Наблюдал словно со стороны, как его, по сути, насилуют. Только когда она спустила совсем свои черные брюки на высокие сапоги и встала перед ним в позе кобылицы, он рванулся к ней в порыве скотской похоти, вдыхал ее запах, который казался ему звериным, достиг острого наслаждения… и оттолкнул ее с чувством не менее острого отвращения. Он уже знал этот сценарий. В его постной супружеской жизни с женой, для которой важнее всего было, чтоб все внешне выглядело благопристойно, мимолетные отклонения с Марией были ярким пятном.
К Алисе пришел ее враг – ночь. Кто бы знал, как обескровлена она этими битвами. Как часто перестает понимать себя: а, собственно, зачем все? Тысячи раз она брала с тумбочки телефон, находила номер Алекса и никогда не звонила. Все то же: зачем? Она заметалась на подушке, включила и тут же выключила телевизор, набрала номер Насти – все еще недоступен. Включила ноутбук, вышла на форум… Вот где никогда не спят. Самые нужные темы – в «курилке». Хотя бы эта. «Есть действующие антидепрессанты? Посоветуйте, плиз. Чтой-то мне не тое совсем».
Первый пост:
«Афобазол этот фуфло полное! И валерьянка, и пустырник тоже! Слезы льются просто как им вздумается. А сегодня вот сбросила все документы на пол всего лишь потому, что один сотрудник немножко накосячил… а потом все их собирали, а я ржала, как сумасшедшая… а потом полчаса в туалете рыдала. А дома после смерти своей собаки я вообще находиться не могу, делать ничего не могу, видеть никого не хочу…
Какие-нибудь ХОРОШИЕ таблеточки. Чтоб отпустило чуток. А то голова лопнет».
Так. Сейчас начнут помогать. Окажется, что у всех есть рецепты спасения. Алиса никогда бы не призналась самой себе, что при всем своем скептическом отношении к рецептам из серии «одна баба сказала» она надеется что-то прочитать для себя. Она ведь годами ждет одной минуты, когда камень немного сдвинется с сердца, даст вздохнуть.
«Ирина, тащите себя из этого состояния сами! Без таблеток.
Придумайте какие-то новые занятия, составьте график, что надо сделать нового и полезного для себя, может, съездить куда-то? Отвлечься. Переключить внимание на близких.
Не надо играть с психикой, таблетками, тем более без наблюдения врача. У меня одна знакомая сначала пила успокоительные, потом антидепрессы, а затем в один «чудесный» момент перешла на экстази. Сейчас, правда, говорит, что завязала, но у нее чуть что, сразу истерики, ее все злит, бесит, постоянные срывы…
Над собой надо работать, а не надеяться, что таблетки решат все проблемы».
Пишет абсолютно здоровый и уравновешенный человек, который просто не знает, что такое настоящая чернота. А совет, конечно, хороший. Для точно такого же абсолютно здорового человека. Их сила в том, что они так переносят душевный дискомфорт из-за плохого ремонта, тоску от потери любимой кошки, боль от разрыва с близким человеком. Они могут в любой ситуации думать о том, что полезно и правильно.
«А мне один раз очень хреново было… позвонила по телефону доверия, а там молодой человек умирающе-сонным голосом начал перечислять, какие таблетки мне нужно пить, что меня аж смех пробрал))) хотелось его спросить, что с ним, пожалеть, теперь, когда грустно становится, я тот случай вспоминаю».
«Не так уж тебе было хреново, если пришла в голову бредовая мысль пообщаться с телефоном доверия», – подумала Алиса. Но вообще-то она немного увлеклась. Один из минусов ее ситуации – это уверенность, что только она одна погибает, а другие просто живут.
«Я не фанат таблеток, но когда совсем крышу рвало и на людей кидалась, то глицин – он, скажем так, безобидный в самой большой дозировке.
Через пару дней эффект виден, даже у меня.
А еще, как вариант (но на любителя)… уединиться, пусть даже ночью, когда все спят, налакаться, как распоследняя хрюша, нарыдаться, настрадаться, с утра поумирать с похмелья, а потом выползать потихоньку и помаленьку.
Удачи Вам и скорейшего душевного равновесия))))».
Налакаться, как хрюша… Хорошо бы, наверное. Знать бы состояние, когда мир вдруг становится милее и краше. Но Алисе это было не дано. Она не пьянела совершенно. Не имело смысла надираться, как хрюша. Наверное, стошнило бы – и весь результат.
