удастся искупаться раз-другой в море. Как только Малком расположился в кресле, он погрузился в изучение каких-то бумаг, и Долли пришлось запастись терпением.
Ей с трудом верилось, что она летит на частный остров с Малкомом Фреммом. Она часто мечтала о вояжах в какие-нибудь экзотические страны, но реальное путешествие немного пугало ее. Долли украдкой взглянула на Малкома, который оторвался от бумаг и нажал кнопку переговорного устройства с пилотом.
— Мы готовы, Макс.
Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Малком выглядел уставшим. Долли заметила, что лицо у него бледнее обычного, а под глазами залегли тени. Но он по-прежнему был красив какой-то отстраненной красотой. По сравнению с Ричи, который на первый взгляд был более эффектным, Малком имел четко обозначенные черты лица, которые отличались глубиной и зрелостью. А зрелость всегда более привлекательна.
Вспомнив о Ричи, Долли снова огорчилась, что не успела поздравить его с успешным выступлением, но она была уверена, что вернется до его отъезда в ЮАР.
— Прошу прощения, что неожиданно сорвал вас с места, — сказал Малком, не открывая глаз.
— Кэролайн предупреждала, что я должна быть готова к работе в любое время суток.
На этот раз улыбка Малкома была искренней.
— У вас была тяжелая неделя.
Долли рассмеялась.
— Да уж, это вам не производственные отчеты печатать!
Малком открыл глаза, и девушка заметила в них все ту же напряженность.
— Пожалуй. Я не знал, что вас не удовлетворяла ваша работа.
Неужели он думает, что я собираюсь печатать бесконечные колонки цифр до конца моих дней? — удивилась Долли и осторожно сказала:
— Не совсем так. Просто одни виды работы мне нравятся больше других.
— Нам разрешили взлет, — объявил пилот, и самолет начал разбег по полосе.
Долли чувствовала, как с увеличением оборотов двигателей усиливаются удары ее сердца. Путешествие начинается!
Когда самолет набрал высоту, Малком отстегнул ремни, встал и снял пиджак.
— Вы успели пообедать? — спросил он. Долли покачала головой. — Я тоже. Пойдемте, я покажу вам кухню. — Они прошли в хвостовой отсек. — Когда на борту бывают члены правления или мои гости, я обычно приглашаю повара. Но поскольку нас сейчас только двое, нам придется самим обслуживать себя. — Малком подвел ее к камере — термосу. — Так, посмотрим, что у нас тут есть, — сказал он, открывая дверцу. — Что вы предпочитаете, Долли?
Она так проголодалась, что готова была съесть что угодно.
— Может, сандвич?
Малком посмотрел на нее и слегка улыбнулся.
— О, я думаю, у нас есть кое-что посолиднее.
Он на секунду задержал на девушке взгляд перед тем, как углубиться в изучение съестных припасов. Долли почувствовала головокружение, словно самолет провалился в воздушную яму.
В этом взгляде многое от Ричи, подумала она. Но это Малком, мой босс, который не флиртует с женщинами. Мне следует об этом помнить.
Малком извлек на свет Божий два пластиковых контейнера и поставил их на стойку.
— Медальоны из телятины с картофелем… лазанья… куриные грудки… какая-то говядина, — перечислял он, читая надписи. — О! — воскликнул он со смехом. — Кусок мяса с картофельным пюре! Я как-то спросил шеф-повара ресторана, который обслуживает наш самолет, умеет ли он готовить простые обеды, и, как вижу, он поймал меня на слове. Что выбрали вы?
В фантазиях Долли простому куску говядины не было места.
— Телятину.
— Возьмите в холодильнике салат из креветок, и садимся за стол.
Долли с присущей ей четкостью выполнила указание. Малком разложил приборы. Долли с изумлением наблюдала, как ее босс занимается обыденной домашней работой.
— Вы думали, что я не умею накрывать на стол? — спросил он, перехватив ее взгляд.
— Я никогда не думала о вас в этом аспекте.
Мешком снял с салатных тарелок крышки.
— И что это за аспект?
— Ну… обычный, домашний, наверное.
Малком поставил перед Долли телятину, бутылку с минеральной водой и стакан и продолжил расспросы:
— Интересно, что вы обо мне думаете?
Долли незаметно ущипнула себя: не привиделось ли ей? Малком Фремм обслуживает ее за столом и беседует с ней на личную тему!
— Я думаю о вас как о своем боссе. — Долли наблюдала, как Малком ловко сложил белоснежную салфетку несколько раз, а затем сделал из нее раскрытый цветок. — Где вы научились этому?
— Когда я впервые начал летать с отцом, он часто проводил совещания на борту. А я в это время торчал на кухне. — Увидев выражение ее глаз, Малком заметил: — Вам кажется, что брать с собой повара на борт — это слишком.
— Почему? Я думаю, что это очень удобно.
— Ешьте салат, — посоветовал он, улыбнувшись.
— Есть, босс, — шутливо отсалютовала Долли, возвратив ему улыбку.
Малком внимательно посмотрел на нее и неожиданно заявил:
— Мне нравится, когда вы улыбаетесь. Обычно люди, находясь рядом со мной, делают это редко. — Заметив ее испуганный взгляд, он пояснил: — Я хотел сказать, что обстановка в офисе слишком формальная, поэтому люди так и ведут себя.
— Но при Кэролайн мы тоже редко улыбаемся, — сказала Долли первое, что пришло ей в голову.
— Знаю. Я и сам так себя веду при ней, — улыбнувшись, признался Малком и стал совсем похож на брата.
Только от легкой улыбки Ричи у меня не переворачивалось все внутри, подумала Долли.
— Мой отец был строгим человеком, но и после его кончины, когда я стал руководить компанией, Кэролайн продолжала блюсти чопорно-официальную атмосферу в офисе. Я тогда был молодым и считал, что сугубо деловая обстановка поддерживает людей в работе, а заодно и меня. — Малком покрутил в руке вилку и стал есть салат.
Долли никогда бы не подумала, что этот уверенный в себе мужчина нуждается в поддержке. Но она тут же вспомнила: Малкому было немногим более двадцати лет, когда он возглавил крупную транснациональную компанию. Ему, очевидно, постоянно приходилось доказывать людям, считавшим его слишком молодым, свою состоятельность.
За обедом Малком говорил о чем угодно, но только не о делах. Он расспрашивал Долли о школе, о семье, о жизни в небольшом городке.
— У меня было нормальное детство, — сказала Долли.
— А что вы подразумеваете под «нормальным»?
— Ну… ходила в школу, играла с друзьями… Еще училась игре на фортепьяно, пела в хоре, сбегала с уроков, болела за одноклассников на футбольных матчах и так далее… — Долли заметила, что Малком слушает ее с напряженным вниманием, и спросила: — Разве у вас было не то же самое?
— Нет, — ответил он после небольшой паузы.
— Что же тогда вы делали?
— Учился в частной школе. После уроков в классе, мы занимались спортом. Затем за мной приезжала машина и отвозила меня домой. Я ужинал, делал домашние задания и ложился спать. И так изо дня в день. — Малком говорил о своих школьных годах без всяких эмоций.
— И все вы, конечно, носили форму — темно-синие пиджаки и галстуки. Я права?
