– Если я скажу, что снится, ты мне поверишь? – хмыкнул Масленников. – Слава, пора взять себя в руки. Пока тебе удалось только лишить права голоса Кольцова. Я не уверен, что ты прав. Сережа, версии пока, может, действительно неуместны, но с чего бы ты начал, например?
– Ну, эта задача непосильной может казаться только казенному сыску. А нам всем, кто просто мимо проходит… Элементарно. Продолжать искать убийцу Марины, параллельно идентифицировать тело подзахороненной старухи – кто-то же должен был умереть, скорее всего, в Москве, так? Ну, и тело девушки тоже неплохо бы найти. Причем все может сдвинуться с места, как только появится первая зацепка.
– Мыслитель, блин, – Слава уставился на него, как на виновника всех несчастий. – Где, по-твоему, нам искать исчезнувшую из гроба покойницу?
– На свалках, – скромно произнес Кольцов. – Мне кажется, все было затеяно для того, чтобы спрятать тело старухи. А может, за этим стоит совершенно другое преступление.
– О! Началось! Фантазия забила ключом!
– Ты напрасно язвишь, Слава, – заметил Масленников. – Я, собственно, пришел еще без заключения, но по предварительному осмотру старуха убита. Голова в гематомах, рана на виске. То есть ее действительно хотели спрятать, и способ проверенный… Вот только в списке умерших она вряд ли значится. Трудно будет идентифицировать. Очень трудно.
– Мои ребята будут искать Марину, – сказал Сергей.
– Надеюсь, – с хроническим сарказмом произнес Слава, скрывая, впрочем, вздох облегчения. – Нам твои заказчики эту работу не оплатят. Да и делать ее некому. По убийству-то пока ничего. Никто из допрошенных не знает, с кем в тот вечер встречалась Кудинова. Во всяком случае, никто не сказал, что знает.
– Алиби надо проверять, – заметил Сергей. – Она с кем-то расставалась, ссорилась, встречалась кавалерам назло… Родители говорят.
– Тьфу ты, господи, да иди ты со своими советами, – вскочил Земцов. – Ну, никак без тебя не додумался бы, что алиби надо проверять у подозреваемых. А подозреваемых – целый курс и еще тележка.
– Пошли, Сережа, – поднялся и Александр Васильевич. – Слава при нас работать не сможет, ты сильно его возбуждаешь. Слава, я завтра принесу заключение. Будем действовать по мере поступления информации. Как всегда.
Они вышли из отделения, покурили во дворе.
– Пепел из сгоревшей квартиры я проверил. Денег не было в этих книгах в момент пожара. Можешь сообщить своим клиентам. Что дальше, не знаю. Ты собираешься этим заниматься?
– Я мечтаю ничем не заниматься. Стараюсь думать, что все само собой рассосется. Может, этим клиентам будет достаточно знать, что у них есть враги, грабители, что они были в чем-то неосторожными. Но, конечно, подумаю. Тем более все в одном, достаточно благополучном районе произошло. В одно время – поджог и ограбление квартиры и убийство девушки, которая не жила в этом районе.
– Ты это связываешь?
– Нет, конечно. Пока – нет. А вообще все возможно. Например, банда какая-то окопалась.
– Несерьезно. Таких преступлений, не имеющих никакой связи, сейчас в любом районе полно. Как тебе в голову пришло, что одно к другому имеет отношение…
– Свидетели – одни и те же, – рассмеялся Сергей. – Вот и вся связь.
– Ты, случайно, их ни в чем не подозреваешь?
– Так они меня фактически и наняли. Потом уже пострадавшие появились. А эта парочка – такая любопытная. Представляете, она – толстая, симпатичная колбасница, а он – русский негр, коренной москвич по фамилии Иванов.
– Мне нравится. Хорошо смотрятся даже в теории.
– А на практике – красавцы, честное слово. Он то хохочет, то порывается всем помочь. Она собирается с какой-то сделки с фирмой приправ осыпать меня гонорарами.
– Везет тебе.
– Нам. Куда я без вас. А кроме шуток, честные люди что-то редко стали попадаться.
– Так они нам и не должны попадаться. Другая специфика.
