Из состояния прострации Андрея вывел голос Василия. Тот с торжествующим видом бросил на стол толстую пачку денег. Бондарев только теперь обратил внимание что Храпов в перчатках.
– Еще смотри, – бросил Марк. – Наверняка у него не одна заначка, а больше.
Через десять минут Василий выудил из разобранного пылесоса пакет, в котором просматривалась пачка.
– Ай, Вася, голова! – похвалил его Паулс. – Что, все обыскали? Тогда пошли, ребятки.
– Куда пошли? – подал голос Андрей – первый раз за все время.
– Не куда, а откуда, – с неожиданной ласковостью отозвался Марк. – Отсюда. Что нам здесь делать?
– А Саня? – глупо спросил Андрей.
Марк переглянулся с Василием.
– Ну хочешь, с собой его забери, – предложил он, и Васька хохотнул. – Только зачем тебе? Он ведь жадный был, Коврига. И процент брал большой, грабительский, можно сказать, процент! Пойдем, Андрюша. Мы здесь свое дело сделали.
– А как же те, кто напал на нас в поезде?
Марк с сожалением посмотрел на него.
– Здесь-то их нет, верно? – мягко, словно говоря с ребенком, объяснил он.
– Все, хорош сопли жевать, топай на выход, – вмешался Василий. – Нечего здесь торчать.
Всю обратную дорогу Андрей не мог избавиться от наваждения – ему мерещилось, будто оставленный один Коврига пытается вытащить нож из живота. Он не мог понять, зачем понадобилось убивать безобидного мужичка. «Пусть трусливый, пусть предатель, но убивать-то зачем?!»
Он сидел у окна в квартире, куда они приехали после убийства, и смотрел в окно. Ему было тошно.
– Малыш, – позвал его Марк. – Держи, чтобы тебя совесть меньше мучила.
Он ловко перебросил ему пачку денег.
– И выкинь ты Саню из головы. Говорю же, процент он брал высокий.
– Можно было не платить этот высокий процент, – без выражения сказал Андрей, глядя на сложенные вдвое купюры.
– Если не платить, тебя в другой раз ни в одно казино здесь не пустят, – возразил Василий. – А сейчас, глядишь, очередной «вертушок» подумает, прежде чем цены задирать.
У Андрея что-то включилось в голове. Он посмотрел на Храпова, потом на деньги, потом снова на Храпова.
– Вы его не из-за ограбления убили… – медленно сказал он. – Не было никакого ограбления. Это все подстава. Ваши люди дверь открыли, из баллончика прыснули, деньги забрали. А ты потом придумал, будто это Коврига на нас отморозков навел. Тебе не хотелось ему платить двенадцать процентов. Да и Саниными запасами на квартире неплохо поживились.
– Соображаешь, – похвалил его Марк, ничуть не возмущенный обвинениями. – Только почему же мы убили? Ты его убил, малыш.
– Я? – переспросил Андрей.
– А кто же? Нож с твоими пальчиками – имеется, да и наследил ты по квартире немало. Если милиция будет разбираться и найдет отпечатки, то к кому они придут? Правильно, к тебе. Ты, конечно, можешь сказать, что не убивал, что тебя, как говорят в фильмах, подставили! Но, боюсь, тебе никто не поверит.
Бондарев с минуту смотрел на него. Потом глухо спросил:
– Марк, зачем тебе это?
– Как зачем? – удивился тот. – Ты, малыш, не в куличики поиграть пришел. У нас другие игры. И соскочить с них ты можешь, только если я тебя отпущу. Мало ли что тебе в голову придет! Может, завтра ты решишь сдать Марка Паулса вместе со всеми его друзьями-приятелями! Придумаешь, что мы вместе казино ощипывали… Или к хозяевам рулетки придешь, предложишь показать, кто и как чистит им покерные столы. Бывали уже такие случаи, людей за копейку сдавали. Нет, малыш, такой фокус у тебя не выйдет. А попробуешь – отправишься на зону. Мне тебя выгораживать резона не будет.
– Я бы и так этого не сделал… – проговорил Андрей.
– Так
Глава 3
По рынку плыла длинноволосая девица в короткой кожаной курточке. Хлопала ресницами, выдувала пузыри жвачки, ненадолго задерживалась возле развалов.
– Что ищешь, красавица?
– Девушка, чем вам помочь?
– Да вы примерьте!
Наконец она остановилась возле пестро одетой продавщицы цыганского вида, сидевшей в окружении мехов.
– Я хочу шубку, – капризно сказала красавица, и продавщица вскочила:
– Какую тебе, слушай? Любую выбирай! До того все хорошие! Посмотри, какой мех, пощупай!
Наманикюренными пальчиками девица осторожно трогала мех, поджимала губки. Цыганка бесом вилась вокруг нее, поблескивала золотыми зубами:
– Скажи, что хочешь, – все подберем! Так оденем тебя – твой мужчина ахнет! Упадет и станет ноги целовать!
– Норку хочу, – решила девица. – Нет, рысь! Вот с таким воротником.
И она показала, с каким.
Продавщица проворно стащила шубу с вешалки, выбрала ту, где мелкие кусочки меха были сшиты кое- как: покупательница все равно ничего не смыслит в шубах, ей можно подсунуть любое барахло.
– Посмотри, какая красота! – залилась она соловьем, поднося шубу на вытянутых руках. – Твой размер, вижу, как влитая сядет! Повесь курточку сюда, надевай шубку!
Девица кивнула и вынула из кармана курточки пачку купюр, перетянутую резинкой. Постояла в нерешительности, будто не понимая, что ей делать с деньгами.
– Сумочку-то не взяла… – пробормотала она. – А, ладно!
И небрежно сунула пачку обратно в карман. Сняла куртку, повесила на вешалку в углу павильона.
– Давайте вашу шубку, – разрешила девушка. – Посмотрим, как сидит.
Она принялась вертеться перед зеркалом, не обращая внимания на то, что происходит за ее спиной.
Цыганка, не веря своей удаче, скользнула к вешалке и встала так, чтобы не попадать в поле зрения покупательницы. Рука с перстнями нырнула в ближний карман. Пальцы нащупали пачку купюр, и продавщица ловко вытащила ее, проделав все быстро и незаметно. Оставалось лишь сунуть деньги в складки юбки.
– Э, дамочка! Ты это чего?!.
Цыганка дернулась, но было поздно: ее руку, в которой было зажато украденное, перехватили мертвой хваткой. Непонятно откуда появившийся хмурый амбал крепко держал ее, а второй, помельче, снимал на любительскую камеру.
– Что, меня хотела обокрасть? – ахнула девица, забыв про шубу. – А-а-а! Воровка! Костя, она твои деньги забрала!
Цыганка извивалась змеей и шипела.
– Милицию надо вызвать, – веско проговорил мужчина, не отпуская ее. – Дело завести. Мы тебя, голубушку, закроем.
– Лет пять дадут, – подтвердил второй, с камерой. – Свидетели, улики… Вот, называется, сходили за шубкой, поснимали Диану. До чего ж нечестные люди кругом, – укоризненно обратился он к цыганке. – Все обмануть норовят. Кость, скажи мне телефон местного отделения…
– Давайте по-хорошему уладим, мальчики! – взмолилась продавщица. – Бес попутал, честное слово!
– Ты еще «честное пионерское» скажи!
