придумать.
– Но на всякий случай, – продолжал Проницатель, – сохраните эту оболочку. Я обычно держал ее в той части большого тела, которую изолировал от вас. Там есть нужные условия для сохранности.
– В туристическом салоне? – уточнил капитан. – Вот зачем он вам понадобился! А мы-то…
– Это было удобнее, чем каждый раз переноситься на планету и обратно.
– Но мы же не можем попасть туда изнутри!
– Теперь сможете. Я снял мою блокировку – так вы это называете?
– Но скажите…
Администратор не закончил вопроса. Потому что тело Петрова вдруг обмякло, и если бы капитан со штурманом вовремя не подхватили его под мышки, грохнулось бы на пол. Они же опустили его медленно, хотя жизнь уже в который раз ушла из смертной оболочки.
Одновременно «Сигма» вошла в рабочий режим, судя по пляске огоньков на пульте и множеству звуков – режим очень интенсивный.
– Жаль, что у нас нет такого холодильника, – сказал капитан. – А то нести далеко. Но придется. Ну-ка, гардемарины, помогайте. Раз, два – взяли! Нет, штурман, твое место здесь, это твое хозяйство.
Штурман остался; остальные же невольно последовали за капитаном и ребятами, так что возникло что-то вроде похоронной процессии, согласно традициям Земли.
Инженер Рудик лежал на койке медотсека, а его ученица сидела на краешке, наклонившись к лежащему. Они были заняты: они целовались. И даже не услышали шагов вошедшего Нарева.
Его это, однако, ничуть не смутило.
– Совет да любовь! – провозгласил он громко.
Влюбленные, впрочем, на его появление никак не отреагировали.
– Инженер, – сказал Нарев. – Мне жаль нарушать вашу идиллию. Но мы начинаем монтировать батареи. И мне подумалось, что вы захотите присутствовать. Работников у нас хватает, но специалисты мы аховые, как вы понимаете. Так ждать вас или начинать самим?
– Какие… батареи?
– Главные. Ходовые. Те, что сгорели давным-давно.
– Бред, – сказал Рудик. Майя же даже не обернулась, только выпрямилась, чтобы больному было легче разговаривать. – Бред сумасшедшего. Монтировать? Из чего? Это просто невозможно.
– Оказывается, возможно. А впрочем – почему бы вам не убедиться самому?
– Май, – сказал Рудик, осторожно отстраняя ее. – Есть тут у меня что надеть?
– Нет, – сказала Майя. – И тебе нельзя вставать. Мама запретила.
– Май, – сказал Рудик. – Ты пойми: на корабле всего два специалиста – ты и я. Без нас ничего не выйдет – даже если этот бред реален. Если я не смогу пойти туда – придется это сделать тебе. Ты уверена, что справишься?
Майя вскочила. Сердито топнула ногой. Хотела, похоже, что-то сказать, но сдержалась. Лишь в дверях полуобернулась:
– Сейчас принесу. Не вставай, пока не вернусь. Здесь прохладно. Еще простудишься!
Нарев поглядел ей вслед.
– Маленькие размолвки лишь укрепляют семейную жизнь, – сказал он, словно утешая. – Поверьте, у меня в таких делах большой опыт. А пока она будет советоваться с матерью, я постараюсь объяснить вам, что тут у нас происходило и происходит, пока вы позволили себе болеть…
Глава 2
Земля
– Как вам нравится линия нашего правительства? – спросил Бромли у Комиссара. – Это следует понимать так, что они не дадут кораблей даже для того, чтобы эвакуировать людей! По-моему, это свинство!
За Комиссара ответил Функ:
– Собственно, какое это имеет значение в свете того, что только что сообщил нам коллега Карачаров? Ни у каких кораблей практически нет никаких шансов пробиться к ним: у нас нет ни практического опыта, ни даже теоретических предпосылок. Вот если бы им удалось выйти в сопространство, тогда можно было бы организовать там встречу; но я не представляю себе, как они смогут это сделать.
– Ну, – сказал Бромли уверенно, – не думаю, что можно верить утверждениям доктора Карачарова. По- моему, он не мыслит здраво, и меня это совершенно не удивляет: столько лет в полной изоляции от научного сообщества… Он даже не смог разобраться в схемах! Утверждает, что там стоят не мои устройства! Простите, а чьи же еще там могут быть аппараты? Господа Бога? Не верю.
– Тем не менее что-то в этом есть, – молвил Комиссар. – Как сказано – в этом безумии есть своя система. И, добавлю, – своя логика.
– Очень интересно, – сказал Бромли саркастически. – Какую же логику вы усмотрели в его сообщениях?
– Если инженер Бруннер мог ошибиться, загружая программу, – то не исключено и то, что он мог ошибиться не в этом, а раньше: монтируя аппаратуру. И вместо вашей установил другую – ту, которой и принадлежала программа. Потому что ваши приборы скорее всего просто не приняли бы чужой программы.
– Ну, ну. Чем дальше в лес, тем больше дров. Откуда же возникла эта другая аппаратура? Из ничего?
– Нет, из чего. Из лаборатории Хинда.
– Но ведь всем известно, что он не успел воплотить свои конструкции в металле!
– В том-то и дело, что это никому не известно. Это – расхожее мнение, только и всего. Основанное на том, что никто этих аппаратов не видел. Доктор Бромли, а многие ли видели ваши устройства, пока они не были установлены – или переданы для установки на корабле? Не вы один любите секретничать.
– Я просто не могу поверить… Нет-нет, это невозможно.
– Как знать. Я сделаю вот что: дам команду моим людям – пусть они доставят Бруннера сюда. Поговорим с ним серьезно. Мне кажется, в этой истории все концы – в его руках. А вы, доктор, все-таки поговорите с генералами по поводу кораблей. У них ведь нередко бывает и свое мнение, хотя они его не афишируют.
– Ну что же, – хмуро ответил Бромли. – Поговорю. А в аппараты Хинда я все равно не верю.
– Есть хороший способ: доставить их сюда – на «Ките», или сняв с него, осмотреть – и убедиться.
– Поэтому-то я и пойду к генералам, – откровенно признал доктор Бромли. – Они и я – мыслим одинаково здраво.
Глава 3
Далеко, вне нашей системы координат
– Всеобъемлющий, новое сообщение от Проницателя.
– Хотите сказать, что он еще не возвратился?
– Вместо него прибыло вот это.
– Я готов выслушать.
– «С преклонением перед Всеобъемлющим и сознанием бесконечной вины…»
– Меня интересует суть. Рамку пропусти.
– Повинуюсь. «Далее следует содержание послания, с которым высшие силы известной Федерации почтительнейше обращаются к Всеобъемлющему, принося заверения в их наилучших пожеланиях. Суть такова: Федерация никогда, нигде и никоим образом не пыталась создать помехи величественной деятельности Всеобъемлющего и его сил. Если у кого-либо и создалось подобное впечатление, то лишь в результате несчастливого стечения обстоятельств. Федерация готова выполнить все разумные пожелания Всеобъемлющего, чтобы указанные впечатления бесследно изгладились. Что касается малого космического тела, явившегося непосредственной помехой свободному и полному прохождению информации, то оно оказалось в той точке, в которой сейчас находится, в результате непредусмотренной случайности, вследствие которой временно вышло из-под контроля Федерации, которая поэтому никакой ответственности за его действия в бесконтрольном состоянии не несет. Однако в настоящее время контроль над действиями