«Зачем таблетки? Хотите печень отравить, так у нас и так вся экология отравлена, в продуктах нитраты, в воздухе – углекислый газ, а потом еще зависимость возникнет, хочешь не хочешь, а тянуть будет, как к вонючей сигарете, таблетки, антидепрессанты – все самовнушение и самообман великий!
Езжайте лучше на природу, в лес, на речку, можно пиво с рыбкой прихватить, и будет вам счастье, а чтобы химией себя травить, в том счастье только для фармацевтов, зарабатывающих на ней бабки».
«Ну, пожалуйста, ну не надо! Господи, ну как же у нас все категоричны и нетерпимы к чужому опыту! У вас была депрессия? Настоящая, годами, с затруднением дыхания, глотания, мочеиспускания? С суицидальными мыслями – не попытками!!! – тоже годами? У вас были травмирующие ситуации, настоящие, не пустяковые? У вас был опыт применения антидепрессантов? Ну зачем говорить о самообмане? Зачем говорить о том, в чем вы ничего не понимаете? Ну какая зависимость, господи??? Не вызывают они зависимости! Феназепам – да, может, а антидепрессанты – нет. Если вам помогает речка и пиво с рыбкой – вы здоровый человек! Ну и зачем тогда высказывать свое мнение столь безапелляционно?»
«Таблетки (в том смысле, который мы им придаем в теме) – это ЛЕКАРСТВО. Как антибиотик. Как преднизолон. Как химия при онкологии. Их должен назначать врач. Иногда без них нельзя, не получается. А иногда – получается. Зависит от организма, от психики, от наследственности… Ну давайте сейчас всем диабетикам предложим не маяться дурью, закинуть инсулин подальше, а поехать на речку, с тортиком? Нет? НЕ хотите парочку трупов получить? Странно, а я вот лично прекрасно обхожусь без инсулина и даже тортики кушаю! Наверное, у них сила воли была слабая. И самообман.
Депрессия – такая же болезнь. Если все само прошло – это НЕ депрессия была. ЕЕ надо лечить, к ней надо относиться с уважением, ее нельзя презирать и игнорировать. В легких случаях могут помочь травки, отдых, смена обстановки… Но в тяжелых – человек чего всего просто не воспринимает? Он не понимает – день сейчас или ночь. И что из этого следует. Он не хочет жить. Совсем. Никогда. И вот тогда нужно сильное воздействие. Одним из таких воздействий – самым доступным, дешевым, вписывающимся в повседневную жизнь – являются таблетки. Потому на них все и сидят.
Но это НЕ полезно. Очень».
Алиса представила себе речку, соленую рыбу и пиво. От этого можно получить удовольствие… если ты можешь получать удовольствие. Однозначно. Следующий оратор прав. И насчет того, что надо уважать свою депрессию. Нянькаться с ней, считаться, пытаться дышать вопреки, глотать всякую дрянь… Алиса знала женщину, которая это написала. Ей обязательно нужно жить, работать, бороться… Потому что у нее неизлечимо болен ребенок. Церебральный паралич. Эта Кира живет не потому, что живет. Она заставляет себя функционировать, как хорошо отлаженный автомат, чтоб ни плохое настроение, ни серьезная болезнь, ни новая беда не нарушили привычного существования абсолютно беспомощного сына. Он всегда будет таким. А она сама в борьбе за собственную непоколебимость, по сути, давно наркоманка. Она пятнадцать лет живет на таблетках и, конечно, никогда от них уже не избавится. Попытается – и сразу начнет думать о том, что впереди. А это уже для нее невозможно.
Алиса вздрогнула от телефонного звонка.
– Да, Ирма. Нет, конечно, не сплю. Я тоже беспокоюсь. Она мне не звонила, и телефон ее недоступен.
– Ты понимаешь, Лис. Домашний тоже молчит. Что-то должно серьезное случиться, чтобы Настя пропустила вечернюю прогулку собак. Особенно теперь. Она ведь Шоколада к себе перевезла, знаешь?
– Да, она говорила. Ну, и правильно. Ему было плохо на передержке, она с ума сходила. Такой красивый пес, ты видела?
– Да, чудо какое-то. Но как она справляется с тремя? Слушай, может, пора что-то делать? Искать ее сестру, племянницу? У тебя нет их телефонов?
– Племянницы вроде есть. Но они ничего не знают, Ирма. Они не беспокоятся. Если что-то случилось,
