он растянул губы в самодовольной улыбке. «Я знала, что мы будем жить вместе… но сестры? Это было… странно. Нет, не совсем так. Нелепо».
— Это безумие, — сказала я, наконец, все еще, слишком потрясенная, чтобы придумать более красноречивый ответ.
— Это только на бумаге, — сказал он.
Верно. Но все равно осознание кровного родства с вампиром как-то выводило из строя весь порядок вещей. Я была горда тем, что научилась уживаться со всеми вампирами, но часть всего это пришла из строгих убеждений находиться подальше от них, имея деловые отношения на расстоянии. Игра в сестру Джил нарушала эти границы. Задание предполагало более тесное знакомство, и я не уверена, что была к этому готова.
— Проживание с одним из них не должно оказаться, для тебя таким уж ужасным, — отметил Кит, барабаня пальцами по стеклу распаляя мои нервы до предела. Что-то в этом, слишком случайном разговоре, заставило меня подумать, что он загонял меня в ловушку. — Тебе не привыкать.
— Сомневаюсь, — ответила я, осторожно подбирая слова. — Я провела с ними максимум неделю. А если точнее, большую часть моего времени я прибывала с дампирами.
— Тоже мне разница, — фыркнул он пренебрежительно. — В любом случае, дампиры даже хуже. Они мерзость. Не люди, но и не совсем вампиры. Продукт противоестественного союза.
Я не ответила, и сделала вид, что сосредоточена на дороге. В его словах была истина, какой нас обучали Алхимики. Меня вырастили на вере, что обе расы, морои и стригои, были темными и злыми. Они нуждались в крови, чтобы выжить. Какой вид человека пил из другого? Это было отвратительно, но простая мысль о том, что в скорее мне предстоит возить мороя на кормление, заставляла меня неважно себя чувствовать.
Но дампиры… тут дела обстояли иначе. Или, по крайней мере, так было для меня сейчас. Дампиры были наполовину люди — наполовину вампиры, созданные в те времена, когда две расы еще свободно смешивались между собой. На протяжении последних веков, вампиры изолировались от людей, и обе наши расы пришли к соглашению, чтобы такие союзы находились под строгим табу. Тем не менее, раса дампиров сохранилась, невзирая на все трудности, даже, несмотря на то, что дампиры не могли воспроизводить друг от друга потомство. Зато могли с Мороями или людьми, и немало мороев выполняли эту задачу.
— Согласна? — спросил Кит.
Я осознала, что он смотрит на меня, ожидая, что я соглашусь с ним в том, что дампиры омерзительны или, может быть, он надеялся, что я не поддержу его мнения. Но, не смотря на это, я молчала слишком долго.
— Согласна, — ответила я. Я понахваталась стандартных выражений алхимиков. — В некотором смысле, они хуже мороев. Их раса никогда не должна была существовать.
— Ты испугала меня на секунду, — сказал Кит. Хоть я и наблюдала за дорогой, но мне показалось, что он мне подмигнул. — Я уж подумал, что ты кинешься на их защиту. И я должен был бы знать лучше, а не верить всяким россказням про тебя. Мне абсолютно понятно твое стремление к славе — но человек, который должен оставаться не преклонным, попытался якшаться с одним из них.
Я не могла объяснить, что однажды, проведя немного времени с Розой Хэзевей, можно было забыть о том, что она дампир. Физически дампиры не отличались от людей. Роза была настолько преисполнена жизни и страсти, что казалась больше человеком, чем я. Роза, конечно же, не приняла бы смиренно эту работу, промямлив «Да, сэр». Не то, что я.
Роза не сдалась даже, когда ее заключили в тюрьму, с довеском моройского правительства против нее. Шантаж Эйба Мазура был катализатором, подстегивающим меня ей помочь, но так же я никогда не верила, что Роза совершила убийство, в котором ее обвинили. Эта уверенность наряду с хрупкой дружбой привела к тому, что я нарушила законы Алхимиков, помогая Розе с ее парнем дампиром — грозным Дмитрием Беликовым — ускользнуть от властей. На протяжении всего этого, я с удивлением наблюдала, как Роза противостояла всему миру. Я не могла позавидовать кому-то, кто не был человеком, но я, безусловно, могла позавидовать ее силе и неотступности, ни при каких условиях.
