лирики в прежних, классических, проверенных временем, и новых переводах.
КНИГА ТЭЛЬ
Перевод А. Сергеева
[5]
Девиз Тэли:
Кто лучше знает, Орел или Крот, Что мир подземный таит? Вместил ли Мудрость серебряный бич И Любовь — золотой сосуд? I Все дщери Мнеты Серафима[6] пляшут и лучатся, Все, кроме младшей: бледная, спешит растаять в тайне, Увянуть утром и не ждать губительного дня; Витает нежный плач ее над струями Адоны[7] И тихо ниспадает в травы, как роса рассвета: — Весна, зачем ты губишь, увядая, словно лотос, Детей своих, рожденных для улыбок и объятий? О, кто я? Тэль — как радуга, как перистое облачко, Как отраженье в зеркале, как тень на водной глади, Как греза детства, как улыбка на устах младенца, Как жалобы голубки, как текучий день, как песня. Ах, тихо бы улечься мне, и голову склонить, И тихо смертным сном уснуть, и тихо слушать голос Того, кто и в вечерний час не оставляет сад. Фиалка из долины отвечала милой деве: — Я чуть заметна и дышу среди смиренных трав; Так водянист и слаб мой стебелек, что золотая Страшится бабочка присесть на хрупкий мой цветок. Но тот, кто улыбается с небес, меня лелеет, И сходит в дол, и надо мною простирает руку, И каждый утром говорит: «Ликуй, моя фиалка, Новорожденная краса полян и ручейков, — Тебя оденет свет зари и напитает манна; Когда ж тебя расплавит летний зной, ты расцветешь В лучах бессмертья». Так со мной. А Тэли можно ль плакать? Владычице просторов Хара[8] должно ли вздыхать? — Сказала и умолкла и сквозь слезы улыбнулась. Тэль отвечала ей: — О дева дольней тишины, Ты предаешься тем, кто не способен домогаться Любви твоей, застенчивым, безгласным, утомленным; Твое дыханье — пища для невинного ягненка, Ты улыбаешься ему, когда он тянет губы К тебе, и исцеляешь их от всякого вреда. Своим благоуханием ты оживляешь травы, И даришь чистый мед пчеле и молоко корове, И укрощаешь пышущего пламенем коня. А Тэль — как облачко, я вспыхнула в лучах рассвета И на жемчужной глади исчезаю без следа. Фиалка отвечала ей: — Спроси, царица Хара, У Облачка, зачем оно сверкает ранним утром И расточает яркую красу под влажным ветром. О Облачко, замри на миг перед очами Тэли! Спустилось к Тэли Облачко, потупилась Фиалка И залила заботливым дыханьем мирный луг. II — О Облачко, — сказала Тэль, — открой мне, отчего Не жалуешься ты, что через час должно растаять? Ах, Тэль — как ты, и мне судьба исчезнуть без следа, Но я скорблю, хоть жалобам моим никто не внемлет. Тут обратилось Облачко в живое существо И засияло в воздухе перед очами Тэли: — О дева, знай, что мы стадами пьем из золотого Потока, где коней своих переменяет Лувах[9]. 
