Малком натянуто улыбнулся, но все же это была улыбка.
— Откуда вы знаете?
— Потому что вы и сейчас постоянно застегнуты на все пуговицы.
— Мне так удобно. — Он будто оправдывался.
— А как вы проводили уик-энды и каникулы? Вы могли поболтаться с друзьями, ничего не делая?
— До одиннадцати лет я ездил в летние лагеря, а потом стал работать с отцом.
— У вас не было друзей?
— Были. — Малком собрал опустевшие тарелки и встал. — Но у меня не было времени, чтобы… поболтаться с ними.
Теперь понятно, откуда привычка расписывать день по минутам. Долли тоже встала из-за стола.
— У вас и сейчас времени нет. Я впервые встречаю человека с таким насыщенным графиком. Вы работаете в машине, в самолете, даже спите в офисе.
— Это экономит время и к тому же удобно. — Малком снова открыл контейнер-термос. — Иногда дел так много, что на отдых остается час-другой. Я могу, конечно, потратить это время на дорогу от офиса до дома и обратно, но предпочитаю поспать, пусть и на работе.
— Я об этом не подумала.
Малком наконец сделал выбор и теперь смотрел на блюдо с вожделением, только что не облизывался. Насколько же надо привыкнуть к изысканным кушаньям, чтобы простой кусок говядины стал казаться экзотикой? — подумала Долли и решила, что не прочь испытать и это.
Самолет приземлился в Ла-Линеа, на испанской территории, потому что Ла-Уэста был слишком мал для авиалайнера компании «Фремм даймондс». Долли приникла к иллюминатору.
— Я даже не подозревала, что здесь так красиво!
«Она хочет путешествовать. Я покажу ей Париж и Рим», вспомнились Малкому слова брата.
— Вы бывали на Средиземноморье? — спросил он, хотя и знал ответ наперед.
— Я вообще нигде не была, поэтому и переехала жить в большой город.
После подробной беседы в самолете у Малкома уже был готов портрет Долли Хизер. Способная сообразительная девушка, получившая традиционное воспитание в маленьком провинциальном городке. Теперь, вырвавшись на свободу, она захотела почувствовать вкус жизни в большом городе. Ричи удовлетворил эту ее потребность. Вот и все. Долли ни капельки не влюблена в Ричи. То, что Ричи принял за влечение, было лишь ее восторгом. Она бы точно так же вела себя с каждым — даже с ним, с Малкомом.
К счастью, Долли Хизер оказалась совершенно бесхитростной. Не плела никаких хитроумных интриг, не пыталась манипулировать Ричи в своих интересах. И за это Малком был очень признателен ей.
Долли хотелось вкусить красивой жизни, и Малком собирался удовлетворить желание этой очаровательной девушки. Она будет прыгать от счастья, проведя несколько дней на юге Европы. А Ричи, не имея Долли под рукой, поймет в конце концов, что не влюблен, и уедет в ЮАР. Таким образом, я смогу переложить на плечи брата часть своей ответственности за компанию, подумал Малком.
Он был очень доволен своим планом, от которого все только выигрывали. Малком с улыбкой взглянул на Долли, которая во все глаза смотрела в иллюминатор.
— Еще два часа будет светло, — сказал он. — Вы хотели бы осмотреть полуостров?
— О, с удовольствием! — с энтузиазмом откликнулась Долли. — А как же мистер Слейтон? Он ведь ждет нас.
— Я позвоню ему и скажу, что мы приедем позже.
— А это удобно? — озабоченно спросила она.
Малком умилился ее обязательности и заверил, что позвонит Слейтону из здания аэропорта.
Самолет остановился.
— Ну что, готовы к экскурсии? — с улыбкой спросил он у спутницы.
Лицо Долли засияло от счастья, и Малком понял, почему Ричи считал, что влюбился в эту милую и непосредственную девушку.
Ступив на трап, Долли зажмурилась от яркого солнца.
— Ой, я забыла солнечные очки!
— Ничего страшного, — сказал Малком, пол толкнув ее к ступенькам. — Здесь не пустыня, значит, есть магазины. Напомните мне, и мы остановимся у одного из них.
Зайдя в здание аэропорта, Малком, как и обещал, позвонил Родерику Слейтону — главным образом, чтобы Долли не волновалась по поводу работы и чтобы ничто не помешало ей насладиться экскурсией по острову.
— Это Малком Фремм. Я и моя помощница прилетели, сейчас направляемся на Гибралтар.
— Добро пожаловать, мистер Фремм. Все готово к вашему приезду, — ответил мужской голос с легким испанским акцентом.
— Прекрасно. Мы отправимся на Ла-Уэста часа через два.
— У вас есть какие-нибудь особые пожелания?
Малком подумал немного и ответил:
— Пока нет, спасибо.
Малком арендовал джип, забросил на заднее сиденье более чем скромный багаж, и они тронулись в путь. Долли высунулась из окна и вертела головой во все стороны, без устали восторгаясь великолепием природы.
— Вы не забыли взять с собой купальник? — спросил Малком.
— Я его не взяла.
— Почему? — Он рискнул оторвать взгляд от дороги. — Вы знали, что едете на юг, и не захватили с собой купальник?
— Мы едем работать.
— Но не двадцать же четыре часа в сутки! — Малком свернул на обочину и остановился у места, с которого открывалась великолепная панорама.
— О, смотрите!
Долли показала на гавань внизу, где стояли два морских лайнера. У нее на лице появилось мечтательное выражение.
— Давайте выйдем, и вы сфотографируете этот пейзаж, — предложил Малком.
— Фотоаппарат я тоже не взяла, — уже расстроено сообщила Долли.
— В таком случае, мы сейчас исправим это. — Малком развернул джип и направился к причалу. — Итак, вам нужен купальник, фотоаппарат и солнцезащитные очки. Как насчет шляпы?
Долли страдальчески поморщилась, и Малком рассмеялся.
— Это моя вина — я торопил вас, а вы в отличие от меня не привыкли к быстрым сборам.
— Но вам тоже нужна более подходящая для жаркого климата одежда! — парировала Долли.
— Я ничего не забыл.
— У вас нет соответствующей одежды, — уверенно повторила она.
— А чем плох мой костюм?
— Посмотрите, как одеты люди. — Они как раз выехали на улицу, и Долли показала на прохожих. — Вы видите хотя бы один костюм, кроме купальных?
— Я снял пиджак.
Долли закатила глаза.
— А вы видите кого-нибудь в галстуке?
Малкому не было дела до того, носят местные жители галстуки или нет. Но Долли, кажется, смотрела на это иначе. Он расслабил узел и снял галстук.
— Пожалуйста. — Он бросил галстук через плечо, и, подхваченный ветром, — джип был открытым — тот полетел по воздуху.
Малком расстегнул верхнюю пуговицу сорочки.
— Так лучше?
— Но ваш галстук! — Долли оглянулась. — Я не узнаю вас.
Вот, пожалуйста, удрученно подумал Малком. Я попытался сделать один безрассудный жест — вполне
