– Хороший человек, – ответил Иванос. – Временами. Но за спину свою можешь не опасаться.
– Вопрос ясен, – сказал корабельщик. – Пошли, хороший мой. Я тут стою, рядом.
– Всех благ, легол, – пожелал мне Иванос, прощаясь. – Вова, а ты сразу после – на базу, и жди.
– Ай-ай, – сказал Вова не по-теллуриански.
– Спасибо за помощь, двоечник, – сказал я Иваносу. – И – до свидания.
– Троечник уже, – не удержался он, чтобы не поправить. Это означало, что он уже получил следующее звание: третью звезду на зигзаге.
– Буду рассказывать, кто мне сапоги ваксил, – так не поверят ведь, – откликнулся я уже на ходу.
– Не советую, – грозно напутствовал он меня. – Привлеку за разглашение государственной тайны.
– Можно уже бояться? – хотел было продолжить я. Но Иваноса уже не было, и посольский скользун бесшумно вобрал в себя стояночные опоры. Да и отошли мы достаточно далеко.
– Пойду первым, – предупредил пилот, когда люк его машины бесшумно раскрылся и легкий трап выскользнул и остановился, чуть подрагивая.
Я последовал за ним, безмолвно прощаясь с миром Серпы и с неудовольствием думая о том, что не успел даже и одним глазком посмотреть на посадки уракары – чтобы знать хотя бы, как это чертово дерево выглядит. Даже и места, где ее высадили, не успел определить: так стремительно принялись за меня армаги. Вообще к удачам этот эпизод никак нельзя было отнести.
Но какие-то шансы у меня еще оставались впереди. Главное, внушал я себе перед тем, как уснуть на жестковатой койке корабля, что остается мало времени. Поэтому сейчас основное – не торопиться. Поспешность приводит к сбою. Вести себя так, словно в запасе у меня еще вечность и маленькая тележка. А торопятся пусть они. Торопятся и делают ошибки. Хоть маленькие. Хоть крошечные, из них все равно можно будет составить картинку… Такую маленькую, миленькую картиночку…
Похоже, я все-таки уснул, потому что вдруг проснулся: гремел колокол громкого боя. Пора была перебираться в компенсатор: предстоял прыжок к Топси.
Какой-то она окажется на этот раз и кого я там увижу вновь? С этой мыслью я заснул окончательно.
Глава 8
Топси зависла перед нами, как круглый поднос, на котором еще неизвестно, что тебе подадут. Мы шли от Фламы – так называлось светило Синеры и Тернары – к освещенной половине планеты, и пилот голосом скомандовал финиш-цикл. Комп-дублер команду принял. Я остановил водилу:
– Ты куда собрался?
– На военную площадку, меня уже ведут.
Но это меня не устраивало.
– Отстройся, – попросил я, – и уйди в тень.
– Что вдруг так?
– Знаешь, береженого бог бережет.
– Пережженного бог пережжет, – повторил он с усмешкой, искажая. – Где же тебя ждут?
– Мне надо туда, где не ждут, – пояснил я. – И где потемнее.
Я уже успел понять, что в полушарии, где находился Топсимар, сейчас начиналась ночь, и это меня вполне устраивало.
– Ты интересный индивид, -сказал он. – А где я там сяду – подумал?
– Тут думать положено тебе, за это деньги получаешь, – высказал я мою точку зрения. – Ты что – не можешь уронить меня хотя бы в воду – там, где я укажу?
Он помолчал, но я легко прочитал те слова, что возникали сейчас в его сознании, и едва не покраснел. Когда эта безмолвная тирада закончилась, он нарушил тишину:
– Ладно – покажи, куда тебе.
Это я успел решить заранее. Конечно, сейчас я мог выступать и как лицо официальное: посол Симоны на Серпе, подтверждения у меня были с собой, да и если бы кто-нибудь захотел запросить Федеральный реестр, ему ответили бы то же самое: по конвенционному времени еще и полсуток не минуло с тех пор, как я покинул посольство – слишком мало для кадровых реформ. Это если говорить об официальной стороне дела. А что касается оперативной – вневремянка все равно оставалась самой быстрой, так что на всех трех площадках Топси меня могли уже поджидать, держа в руках вовсе не белые лилии. Я, как человек скромный, был против всякой помпы, а больше всего – против приветственных салютов, когда стреляют не в небо, а в тебя. И решил появиться на Топси так же незаметно, как и исчез с нее.
– Вот, – показал я место на дисплее ориентации. – Остров Топсимар. Там сейчас как раз собаки воют на звезды.
У него уже успел сложиться план:
– Плаваешь хорошо?
– На милю-другую хватает. Но мне и багаж нужно сберечь.
Багажа у меня было немного, главное в нем составляла моя неизменная сумка, хотя и понесшая после Вериги некоторые потери. Я мог достаточно долго проплыть сам, с сумкой это было бы куда сложнее. Я объяснил это пилоту, пока кораблик, прервав связь с диспетчерской на Топси, плавно огибал планету на высоте примерно тысячи метров и уже приближался к длинному конусу топсийской тени.