Ректор поднял бокал.
– Время воспринять знания, – сказал он торжественно.
– А вы что пьете? – сбил пафос момента Изольд, как бы ненароком заглянув в кубок ректора. – У вас ведь другой напиток! – с подозрением в голосе добавил он.
– Разумеется, другой, – с некоторым удивлением отозвался ректор, явно шокированный словами Изольда. – У меня в кубке всего лишь вино. Сегодня только вы удостоены приобщения к знаниям.
Ректор посмотрел на вытаращенные глаза Изольда, а Кромину стоило больших трудов не разрушить улыбкой величие момента.
– Этот напиток и есть суть нашего метода, – провозгласил благоговейно ректор. – Осушите ваши кубки во имя наших будущих успехов, встаньте на путь знания.
Ректор поднес свой бокал к губам, выцедил вино и причмокнул от удовольствия.
– Пьем, – решительно сказал Кромин.
И медленно, глоток за глотком, выпил содержимое кубка. Изольд с сомнением почесал подбородок, а затем лихо осушил свой сосуд.
– Вот ведь гадость! – скривился он. – Советую прогнать повара.
– Действительно, странный напиток, – согласился Кромин. – Смахивает на какой-то жидкий мясной мусс. Да и с солью перестарались. Чем бы запить этот бульон?
– Сейчас подадут вино, – сказал ректор.
Внесли кубки, полные вина, настоящего вина, такого Кромину давненько не приходилось пробовать. Изольду оно тоже понравилось.
– За успех наших общих дел! – сказал он, подняв кубок.
– Может, пригласим наших преподавателей, – предложил Кромин.
– Они не смогут принять участие в нашей встрече, – сказал ректор.
– Что, опять кастовые различия? – удивился Кромин. – Теперь-то мы чем различаемся?
Ректор задумался.
– В каком-то смысле – ничем, – ответил он. – Но дело в том, что сейчас вы заснете…
– С чего это мы заснем! – вскинулся Изольд и неожиданно зевнул.
Кромин насторожился, но на него уже накатывал внезапный сон – подминал, мягко давил, соблазнял тишиной, свежими простынями, мягкой подушкой…
Он проснулся в своей постели. Открыл глаза. И увидел перед собой чье-то смутно знакомое лицо. Сделал мгновенное усилие, чтобы вспомнить.
– А, целитель, приветствую вас.
Язык как-то странно и непривычно ворочался во рту. После давешнего угощения, что ли?
– Здравствуйте, почтеннейший Кромин, – ответил целитель. – Поздравляю вас.
– Благодарю, хранитель здоровья. А с чем связаны ваши поздравления? – спросил, протирая глаза Кромин, а сам при этом слегка удивился, поскольку не ожидал, что за это время Горбик успеет научить еще одного местного жителя терранскому.
– Поздравляю с тем, что вы прекрасно говорите на наюгири! – сказал целитель.
– А разве я… – и он замолчал, обнаружив, что язык вовсе не произносит добрые старые терранские слова, а щелкает, причмокивает и подсвистывает одновременно.
Кромин задумался. Он не ожидал такого быстрого результата, поскольку к занятиям они так и не приступили. Впрочем…
– Так значит ваша методика заключается в гипнопедии? – спросил он, причем термин «гипнопедия» в его устах прозвучал как «умение передать знание от бдящего к спящему».
– Это интересное предположение, но, увы, нам неизвестен такой способ. Давайте-ка посмотрим, как вы себя чувствуете.
– Чувствую себя прекрасно.
– Все же убедимся в этом, – мягко произнес целитель в ключе доброжелательной настоятельности, при котором присвист излишен, а щелчки звучат чуть жестче.
Целитель принялся водить ладонями вдоль тела Кромина.
– Славно… Отлично… Великолепно… – бормотал он, чем-то напоминая успокаивающей манерой доктора Латышева с орбитальной станции.
– А вот печень все-таки у вас немного странная, – голос целителя стал строже.
– Что там с печенью, – нахмурился Кромин и сделал попытку встать, но целитель помешал ему.
– Полежите еще немного! Печень у вас просто немного другая, не такая, как у нас. У меня были некоторые опасения, вы могли плохо или не в полной мере воспринять знания. Это сказалось бы на вашем владении языком. Кое-кто из целителей был даже против применения нашей методики к терранам, они считали, что из-за некоторых отличий все может пойти прахом. Я рад, что подтвердилась моя правота, ваш организм не отторг знания.
– У моего коллеги были проблемы с печенью? – спросил Кромин.