– Да я вообще. Ну, вот порядочные, взрослые мужчина и женщина, в чем-то наивные, как дети. В каждой бочке – затычка. Таким хочется помочь.
– Поможем, – вздохнул Масленников.
Глава 3
Григорий встретил в аэропорту невесту – тоненькую, изящную брюнетку с густой челкой до тонких бровей над большими темными глазами. Его крупное, тяжелое лицо осталось непроницаемым, когда он прижимал девушку к своей груди. Но его сердце таяло. Он с ночи готовил для этой встречи слова, но сейчас они как-то не получались. То, что отлетало от зубов раньше – в легких интрижках, в будничных связях, по необходимости, по случайности, от нечего делать, – сейчас было неуместно. Лиля должна слышать только особые, необычные слова, но он таких не знал.
– Ну, здравствуй, – сказала Лиля. – Ты соскучился?
– Да, – выдохнул он. – Ты не поедешь к родителям? Поедем сразу ко мне?
– Ой, я не знаю. Наверное, нужно сначала домой. Мама ждет.
– А если ей позвонить и сказать, что мы приедем вечером? Пожалуйста.
– У нас что-то срочное? – лукаво спросила Лиля.
– Да, – кивнул Григорий. – Новый гараж, в котором стоит твой новый «Бентли»… И еще кое-что… Я обставил твою комнату.
– Как интересно! Я думаю, мама не обидится, если мы приедем вечером.
Он не мог оторвать от нее взгляда, когда она щебетала по телефону. Потом, когда они ехали по направлению к его особняку, он не мог избавиться от навязчивого вопроса, на который должен был ответить самому себе. Как определить необычное чувство, какое испытывает он впервые в жизни? Он, казалось, прошел сквозь все испытания, пробиваясь к своей вершине. Неспокойная мысль сбивала радость момента. Лиля едет к нему. Она сказала «да», это значит, что она будет принадлежать ему полностью. До сих пор его победы и трофеи были очень весомыми, явными. Количество нулей не оставляло сомнений. Сейчас настал миг откровения. Если Лиля вдруг скажет: «Я передумала», – взмахнет маленькой ручкой, остановит встречную машину и поедет в свою жизнь, – он останется с тем, что у него было до нее… И все нули окажутся всего лишь нулями… Он знал, что она и только она может сделать его несчастным и жалким. Он, кто шел, как бык, на своих врагов, только сейчас узнал, что такое страх.
Они приехали, Лиля отказалась смотреть машину.
– Давай потом. Я устала. Ты такой милый, что купил ее мне. Просто я сразу хочу на ней поездить… Ладно?
В гостиной она упала на огромный диван, позволяя ему расстегнуть ее джинсы, снять джемпер, закутать в пушистый халат. Он пошел за завтраком, а она завороженно смотрела на огонь в камине, щеки порозовели, глаза блестели. Она пила сок, красное вино, кофе, ела крошечные слоеные открытые пирожки, какие умела печь только его повариха, – с креветками, маслинами, сыром, красным сладким перцем, творогом…
– Гриш, я сейчас лопну и усну, хорошо?
– Конечно, моя дорогая. А я посижу рядом. Когда проснешься, пойдем смотреть твою комнату.
– Я совсем забыла! Нет, мы сейчас быстренько посмотрим, а потом я посплю.
Она остановилась на пороге светлой и нежной комнаты, где все казалось невесомым и прозрачным, как кружево и хрусталь.
– Боже. Какая красота. Ты сделал это для меня? Какой ноутбук, я такого никогда не видела… Гриша, что это? Я не могу поверить! Где ты купил ее? Она же с меня ростом! Ты заказал такую куклу специально для меня? Я в жизни не видела ничего подобного!
– Какая ты смешная. Ну, не для себя же я ее заказал. Конечно, для тебя. Я знаю, как ты любишь кукол.
– Но где?.. Кто это сделал?
– Лиля, девочка моя, ну, что тебе даст имя мастера. Я сам его не знаю. Я плачу его посреднику не только за кукол, но и за то, чтобы такие были только у тебя.
– Ты купишь еще подобную?
