– П о ч е м у б ы п р о с т о н е у б и т ь е г о?
Это ровно тысячный такой его ответ.
Точно! Это единственный выход. Да, по-другому никак. Ты ведь понимаешь, верно? Ты сам мне тысячу раз это сказал, значит, ты понимаешь, да? Или даже – ты хочешь, чтобы я это сделала, да?
…Ты хочешь, чтобы я убила тебя, да?
– Пожалуйста, нет! Пожалуйста, не убивай!
И слушать его не желаю.
Я убью Харуаки Усуя.
Он ведь сам это предложил, разве не так?
Я ***ла Харуаки Усуя.
И после этого я исчезла. Человек, которого когда-то звали Касуми Моги, исчез. Думаю, я никогда больше не увижу эту «меня» - она раздавлена, распылена, а пыль унесло ветром. Вот только мое тело по-прежнему будет воскресать. Мое тело будет воскресать всегда, хотя внутри оно уже пустое.
Я чувствую, как что-то входит в мое пустое тело.
Что-то грязное, что родилось в «шкатулке». Что-то огромное, пахнущее, как дохлые тараканы, увязшие в куче дерьма. Я отказываюсь. Я отказываюсь, отказываюсь. Только я отлично знаю: отказываться могу сколько хочу, но это нечто все равно проникнет в меня сквозь все щели. Оно, как гиена, вынюхивает мои слабые места и начинает вгрызаться в них, выкрашивая меня всю в черный. Я становлюсь черной, я даже уже не знаю, кто я такая. Я становлюсь фальшивкой, которая, тем не менее, не кто иная, как я.
Все же – пока что я не могу позволить этому кончиться.
Я обязательно проживу сегодняшний день, ни о чем не сожалея!
…Сегодняшний день, не сожалея?
– Ха-ха-ха.
Я что, дура? Как я смогу это сделать? Это мир после моей смерти. Каким образом мои сожаления в реальном мире исчезнут от того, что я что-то сделаю здесь, в этом мире? Даже если Кадзуки признается мне здесь, это будет бессмысленно. Я имею в виду, как вообще я смогу стать счастливой в отделенном от времени сегодня? …Мда, ничего на ум не идет.
Исход, к которому я так стремилась.
Чтобы его достичь, я так старалась во всех этих повторах, в этом болоте.
Но я даже не знала, что это за исход, к которому я стремилась.
Я цеплялась за него все это время, даже не зная, что он такое.
И затем я поняла, что, в конечном итоге, этого исхода просто не существует.
– Я не хочу умирать!
Ааа… хех. Наконец-то до меня дошло.
Вот, значит, какое у меня было «желание».
Вот, значит, почему мое «желание» не будет выполнено, даже если пройдет вечность.
И из-за того, что я не поняла этого раньше, я так сильно извратила «шкатулку». Это мое искаженное «желание» прилепилось к «шкатулке» и не исчезнет больше. Оно в «шкатулке», поэтому оно не исчезнет.
Оно остается во мне и продолжает двигать мою фальшивую оболочку.
Поэтому я уверена: даже если я исчезну, «шкатулка» останется. Навсегда.
– Я ни за что не оставлю тебя здесь одну!
Лишь благодаря этим словам я лишь на мгновение, но все-таки вернулась к той Касуми Моги, какой была когда-то.
– Я… дура.
Разве я уже не решила? Разве я не решила с самого начала, что уничтожу «шкатулку», прежде чем перестану видеть свою цель и оскверню себя?
Но эти бессчетные повторы все ослабляли и ослабляли мою решимость, пока она не исчезла совсем.
Однажды, когда я убила кого-то, не помню уже кого, я, по идее, потеряла все пути возврата.
Но…
– Всего лишь из-за этого, всего лишь из-за одной этой фразы я…
…Я по-прежнему могу вернуться.
Любовь спасла меня в самый последний момент.
Но я знаю, что меня тут же захватит вновь.
Меня захватит «шкатулка».
Поэтому, пока я все еще «Касуми Моги» – я должна убить себя.
– Вот теперь действительно прощай, Кадзу-кун.
И сейчас моей «шкатулке», которая так и не принесла мне счастья, хоть и была такой удобной, придет конец.
Я могу уйти из жизни совсем рядом с моим любимым. Может, это самый счастливый поворот событий. Так что – все нормально. Я рада.
Я закрываю глаза.
Я точно уже не открою их бо-
– Кто позволил тебе умереть?
Я вздрагиваю и открываю глаза.
Передо мной стоит этот непонятный тип, который дал мне «шкатулку». Кадзу-кун, похоже, его не заметил, так что я одна его вижу.
Когда наши взгляды встречаются, я вижу спокойную улыбку на его лице.
– Я все еще хочу понаблюдать за этим мальчиком. Мне будет неприятно, если ты самовольно оборвешь эту отличную возможность для неограниченных наблюдений.
Что? …Что он говорит?
– Впрочем, да, думаю, когда все время повторяется одно и то же, это уже не так интересно. Давай посмотрим… Это против моих принципов, но можно я займусь этой «шкатулкой»? Я всего лишь чуть-чуть ее изменю. Ты ведь все равно собиралась ее уничтожить, так что возражать не будешь,
