— Мисс Мельбурн? Если вы и ваш брат будете в Карлтоне в течение часа, то сможете до закрытия поговорить с сотрудником отдела кадров. Вы успеете?
Я посмотрела на часы и понадеялась, что Адриан не занят важными делами.
— Э-э... да. Да, конечно, мэм. Спасибо. Спасибо вам большое.
— Человека, с которым вам нужно будет поговорить, зовут Уиз Реган.
Миссис Тервиллигер помолчала.
— И не могли бы вы на обратном пути захватить для меня капучино?
Я заверила, что смогу, а потом позвонила Адриану и велела быть готовым к моему приезду. Я быстро переоделась, сменив форму на юбку из твила и блузку, посмотрела в зеркало и поняла, что Адриан прав. Между амбервудским нарядом и моим обычным гардеробом не было большой разницы.
— Жаль, что я не могу с тобой поехать,— печально сказала Джил.— Мне бы хотелось снова повидать Адриана.
— Разве ты не видишь его каждый день — в некотором роде?
— Верно. Хотя пока не всегда могу проникнуть в его голову, когда хочу. Это просто случается само собой. И как бы то ни было, это не одно и то же. Он не может разговаривать со мной с помощью нашей связи.
Я чуть было не ответила, что так оно лучше, чем быть рядом с ним во плоти, но поняла, что это делу не поможет.
Когда я добралась до дома Кларенса, Адриан был готов к выходу, возбужденный и рвущийся в бой.
— Ты только что разминулась со своим другом,— сказал он, когда мы сели в Латте.
— С кем?
— С Китом.
Я сделала гримасу.
— Вообще-то он мне не друг.
— О, ты так думаешь? Большинство из нас догадались об этом в первый лее день, Сейдж.
Я почувствовала себя слегка неловко. Конечно, я не должна была смешивать свои личные чувства к Киту с делами. Мы были в некотором роде сослуживцами, выступающими дружным профессиональным фронтом. В то же самое время я, можно сказать, была рада, что эти люди — хотя они и были вампирами и дампирами — не считают нас с Китом друзьями. Я не хотела, чтобы они думали, будто у нас с Китом много общего. Да, я точно не хотела иметь с ним много общего.
Внезапно до меня полностью дошел смысл слов Адриана.
— Подожди. Кит только что был здесь?
— Полчаса назад.
Наверное, явился сюда прямо из школы. Мне повезло разминуться с ним. Что-то подсказывало мне: Кит не оценил бы моей помощи Адриану в его дальнейшем образовании.
— Зачем он приходил?
— Понятия не имею. Думаю, навещал Кларенса. Старик не очень хорошо себя чувствует.
Адриан вытащил из кармана сигареты.
— Не возражаешь?
— Возражаю,— ответила я.— А что такое с Кларенсом?
— Не знаю, но он много спит, отчего тут стало еще скучнее. В смысле, он не такой уж замечательный собеседник, но некоторые из его сумасшедших историй интересны.
Адриан призадумался.
— Особенно если запивать их скотчем.
— Держи меня в курсе того, как у него дела, — пробормотала я.
Интересно, не потому ли Кит недавно так торопился? Если Кларенс серьезно болен, нам придется договариваться с моройским доктором. Это усложнит наше положение в Палм-Спрингсе, так как нам или придется перевозить отсюда Кларенса, или кого-нибудь привозить к нему. Если Кит занимается этим, мне самой не стоит беспокоиться... Но я просто не верила, что он может управиться хорошо хоть с какой-то работой.
— Не знаю, как ты с ним миришься,— продолжал Адриан.— Раньше я думал, что ты слабая и просто не даешь сдачи... Но теперь, честно говоря, считаю тебя очень даже крутой. Нужна чертовская сила воли, чтобы не пожаловаться и не разразиться бранью. У меня нет такого самоконтроля.
— У тебя есть больше, чем ты думаешь,— ответила я, слегка взволнованная комплиментом.
Я так часто сердилась на себя за то, что казалось мне неумением давать сдачи, что впервые осознала — такая сдержанность требует особой внутренней силы. А еще больше меня удивило, что на это мне указал Адриан.
— Я часто хожу по краю. Мой отец — и остальные алхимики — очень серьезно относится к вопросам повиновения, к тому, что надо выполнять распоряжения старших. Я, считай, угодила в двойной переплет, ведь у меня с ними сложные отношения. Поэтому мне особенно важно не привлекать к себе внимания.
— У тебя проблемы из-за Розы?
Адриан говорил очень сдержанным тоном.
Я кивнула.
— Угу. То, что я сделала, в их глазах равносильно предательству.
— Не знаю, что означает «равносильно», но, похоже, дело серьезное.
Я видела, как Адриан изучает меня краешком глаза.
— А оно того стоило?
— Пока — да.
Было легко так говорить, раз у Зои еще нет татуировки, а меня не отправили в центр переобучения. Если это изменится, я буду отвечать уже по-другому.
— Я действовала как должна была. Думаю, это оправдывает всякие неожиданные поступки.
— Я тоже нарушил много правил, чтобы ей помочь, — беспокойно сказал Адриан,— Я сделал это ради любви. Не знаю, благородны ли мои мотивы так же, как твои, тем более что она влюблена в другого. Большую часть «неожиданных поступков» я совершал по самым разным причинам, чаще всего — чтобы позлить родителей.
Я поняла, что слегка завидую этому. Я не могла даже представить себе, как нарочно пытаюсь раздразнить отца, хотя мне, конечно, хотелось так поступить.
— Думаю, любовь — благородный мотив,— сказала я.
Конечно, это было умозрительное суждение. Я ни разу не влюблялась, и мне не на что было опираться для столь громкого высказывания. Наблюдая за другими, я решила, что любовь — это прекрасно... Но в данный момент я была чересчур занята работой, чтобы переживать из-за отсутствия влюбленности. Интересно, должна ли я чувствовать разочарование по этому поводу.
— И думаю, у тебя есть масса времени, чтобы совершить другие благородные поступки.
Адриан захихикал.
— Никогда не думал, что самым рьяным членом моей команды поддержки станет девушка, считающая меня дурным и бессердечным.
Значит, мы с ним два сапога пара. Поколебавшись, я заставила себя задать вопрос, который не давал мне покоя:
— Ты все еще любишь ее? Розу?
Поскольку я не знала, каково это — быть влюбленным, то не знала и сколько времени должно пройти, чтобы избавиться от любви.
Улыбка Адриана погасла. Взгляд стал отсутствующим.
— Да. Нет. Трудно покончить с чем-то вроде этого. Она так сильно на меня повлияла, и в хорошую, и в плохую сторону. Такое трудно оставить в прошлом. Я стараюсь не очень думать о любви или ненависти к ней. Просто пытаюсь жить, как жил до нашей встречи. К несчастью, с переменным успехом.
Вскоре мы добрались до колледжа. Уиз Реган оказался крупным мужчиной с бородой, в которой виднелась проседь. Однажды летом миссис Тервиллигер бесплатно учила его племянницу, и Уиз чувствовал себя обязанным ей.
