И сохрани вас бог от искушеньяОстаться — солнце всходит, и сейчасУвидят все, как бледность портит вас!83И сам когда-то с пира или балаНе уходил я, каюсь, до конца.Прекрасных женщин видел я немалоИ дев, пленявших юностью сердца,Следил, — о, время! — кто из них блисталаИ после ночи свежестью лица.Но лишь одна, взлетев с последним танцем,Одна могла смутить восток румянцем.84Не назову красавицы моей,Хоть мог бы: ведь прелестное созданьеЛишь мельком я встречал, среди гостей.Но страшно за нескромность порицанье,И лучше имя скрыть, а если к нейВас повлекло внезапное желанье —Скорей в Париж, на бал — и здесь она,Как в Лондоне, с зарей цветет одна.85Лаура превосходно понимала,Что значит отплясать, забыв про сон,Ночь напролет в толпе и в шуме бала.Знакомым общий отдала поклон,Шаль приняла из графских рук устало,И, распрощавшись, оба вышли вон,Хотели сесть в гондолу, но едва лиНе полчаса гребцов проклятых звали.86Ведь здесь, под стать английским кучерам,Гребцы всегда не там, не в нужном месте.У лодок также давка, шум и гам —Вас так помнут, что лучше к ним не лезьте.Но дома «бобби»[279] помогает вам,А этих страж ругает с вами вместе,И брань стоит такая, что печатьНе выдержит, — я должен замолчать.87Все ж, наконец, усевшись, по каналуПоплыли граф с Лаурою домой.Был посвящен весь разговор их балу,Танцорам, платьям дам и — боже мой! —Так явно назревавшему скандалу.Приплыли. Вышли. Вдруг за их спиной —Как не прийти красавице в смятенье! —Тот самый турок встал, как привиденье.88«Синьор! — воскликнул граф, прищурив глаз, —Я вынужден просить вас объясниться!Кто вы? Зачем вы здесь и в этот час?Быть может… иль ошибка здесь таится?Хотел бы в это верить — ради вас!Иначе вам придется извиниться.Признайте же ошибку, мой совет».«Синьор! — воскликнул тот, — ошибки нет,89Я муж ее!» Лауру это словоПовергло в ужас, но известно всем:Где англичанка пасть без чувств готова,Там итальянка вздрогнет, а затемВозденет очи, призовет святогоИ вмиг придет в себя — хоть не совсем,Зато уж без примочек, расшнуровок,Солей, и спирта, и других уловок.90