И опять же, я не могла рассказывать ничего из этого Киту. Но все же, ни на секунду не поверила, несмотря на его дружелюбное поведение, что он внезапно смирился с тем, что я сюда отправилась.
Я слегка пожала плечами.
— Я думала, это того стоило.
— Что ж, — сказал он, видя, что я не собираюсь ничего больше добавлять. — В следующий раз, когда ты решишь сбежать с вампирами и дампирами, подстрахуйся, чтобы не огрести так много проблем.
Я усмехнулась.
— Я не собираюсь снова подаваться в изгои. — По крайней мере, это была правда.
Мы добрались до Палм-Спрингса в конце дня и незамедлительно принялись выполнять поставленные задачи. К этому моменту я умирала, как хотела спать и даже Кит — несмотря на свой чрезмерный словесный понос — выглядел порядком уставшим. Но нам было известно, что Джил с ее свитой прибудут уже завтра, оставляя ничтожно мало времени, чтобы расставить все по своим местам.
Посещение Амбервуда, выяснило, что моя «семья» расширяется. Судя по всему дампир, который едет с Джил, будет играть нашего брата. Кит так же собирался стать нашим братом. Когда я спросила его «почему», он объяснил это тем, что нужен кто-то из местных, в качестве нашего законного опекуна, на тот случай, если Джил или любому из нас потребуется покидать пределы школы или для еще каких привилегий. Так как наши вымышленные родители проживали за пределами штата, от него можно было бы быстрее добиться результатов. Я не отказывала в своей логике, хотя и нашла, что быть в родстве с ним было более отвратительным, чем находиться в родстве с вампирами или дампирами. И это говорило о многом.
Немного погодя, водительское удостоверение от постоянного производителя фальшивых удостоверений гласило, что теперь я была Сидни Кэтрин Мелроуз из Южной Дакоты. Мы выбрали Южную Дакоту потому, что поняли, что местным жителям не часто доводилось видеть удостоверения из этого штата, потому будут не в состоянии обнаружить в нем какие-либо отклонения. Не то, чтобы я ожидала, что они вообще будут. Алхимики не связывались с людьми, которые делали второсортную работу. Так же мне понравилась картинка горы Рашмор[3] на удостоверении. Это было одно из нескольких мест в Соединенных Штатах, которые я еще никогда не видела.
День подошел к концу, и мы с нетерпением ждали поездку в автосалон. Мы торговались с Китом, как два продавца. Меня воспитывали быть практичной и держать свои амбиции под контролем, но я чертовски любила автомобили. Это была одно из немногих наследий моей мамочки. Она была механиком и некоторые из моих самых лучших воспоминаний были связаны с нашей совместной возней в гараже.
Особенно я питала слабость к спортивным и старым моделям автомобилей, с мощными движками, которые, как я знала, были вредны для окружающей среды — но я все равно балдела от них. Хотя, для данной работы вопрос с этим не стоял. Кит утверждал, что мне нужно что-то, что было у каждого — что не привлечет лишнего внимания. Я еще раз уступила его рассуждениям, как хорошенький, маленький Алхимик.
— Но я не понимаю, почему это должен быть универсал, — негодовала я.
Все это привело нас к новенькой Субару аутбек, которая отвечала многим его требованиям. Мои инстинкты водителя говорили о том, что Субару — это то, что мне нужно. Она маневренная и с приличным движком. А еще…
— Я чувствую себя футбольной мамочкой,[4] - проворчала я. — Я слишком молода для этого.
— Футбольные мамочки водят минивэны, — парировал Кит. — И в футболе нет ничего плохого.
Я нахмурилась.
— Надеюсь, он хотя бы не будет невзрачного цвета?
Будет, если мы хотим взять один из этих автомобилей. Как бы сильно я не хотела что-нибудь синее или красное, но новизна взяла вверх. Моему придирчивому характеру не нравилась идея водить «чужую» машину. Я хотела, чтобы она была моя — блестящая, новая и чистая. Таким образом, мы заключили сделку, и я — Сидни Мелроуз, стала счастливым обладателем темного невзрачного универсала. Я назвала его Латте, надеясь, что моя любовь к кофе скоро передастся и на машину.
После выполнения поставленных задач, Кит оставил меня и направился в свою квартирку в черте
