Пожар!
Да нет, не может быть…
– Похоже на пожарные сирены… – произнес я. Прошлым летом я слышал их завывание во время какой- то учебной тревоги. Но вроде бы на сегодня не намечались никакие учения?
Мы тревожно прислушивались к пронзительному жалобному звуку. Сэлли прижала обе ладони к груди.
Неужели пожар? Не дай Бог такое бедствие. Я живо представлял себе, чем оно могло обернуться для Мар-странда, деревянные дома которого стояли чуть ли не друг на друге. Пламя станет быстро перебрасываться с крыши на крышу.
Мы вскочили со своих мест и поспешили во двор. Вой то прибывал, то убывал, предельно несовместимый с прелестью теплого весеннего вечера.
– Где это горит, черт возьми? – сказал Билл, глядя на небо.
На темно-синем небосводе не было никаких намеков на зарево.
Под неотступный вой сирен Билл, Мартин и я направились к парку с его просторной открытой площадкой. Но и оттуда не увидели зарева, только еще более темное небо.
Тем временем город кругом оживал. Люди уже готовились отойти ко сну, но теперь вновь поднимались шторы, и в окнах возникали испуганные вопрошающие лица. На улицах звучали торопливые шаги. Возле аптеки с грохотом распахнулись ворота, и двое в пожарных шлемах, майках, брюках и сапогах побежали вверх к площади с серебристым тополем. У одного подтяжки были кое-как обмотаны вокруг пояса, у другого, более тучного, болтались и шлепали по животу, отбивая такт, словно на барабане. Он не успел даже застегнуть ширинку. На бегу пожарники силились натянуть на себя длинные белые плащи. Местная пожарная команда в полном составе поднялась по тревоге.
Еще двое – судя по всему, члены добровольной дружины – появились из-за угла магазина Гюлина, волоча в гору тележку, нагруженную бухтами канатов.
Окна домов на их пути открывались, испуганные голоса вопрошали:
– Где горит?
– Сильный пожар?
Но пожарники не отвечали. Трудный подъем с тяжелым грузом отнимал у них все силы. Мы услышали громкое сопение, когда они поравнялись с нами.
Следом за ними легко и пружинисто бежали два подростка.
– Пожар в курзале!..– крикнули они встревоженным жителям.
И помчались дальше, хлопая расклешенными джинсами.
– В курзале… – откликнулся я, словно эхо. У меня перехватило дыхание.
– Проклятие! – воскликнул Мартин.
– Вперед, парни! – сказал Билл, бросаясь вдогонку за пожарными, которые в эту минуту, одолев Долгую улицу, огибали здание гостиницы.
Курзал был окутан дымом. Пламени не видно, но в неподвижном воздухе густые клубы дыма заволокли нижний конец улицы.
– Паруса!..– вырвалось у меня.
Услышав слово «курзал», я сразу понял, что наши паруса в опасности. Дым валил из двух окон первого этажа. И уж я-то отлично знал, какое помещение находится за этими окнами: там хранились паруса «Интре-пида», «Констеллейшн» и «Викинг Леди».
Сбежав на пристань с моторной помпой, пожарные опустили патрубок в море у выхода из гавани, по соседству со старой синагогой. Сильные руки потащили толстый пожарный рукав через площадку к северу от курзала.
У меня отлегло от сердца.
– Повезло вам, – сказал пожарник.
Надев опять противогаз, он знаком дал понять товарищу, чтобы тот передал ему рукав, зажал наконечник под мышкой и протиснулся в дверь, чтобы продолжить единоборство с пламенем. Огонь злобно зашипел, через дверь наружу вырвались клубы пара. Но дыма стало заметно меньше, люди явно брали верх в поединке с огнем.
Последние черные от копоти, мокрые мешки упали на землю возле крыльца. Мы живо оттащили их в сторонку.
– Последний!..– выдохнул один из пожарников, выбираясь на волю с мешком, в котором лежал один из спинакеров «Конни».
Освободив его от ноши, я забросил мешок на самый верх скопившейся горы. Он поблагодарил меня взглядом и перенес свое внимание на кучу мокрых полотенец. Я от души сочувствовал ему.
Билл и Мартин сели на один мешок, чтобы отдышаться. Слезы от едкого дыма прочертили дорожки на их закопченных щеках. Билл протер глаза рукавом, и на одной щеке чистые дорожки исчезли под свежей порцией грима.
– Что скажешь, Морган? – спросил он.
– Тысяча чертей.
– Но паруса все же спасли, – устало произнес Билл.
– Вот только Георг… – тихо сказал Мартин. Билл молча поднялся и на время оставил нас. Я тоже
