– Кстати: куда и почему все отсюда сбежали, как вы думаете?
– Пока никак. Возможно, это мы их спугнули. Но теперь их просто необходимо найти – вы понимаете, Милф, эта операционная полностью укладывается в мою версию относительно тканей. Мы на верном пути! Обождите минутку, я тут еще кое-что хочу посмотреть… Дьявол, а это еще что за грязь?
– Просто грязь, – ответил Милов спокойно. – В спешке все бывает.
– Да, конечно, – пробормотал Докинг рассеянно, перебирая ампулы и бутыли. – По-моему, Милф, мне здорово повезло. Все совпадает. В кладовой контейнеры для тканей и баллоны с газом. Тут – консерванты. Только где же сами ткани? Все увезли? Но, понимаете, впечатление такое, что всем этим довольно давно уже не пользовались: посмотреть хотя бы на редукторы баллонов, на крышки контейнеров – все в густой пыли. И вот, нет тканей. Может быть, они еще в доме? Надо поискать как следует, Милф. Но странно – ни одной холодильной установки. Хотя мы не все еще осмотрели.
Милов тем временем бегло просмотрел найденную записку. Чуть усмехнулся. И вернул ее в карман. Сейчас он был согласен с Докингом, потому что в доме могли найтись не только ткани, Милова весьма мало интересовавшие, но и кое-что другое – некие сорок килограммов… Однако, соглашаясь, честно предупредил:
– Давайте искать. Но мы рискуем: если ткани увезли, то с каждой минутой у нас остается меньше шансов догнать их, задержать…
– Думаю, Милф, что таких шансов у нас вообще нет. Африка велика, и кто знает, сколько у них здесь может быть сообщников.
– Нельзя опускать руки! Мы должны опередить их – если ничего не найдем здесь.
– А вы знаете, куда они направились? Каким путем?
Милов усмехнулся:
– Думаю, что догадываюсь. Да и вы сами, друг мой, подсознательно уже знаете – куда. За дело, Докинг. Начнем с…
Он умолк. Вслушался. Повернулся к англичанину.
– Где наши сумки?
– В коридоре.
– Скорее забираем их. И надо где-то основательно спрятаться.
– Что случилось?
Но Докинг тут же и сам услышал голоса.
– Кто-то возвращается… Вы правы. Спрятаться? Лучше всего – обратным путем…
– Через окно и забор? Не годится. Могут заметить и подстрелить. Но не только это. Надо если не видеть, то хоть слышать, что здесь будет происходить. Черт, если бы был микрофончик – всадить хотя бы в коридоре…
Докинг усмехнулся:
– У меня есть. И здесь устанавливать не нужно: прекрасно прослушаем все строение из любой точки. Но мы медлим. Милф, вы здесь были. Где надежнее всего?
– Здесь есть погреб. Я там не был, но полагаю…
– Ведите.
И, подхватив сумки, оба бесшумно заскользили по коридору.
Голоса раздавались уже на крыльце.
Звонок. Мерцалов снял трубку.
– Да? А, Пал Палыч? Ваша оперативность приводит меня в восхищение. Ну как, проверили?
Он немного послушал.
– На свой страх и риск взяли несколько пошире? Ну что же, такая инициатива не наказуется. Хотя – все зависит от результатов…
Генерал снова выдержал паузу.
– Значит, там – никого… Вы меня огорчаете, старый друг… Ну а где?
Он прижал трубку плотнее. Нахмурился:
– Вы уверены?
На этот раз слушал достаточно долго, лишь изредка вставляя:
– Так… Понятно… Понятно…
Потом спросил:
– А насколько это достоверно?
Медленно произнес:
– Да, конечно, это уже моя задача. А вас попрошу: весь материал незамедлительно ко мне. И – никто, понимаете – никто… Да, конечно. Прошу извинить. Я и не сомневаюсь. Так, вырвалось…
Он положил трубку и долго сидел, опустив голову, бессознательно шевеля челюстями, как будто жевал резинку, хотя никогда в жизни этим не занимался. Потом снова ухватился за телефон.
