное, — сказала я. Я просто ковырялась в своей тарелке. — Тот факт, что его старение замедлилось уже достаточное доказательство, но остальное? Я имею в виду, он выпил так много жертв. А затем я видела, как Жаклин проделала это с ним. Это должно было сработать. Она не совершала ошибки.
Я поражалась сама себе, что могу так отстранено говорить об этом, словно это было не со мной. В действительности это было второй сущностью Алхимиков, учиться относиться к вещам таким образом. Внутри меня, события той ночи надолго оставят глубокий след. Стоило закрыть глаза засыпая, как я снова видела смерть Ли и как Жаклин пьет его кровь. Ли, который дарил цветы Джил и водил всех нас на мини- гольф.
Стентон понимающе кивнула.
— Существует предположение, что те, кого уже однажды восстанавливали из стригоев, вырабатывают иммунитет к повторному перерождению.
Мгновение мы сидим в тишине, переваривая сказанное.
— Это грандиозно, — наконец произнесла я. Я говорила это без преувеличения. Ли преподнес нам множество загадок. Как только он обратно переродился в мороя, опять начал стареть, но гораздо медленнее. Почему? Мы не были уверены, одно только это уже было монументальным открытием, и как я предполагала, именно поэтому он больше не был пользователем моройской магии. Я была так одержима выяснением подробностей об особенностях поведения Ли, когда Джил попросила его сотворить туман на поле для гольфа, но возвращаясь к тому дню, это навело меня на мысль, что он на самом деле нервничал по поводу ее просьбы. И остальное… тот факт, что что-то в нем изменилось, защищало его, хоть и неосознанно, от становления стригоем? Да. «Колоссально» без преуменьшения.
— Очень, — согласилась Стентон. — Одна вторая нашего предназначения состоит в том, чтобы останавливать людей от выбора принести свои души в жертву в обмен на бессмертие. Если бы был способ узнать, что за магия защищала Ли… что ж. Это многое дало бы для нас.
— Так же и для мороев, — заключила я. Я знала многие среди них и дампиров, насильственно обращенных в стригоев, считали такой исход хуже смерти. Если бы существовал способ защитить себя при помощи магии, это могло бы означать, что мы могли уберечь намного больше народа от участи стать стригоем, намного больше, чем мы спасали сейчас. Можно было бы говорить о своеобразной волшебной вакцине.
— Конечно, — согласилась Стентон, хотя интонация ее голоса подразумевала, что она не особо заинтересована в преимуществах для этой расы. — В будущем это вообще может предотвратить превращения в стригоев. Так же остается загадка относительно твоей крови. Ты говорила, что стригоям она не понравилась. Наверное, это тоже какой-то тип защиты.
От этих воспоминаний меня охватила дрожь.
— Может быть. Это произошло так быстро… трудно судить. И это определенно не защитило меня от желания стригоя вцепиться мне в глотку.
Стентон кивнула.
— В конечном счете, в этом определенно еще предстоит разобраться. Но в первую очередь мы должны выяснить, что же на самом деле произошло с Ли.
— Ну, — начала я, — ключевую роль здесь играет Дух, верно? Ли был восстановлен пользователем Духа.
Подошел официант, и Стентон махнула ему рукой, чтобы он унес тарелки.
— Именно. К сожалению, в нашем распоряжении очень ограниченные знания о пользователях Духа. Василиса Драгомир едва ли найдет время, чтобы продемонстрировать нам свою мощь. Соня Карп вызвалась помочь, и это прекрасная новость, особенно если учесть, что раньше она была стригоем. По крайней мере, мы сможем воочию понаблюдать за замедленным старением. Она будет в нашем распоряжении только небольшой промежуток времени и морои еще не ответили на несколько других наших запросов
