опускаешься на траву. Как приятно пахнут кусты!.. Они так и зовут – усни, усни! Спи спокойно, мой друг, мой хороший. Крепко-крепко спи…»
Так. Он спит, грудью прижимая к земле сериал. Лежит ничком. Его правый сосед оборачивается. Торопливо, шурша кустами, приближается к лежащему. Переворачивает на спину, ищет рану – и не находит, естественно. А сам уже слышит мой ласковый призыв: спи и ты, спи, спи… Уснул. Что там у Повиджа? Помощь нужна? Но противник Повиджа– последний, остававшийся на ногах, – не проявлял никакого желания утихомириться. Показывая неплохую выучку, он вскакивал, перебегал, падал, перекатывался по траве – и вел огонь. В отличие от остальных он был вооружен дистантом, а не сериалом, микровзрывы вспыхивали в воздухе все ближе к Повиджу – видимо, стрелявший успевал еще и скорректировать дистанцию. И похоже, что Повиджу эта игра начала надоедать, я увидел, что рука его протянулась в сторону нападавшего: рука, теперь тоже вооруженная дистантом. В старину Попович был отменным стрелком, так что…
– Не надо!! – изо всех сил крикнул я, вскочив на ноги. Повидж услышал, и тот, нападавший, тоже, он на миг повернул закрытое маской лицо ко мне. Повидж услышал, да, но отреагировать не успел. Палец его на спуске жил в эти мгновения своей самостоятельной жизнью, он не подчинялся больше никому и ничему – и закончил начатое движение. А с определением нужной дистанции у Повиджа проблем не существовало. В животе нападавшего на мгновение возникла дыра, в которую тут же выпало содержимое его брюшной полости, и это было все для него.
Мы позволили себе расслабиться на минуту-другую, чтобы прийти в себя: расход энергии был немалым. Потом подошли к каждому из усыпленных троих по очереди. Я стаскивал с них маски, а Повидж ставил рядом с каждым банку пива:
– Пусть порадуются, проснувшись, – пояснил он мне. Потом мы медленно, словно кто-то удерживал нас, приблизились к убитому. Верхняя половина тела, включая грудную клетку и голову с лицом, выглядела нормально; ниже лучше было не смотреть.
Я снял с убитого маску и взглянул ему в лицо. Мне даже необязательно было делать это: я знал, кем он был, еще до того, как он тогда на мгновение повернулся ко мне. То был Верига.
– Знакомый? – поинтересовался Повидж после краткой паузы.
– Да. Потом расскажу. А сейчас – давай-ка посмотрим, что у него там за пазухой.
Повидж понял меня без объяснений. Вдвоем мы быстро ознакомились с содержимым его карманов. Повидж повертел в пальцах иденкарту покойного и нахмурился:
– Постой, постой. Да это же…
– Известен тебе?
– В этом роде, – пробормотал он и как-то странно взглянул на меня. – Говоришь, ты его знал?
Я ответил не сразу. Медленно поднялся с колен, закончив проверку карманов убитого, держа на ладони овальную, чуть выпуклую пластинку размером четыре на шесть. Визион. Трехмерное изображение женщины, настолько естественное, что она казалась живой: вот она подняла глаза на меня, вот улыбнулась и снова отвела взгляд. Электроника, давно пришедшая на смену старинной фотографии. Привычная технология, и не она заинтересовала меня, а сама женщина. Я встречал ее дважды, из них лишь один раз – живой. Значит, они не были врагами: она и Верига. Наоборот…
– Ты что, уснул? Я спрашиваю: ты раньше с ним встречался?
Я засунул визион в мой нагрудный кармашек.
– Так и было.
– Уж не тот ли это, кто за тобой охотился?
Я даже немного обиделся:
– А ты что думаешь: что он с этими детками шел сюда, чтобы передать мне привет и наилучшие пожелания?
– Очень интересно, – проговорил он не мне, а куда-то в пространство. – Ладно, судя по всему, наш пикник подошел к концу.
Я кивнул в сторону спящих:
– Ну что теперь? Что у вас делают в таких случаях?
– Метят. Но у меня с собой ничего такого: кто же мог знать, что понадобится. В другой ситуации я их не задумываясь пристрелил бы. Но Рынок не любит мокрых разборок. Черт с ними – пусть живут. Пока.
Я с ним согласился, и мы покинули поле боя, унося с собой остатки пива.
Их скользун оказался на той же площадке, что и наша коляска. На всякий случай я его обездвижил, закоротив реактор. И мы пустились в обратный путь к Рынку.
По дороге я сказал Повиджу:
– Значит, так. Твою диспозицию я в общем принимаю. Но ты уж введи меня побыстрее в свет. Базар, биржа, библиотека…
– Сразу, как только приедем в офис, – пообещал он. – Но до полудня еще время есть. Сейчас заедем ко мне – приведем себя в порядок, тебе бы ванна не помешала, а то выглядишь, словно вылез из мусорника. У нас любят, когда все – комильфо. Учти на будущее.
– Учту, – охотно пообещал я.
– Просвети меня насчет Рынка и всего прочего, – попросил я. – Это ведь не совершенно секретная информация?
Мы сидели уже не на берегу, а снова в его офисе, который он из скромности называл «Моя норка». Выпили для расслабления, и тут-то я и обратился к нему с этой просьбой – вполне естественной, по- моему.
Мой друг Повидж выглядел несколько мрачноватым, и в его голосе не было ни грамма веселья, когда он
