— Вы по специальности медицинская сестра?
— Да, я работаю в санатории.
— Есть ли у вас еще родственники?
— На Украине была сестра, она недавно умерла.
— И больше никого нет?
— Кроме Лиды, никого!
«Странно... — подумал Маргонин, выходя из дома Загоруйко. Почему она умолчала о родственниках в Ташкенте, хотя кому-кому, а ей уж должно быть известно о печальной судьбе Панкратьева». Кроме того, Маргонин понял, что тетя завидовала племяннице...
К тому времени адресный стол дал сведения о восьми жителях Кисловодска, приехавших в разное время из Ташкента и поселившихся здесь. Но проверка ничего не дала. Все они не имели никакого отношения к Панкратьеву.
Одним из «злачных» мест, где мог появиться Анатолий, был «Замок коварства и любви». В ресторане при «Замке» кутили со своими дамами, главным образом, нэпманы, приехавшие на курорт повеселиться. В воскресенье в ресторан приезжал даже цыганский ансамбль, о котором сообщали красочные афиши, расклеенные по городу.
«Замок» находился в нескольких верстах от Кисловодска, и Маргонин, выпросив у начальника милиции фаэтон, отправился туда с Аней. Улицы города постепенно сменились живописными окрестностями, а через полчаса спутники были в ущелье реки Аликоновки, по берегу которой шла довольно широкая грунтовая дорога. Небольшая, но бурная речка за многие века прорыла здесь глубокое ущелье. Сейчас река была мелкой, и ее легко можно было перейти вброд, даже не замочив колен, но когда таяли снега, она выходила из берегов.
Ущелье, вначале широкое, постепенно суживалось, и вскоре путешественников уже со всех сторон окружали скалы, поросшие кустарником, а кое-где и деревьями. Мягко стучали копыта лошадей по пыльной дороге, справа доносился шум реки, размеренная езда убаюкивала. Леониду не хотелось думать ни о цели своего путешествия, ни о поимке преступника, ему было хорошо рядом с Аней, и он то и дело поглядывал на нее.
Наконец спутники увидели нагромождение скал, которое напоминало старинный замок. У подножья скалы и был расположен ресторан.
Стоящий у входа усатый швейцар в брюках с лампасами распахнул двери, и Маргонин, взяв Аню под руку, поднялся по широкой лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на второй этаж, где находился зал.
Аня выбрала столик у окна, и тотчас же к ним устремился официант — немолодой сухощавый мужчина в черном фраке и галстуке бабочкой. Леонид заказал бараньи отбивные, фрукты и вино. Народу было не очень много, ресторан работал до часу ночи, и «настоящие» посетители собирались часам к семи.
Маргонин обвел взглядом зал. На небольшой сцене вяло играл оркестр. За соседними столиками сидели нарядные женщины с хорошо одетыми кавалерами, скорее всего — нэпманы. Анатолия в зале не было.
Толстенький тромбонист с широким носом и веревочными усиками объявил: «Наш гость из Ленинграда Африкан Семенович приветствует музыкальным номером своего друга из Казани Таджи Базаровича!» Оркестр заиграл восточную мелодию, а какой-то высокий хмельной мужчина в черкеске с серебряными газырями, покачиваясь, вышел из-за столика, пытаясь станцевать нечто похожее на лезгинку.
Время шло, в ресторане становилось все шумнее, по залу все быстрее проносились официанты с подносами, уставленными бутылками с коньяком, водкой и всякой снедью. Свободных мест уже не было, а Панкратьев все еще не появлялся. Подумав, что Анатолий уже вряд ли придет, Маргонин подозвал официанта, представился и достал из кармана фотографию разыскиваемого. Официант чуть отодвинул фотоснимок от глаз, прищурился, затем наклонился, всматриваясь в него, и, наконец, сказал:
— Очень похож на нашего вчерашнего гостя, правда, тот был с усами и постарше. Сидел он вон там, — официант указал в центр зала, — я бы его, возможно, и не запомнил бы, но он здорово перебрал и повздорил с соседями по столу. Метрдотель уже хотел послать за милицией, но когда скандальный посетитель это услышал, то моментально стих и извинился.
— А раньше он в ресторан приходил?
— Пожалуй, нет... а впрочем, не помню.
Аня взглянула через плечо Леонида на фотографию и воскликнула:
— Так ведь это тот человек, который подозрительно вел себя возле дома Близнюковой!
— Это Анатолий Панкратьев! — сказал Леонид, когда официант отошел.
В ресторане стало жарко. Леонид и Аня вышли на небольшую террасу. В темноте угадывались очертания скал «Замка». Было душно, небо заволокли темные рваные тучи. Они были на балконе одни. Маргонин прижал Аню к себе и несмело поцеловал ее, ощутив на губах вкус яблок и вина.
Когда они ехали назад, разразилась гроза. Возница поднял кожаный верх фаэтона. Капли дождя, превратившегося в ливень, начали барабанить по крыше, водяная пыль оседала на их лицах, и Ане стало очень уютно рядом с Леонидом, который накинул на нее пиджак и обнял. Он почувствовал, как жизнь его переполняется счастьем.
Прошло всего несколько дней, и дело Близнюковой вдруг получило неожиданный оборот. Лидия Александровна вновь обратилась в милицию. Теперь ее и впрямь обокрали. Кража произошла между двумя и тремя часами дня, когда она уезжала по своим делам в Пятигорск. В квартире все было перевернуто вверх дном. К счастью, вору не удалось обнаружить тайник. Взяли все-таки две картины, висевшие в гостиной, и серебряный чайный сервиз старинной работы.
В тот день, как назло, сотрудники уголовного розыска выехали в Ессентуки на совещание и за квартирой Близнюковой никто не следил. Маргонин опросил соседей, но никто ничего не заметил. Лишь какой-то школьник сказал, что видел у дома Близнюковой дяденьку с чемоданом. Однако описать его внешность мальчик так и не смог.
4
— С чего это вы снова решили меня допрашивать? — в голосе Загоруйко слышалась искусственная бравада.
— Обстоятельства изменились, — заявил Маргонин, — и на этот раз ваши показания будут записаны в протокол, а вам придется подписать его.
— Вы в чем-то меня подозреваете? — спросила Галина Ивановна.
— Будьте добры, отвечайте на вопросы. Вы давно живете одна?
— Лет пятнадцать назад муж ушел к другой.
— В прошлый раз вы говорили, что в последнее время ваши отношения с племянницей ухудшились. Почему это произошло?
— Я попросила ее одолжить мне денег. Две тысячи рублей. Она отказала. Наверное, чем человек богаче, тем становится скаредней, — в ее словах чувствовалась явная зависть племяннице.
— Зачем вам нужно было столько денег?
— Хотела купить небольшой домик невдалеке от парка. За него просили три тысячи. Одну тысячу я накопила, остальные постепенно бы вернула племяннице, но она мне отказала.
И тут Маргонин неожиданно спросил в упор:
— Кто такой Анатолий Панкратьев?
У Загоруйко затряслись губы.
— Не знаю такого.
— Как же не знаете? Лидия Александровна сообщила нам, что ваша сестра замужем за ташкентским профессором Панкратьевым.
— Да, это действительно было так, но они разошлись. Да и сестру я совершенно забыла. Мы давно не переписываемся и не поддерживаем никакой связи.
— А вот Антонина Ивановна не только помнит о вас, но даже и фото хранит, где вы с ней вдвоем на
